Джонатан Коу - ЭКСПО-58

Томас посмотрел на обувь страдальца, чей размер не показался ему таким уж экстраординарным.

— Что вы говорите! — учтиво посочувствовал Томас.

— У меня размер с тремя четвертями, — прочувствованно объяснил Спаркс. — Восьмой с половиной мне мал, а девятый велик. Вот что с этим поделать? Я представляю из себя редкостный случай, — с гордостью добавил он.

— Понимаю. То жмет, то натирает, — сочувственно проговорил Томас.

— Именно! Это ж как меж молотом и наковальней.

— Почему бы вам не сделать обувь на заказ? — предложил Томас.

Спаркс расхохотался:

— Ну, вы даете! У меня что, печатный станок? Я не могу себе такого позволить. Это нереально. Я с трудом тащу на себе Джуди. А сам спасаюсь мелочевкой, вроде этого, — и он указал на полку, где среди других препаратов были выставлены маленькие коробочки с надписью: «Хэллоуэй. Подушечки от натоптышей».

Наконец дошла очередь до Спаркса. Изобразив на лице улыбку бабника, что было ужасно смешно, он обратился к молоденькой девушке-провизору:

— А мне, красавица, вон ту красивую упаковочку «Хэллоуэй», пожалуйста. И очередной тюбик той самой мази для нежных мест моей бедной сестрицы.

Когда Томас вышел из аптеки, он был раздосадован, увидев, что Спаркс поджидает его, чтобы вместе отправиться домой. Поневоле пришлось о чем-то говорить. Томасу удалось сменить тему с болячек мисс Спаркс на более уместный разговор о футболе. Когда они уже подходили к дому, вышла еще одна незадача: Сильвия рыхлила землю в палисаднике, чтобы посадить луковицы цветов. Увидев мужа в компании соседа, она выпрямилась, растирая поясницу.

— О, доброе утро, мистер Спаркс. А я как раз чайник поставила. Не хотите ли составить нам компанию?

Скрипя зубами, Томас зашел в дом вслед за женой и незваным гостем. Он прекрасно понимал, что Сильвия сделала это назло. Она быстро расставила чашки с блюдцами. Потом принесла с кухни чайник.

— Знаю-знаю: вы любите покрепче и с сахаром, — сказала она, наполняя чашку для Спаркса. При этом она наклонилась над гостем чуть ниже, чем того требовали приличия. Следует сказать, что Сильвия очень быстро восстановилась после родов, и к ее стройной фигуре добавился пышный бюст, так как она все еще кормила малышку грудью. Сей факт не ускользнул от внимания Спаркса, и он подался вперед, едва ли не засунув нос в ее декольте. Томас просто дрожал от негодования.

— Должен вам сказать, дорогой Фолей, — заметил Спаркс, пока Сильвия отлучилась на кухню, чтобы порезать ореховый торт, — что вы абсолютный болван, если вас интересует мое мнение.

— С чего бы это? — поинтересовался Томас, понимая, что меньше всего его интересует мнение такого соседа.

— Оставлять эту беззащитную женщину одну, без присмотра… Зачем вам сдалась эта Бельгия? На вашем месте я бы не отходил от нее ни на шаг.

Томас положил себе сахар и размешал его, нервно позвякивая ложечкой.

— Ну, сами посудите, шесть месяцев — это ведь так долго. Разве вам не все равно, что она будет скучать?

Вернулась Сильвия с тортом.

— Как мило с вашей стороны, что вы меня поддержали, — сказала она. — Но боюсь, мой муж устроен иначе.

— Я бы даже сказал, что это не по-мужски, — подлил масла в огонь Спаркс.

— Я буду прилетать на выходные. Как можно чаще, — сказал Томас. — Кроме того, мы будем перезваниваться и писать друг другу.

— Да-да, конечно. Мы будем вести страстную переписку, — съязвила Сильвия.

— Как бы то ни было, — с нажимом произнес Спаркс, — мужчина в доме нужен постоянно! Прошу вас, миссис Фолей, если вам потребуется мужчина, я всегда в вашем распоряжении. Только позвоните мне в дверь, и я прибегу по вашему первому зову.

— Ого, мистер Спаркс, что бы все это значило? — лукаво поинтересовалась Сильвия.

Спаркс покраснел до кончиков ушей.

— О, гм… Я всего лишь имел в виду — мало ли что: может, лампочку поменять, подправить полку или что подремонтировать.

— Ах, вот оно что, — Сильвия сделала глоток чая, продолжая улыбаться. — Как это мило с вашей стороны. Правда, дорогой? Мистер Спаркс — настоящий джентльмен.

Томас окинул жену ледяным взглядом и, выдержав паузу, торжественно произнес:

— Кстати, Спаркс признался мне, что он — несчастная жертва натоптышей. Мучается неимоверно. Да я и сам был свидетелем, как он еле дохромал от аптеки до дома.

Но пущенная стрела не достигла своей цели: подобное откровение вовсе не оттолкнуло Сильвию от Спаркса, а даже наоборот. Бросив в сторону соседа взгляд, преисполненный сочувствия, Сильвия воскликнула:

— Боже, какая жалость! Натоптыши ужасно отравляют жизнь. Моя мама годами мучилась из-за этого. И моя бабушка тоже. Это у нас семейное.

— А ваша мама не пробовала вот это? — Спаркс вытащил из кармана коробку с подушечками. — Нужно приложить к болезненной зоне, чтобы дырочка была посередине, и тогда…

Нет, это уж слишком! Томас отправил в рот большой кусок торта и принялся интенсивно жевать, играя желваками.

В прихожей зазвонил телефон, и он был просто счастлив поводу отлучиться! Когда он вернулся в гостиную, тема натоптышей, к счастью, была исчерпана, зато теперь «истинный джентльмен» настоятельно рекомендовал свои услуги уже практически соломенной вдове:

— Без машины вы будете привязаны к дому, — увещевал он. — Так что я всегда могу вас подбросить до магазина, до остановки, куда захотите.

— Неужели, Спаркс, ваша древняя тарахтелка все еще на ходу? — усмехнулся Томас, прекрасно осознавая, что у него-то самого вообще нет машины. — Я думал, она уже давно развалилась.

— А кто звонил? — спросила Сильвия.

— Непонятно. Какой-то треск в трубке.

— О, вчера было тоже самое.

— В самом деле?

— Да. Два раза звонили, и все тот же треск.

Тут мистеру Спарксу пришла пора идти домой — его ждала сестра со своими пролежнями. Томас лично проводил соседа до ворот — он хотел убедиться, что тот не станет торчать под их окнами.

— Боже, какой тупица, — пробормотал Томас, вернувшись в дом. Сильвия стояла в коридоре, приложив к уху телефонную трубку.

— Дорогая, все в порядке?

— Да. Просто я расстроилась из-за телефона.

— Длинный гудок есть?

— Да.

— Самое главное, что работает.

— Просто этот треск появился после того, как приходил монтер.

Томас обернулся на пороге кухни:

— Монтер? Какой еще монтер?

— Он в четверг утром приходил. Сказал, из почтового ведомства. Часа полтора возился с проводами.

— Да? Но почему ты молчала?

Сильвия ничего не ответила. Ведь они оба знали, что почти неделю не разговаривали друг с другом.

— Ты хочешь сказать, — продолжил Томас, — что он просто заявился безо всякого предупреждения?

— Нет, перед этим заходили два господина. И сказали, что пришлют монтера.