Лия Флеминг - Ласточки

Она заставит его платить и обращаться с ней, как с приличной девушкой.

Глория улыбнулась, бросила пакет на кровать и поспешила к своим вечерним обязанностям. Пожалуй, сегодня она наденет драгоценные шелковые чулки и новые туфли!

Позже, уже одетая в джемпер и лучшую юбку, она вскрыла конверт и уставилась на журнал. Такого она раньше не видела. Журнал назывался «Гелс Гело» [48], а страницы его были заполнены фотографиями девушек в непристойных позах.

Но тут она увидела себя, обнаженную по пояс, на ковре, с ногами, согнутыми так, чтобы скрыть интимные места. Как заколотилось ее сердце при виде этих снимков!

Напряженное глупое лицо… какой уж тут гламур!

Глория швырнула журнал в стену. Она убьет его! Как он смел! Эти снимки делались для забавы, для развлечения. Не для того, чтобы над ними похотливо пыхтели всякие грязные типы! Всякий может увидеть их и узнать ее. Подонок! Он продал снимки без ее согласия!

На лбу Глории выступил пот.

А ведь были и другие фотографии! Куда хуже этих! О, нет! Что с ними сделал Кен?

Охваченная гневом, она высочила на улицу и побежала по дорожке. Ей бы только увидеть Кена! Она убьет его за это!

Он стоял у ворот, залихватски нахлобучив мягкую фетровую шляпу.

– Как ты мог?! – завопила она, швыряя в него журнал.

– Что на этот раз, дорогая?

– Я тебе не «дорогая». Ты продал эти снимки. Но я хочу, чтобы ты их сжег!

Глория ткнула его в живот.

– А я думал, мы обо всем договорились, – рассмеялся Кен. – Я сделал тебе портфолио, а остальные – особая статья. Садись в машину.

– Отдай это и больше не смей ничего продавать! – потребовала она.

– Не могу, дорогая.

– Почему? Я не хочу, чтобы ты их кому-то продавал. Даже один журнал – уже хуже некуда!

Они в молчании ехали по извилистым дорогам Ниддердейла, но Глория была слишком зла, чтобы смотреть в окно. Как раз когда она выбрала новый путь, появляется Кен и все портит! Теперь ее планы летят к чертям! Сначала ей льстили комплименты Кена, у нее появилась надежда стать знаменитой, но ничего не вышло, а потом он уговорил ее на всякие пакости, о чем она горько жалела уже в ту минуту, когда выходила из студии.

– Пообещай, что снимков больше не появится, Кенни, – взмолилась она, надеясь уговорить его. – Не нужно, чтобы весь свет видел меня в таком виде. Если кто-то узнает, меня отсюда выгонят.

– Не волнуйся, всякий, кто купит журнал и увидит твою фотографию, захочет большего. Ты в прекрасной форме.

– Мне плевать. Я не этого добиваюсь! Эти снимки не должны были никуда попасть. Ты делал их ради удовольствия, и я в жизни не думала, что ты их продашь.

– О, брось, Глория! Откуда ты свалилась! Существует большой рынок подобных снимков. Тебе повезло стать моделью. Что изменилось? И с чего это вдруг ты стала такой ханжой?

– Я больше не буду сниматься. Выгляжу грязной, вульгарной дешевкой, – сказала она, надеясь, что Кен поймет ее.

– Все легко уладить. Можно сменить декорации, если хочешь: бархатные диваны, норковая шуба, но парни все равно захотят пялиться на твое тело. Ты можешь стать звездой. Не лезь в бутылку. Пойдем, найдем подходящее местечко. Выпьем и все обговорим.

Отель на склоне холма с видом на Харрогит показался Глории самым роскошным местом на свете. Именно здесь когда-то скрывалась под чужим именем знаменитая писательница Агата Кристи. Кен заказал номер и ужин на двоих.

Но Глория слишком нервничала, чтобы успокоиться и наслаждаться окружающим ее уютом.

– Не надо было мне приезжать сюда, – прошептала она. Что, если кто-то увидит ее фотографию в журнале и узнает ее?

«Не будь дурой», – подумала она. В такой скромной юбке и шляпке? Ей ничего не грозит.

Она буквально проглатывала шерри и все спиртное, что заказывал Кен, пока ноги не стали подкашиваться.

Потом она кое-как поела и, пошатываясь, поплелась в заказанный номер, надеясь забрать остальные фотографии. Но как только они поднялись наверх, Кен втолкнул ее в дверь.

– Где негативы? – умоляюще спросила Глория, уже зная, что негативов у него нет. Но ей хотелось в этом убедиться.

– А ты как думаешь? На студии, конечно. Расслабься и успокойся. Ты уже все сказала, так что заткнись и будь со мной полюбезнее. И тогда я сделаю все, что скажешь, дорогая.

– И тогда ты больше не будешь посылать эти фотографии в журналы?

– Конечно, нет, если будешь со мной мила и сделаешь, как мне нравится, – улыбнулся Кен, показывая на постель.

– Ничего подобного! Мне нужно идти, иначе будут неприятности.

Глория повернулась к двери, но Кен быстро схватил ее за руку.

– Забудь свою чертову работу, лучше покажи, что ты все еще моя девушка.

Нужно же быть такой дурой! Напиться, да еще остаться с ним наедине, далеко от школы и без денег даже на автобусный билет! Он заманил ее сюда только по одной причине. И сейчас придется ублажить его в последний раз, или будет худо. При мысли о том, что она не получит негативов, девушка холодела. Глория ненавидела Кена, но что ей было делать?

В голове как будто взрывались вспышки неоновых ламп.

В конце концов оказалось, что она истинная дочь своей матери.

Глория вздохнула, снимая шляпу, жакет, туфли и вынимая шпильки из волос. Есть только один способ утолить его похоть. Если для этого нужно…

Застонав, она опустилась на колени и расстегнула его брюки.

– Так-то лучше, – ухмыльнулся Кен, когда они лежали на кровати, освещенной слабым светом лампы. – Но, думаю, лучше доставить тебя в казармы, пока старая дракониха не спохватилась.

Глорию тошнило от стыда и отвращения. Не так должен был закончиться этот вечер.

– Ты отдашь мне негативы? Я хочу быть спокойна.

– Конечно, любовь моя. Разве я не человек слова? Я обещал сделать тебя звездой и сделал! Остальное зависит от тебя.

– Знаю, знаю, но уже поздно. Отвези меня домой. Снимки перешлешь по почте. Обещаешь?

– Конечно, ведь теперь я знаю, где ты. Ты очень дурно поступила, сбежав от меня. Та шикарная сучка в Бруклине задрала нос и едва не выгнала меня. Хорошо, что я наткнулся на старую прачку, и та все выложила. В следующий раз сам привезу.

– В следующий раз? – охнула Глория. – Но следующего раза не будет. Я этого не вынесу, Кен. И больше не могу так продолжать. Это нечестно по отношению к нам обоим. Я решила начать новую жизнь.

– Знаю, Глория, ты постоянно мне твердишь об этом. Но негативов очень много… или ты забыла те крупные планы, с зеркалом и Ритой Мейсон?

– О, нет! Кен, ради бога… я была пьяна!

– Наконец-то мы выясним отношения. Ты хочешь получить негативы? Тогда заработай их, детка! Ты в долгу передо мной за все сделанные в тебя вложения.

– Но это шантаж! Пожалуйста, отдай мне снимки! Я заплачу за них. Как-нибудь найду деньги!