Array Белобров-Попов - Русские дети (сборник)

— Я другой. — Нагульнов оборвался на колени, схватил за костяные, окостеневшие в непрощении, не плачущие плечи и затряс: — Я ещё тебе папа! Нормальный! Я всем, кто тебя пальцем тронет, вырву ноги. И тебя научу. — Сцапал руку, сдавил в кулаке, сжал в кулак. — Вот так бить, что один только раз — и он ляжет и не встанет, любой тот, кто против тебя. — Что же это такое он ему говорит — превращая в себя, когда надо, напротив, уберечь его, малого, от своего, не пустить по нагульновским рельсам, не тащить за собой в упоение собственной, всех нагибающей силой? Ну а что он ещё сейчас может ему обещать? Мальца уже сломали, как обязательно сломают рано или поздно всех, — знает он навсегда, что вокруг — людоеды. Говорил то, что требовали с него эти глаза. — Пойдём со мной, Витя. Больше никто тебя отсюда никогда не заберёт. А вот я заберу и не брошу тебя никогда. Как? Что скажешь? Согласен?

— Не согласен! Я ж не сам по себе — я с сестрой. — Ключ задавленной — незаживающей тяги к отрезанной родности тут ударил детёнышу в злые глаза, вынося со дна трещин больное беспокойство и страх не найти, потерять, потеряться. — То есть мы с нею в разных больницах, и меня сейчас к ней не пускают. Только по телевизору один раз показали. Вот посюда, — полоснул поперёк живота, — мы с ней оба на камеру друг для друга высовывались. Я без Гульки один никуда не пойду. Можешь ты её тоже забрать? За неё — ноги вырвать?

— Да куда ж без неё, раз ты с нею в комплекте идёшь? — раскололся Нагульнов. И дослал до отвала в глаза: — За неё — обязательно вырву.

Что до меня, то я всегда был книжником. Меня всегда интересовало, что написано о мире в книгах, желательно древних. Интересовало больше, чем сам мир. О любой вещи, любом факте или явлении я сначала должен прочитать, прежде чем узнать и попробовать — на вкус или на ощупь. Мне кажется, что чувства мои развинчены, и если я не задам алгоритм восприятия, то легко спутаю кислое с тёплым, а синее с громким. Прежде чем начинать любое дело, я читал о нём уйму книг, статей, даже блоги и форумы в Интернете. Никто так не делает, я знал. Но это мой путь. Лучше идти своим путём, пусть даже он и представляется несовершенным, чем в совершенстве копировать чужой образ мыслей и действий, ибо следовать по чужому пути опасно. Это я тоже знал. Из одной древней книги, конечно.

Люди, преуспевшие в чём угодно, никогда не читали об этом книг. Да и кто их напишет? Книги пишут только неудачники. Успешным людям некогда писать книги о своём успехе. Иногда они нанимают для этой цели специально обученных неудачников. Поэтому, если ты купил в «Буквоеде» книжку о том, как некто «добился успеха», «заработал свой первый миллион» или, например, покорил сердца сотен красавиц, то ты должен понимать: текст этой книжки писал по контракту с «автором» или по заказу издательства простой неудачник. И всё, что ты действительно можешь узнать, — это как стать неудачником, о котором никто не захочет ни читать, ни писать книг; и как стать вдвойне неудачником — писать такие книги от имени тех, кому лень.

Другой момент состоит в том, что, например, заработать много денег можно, лишь открыв новую жилу. Читая книги о том, как некто открыл новую жилу, ты не продвигаешься ни на йоту, так как эта жила к тому моменту уже отработана. Напротив, нужно иметь ум свежий, дерзкий, неиспорченный книжной мудростью. Желательно слегка модифицированный алкоголем и кокаином. Частые нокауты и нокдауны тоже могут быть полезны. А если ты попал в автокатастрофу и получил черепно-мозговую травму либо в тебя ударила молния и ты забыл, как выглядят буквы, — считай, что ты счастливчик. Джекпот твой.

Люди, заработавшие кучу денег, были именно такими — не книжными. Теоретические знания они с успехом заменяли зверским чутьём, а недостаток образования и воспитания — харизмой и абсолютной, чистой, непогрешимой безнравственностью.

Это их путь. У меня другой путь. Но не пытайтесь следовать по моим стопам, потому что это мой путь — он чужой для вас, а следовать по чужому пути опасно.

Дело в том, что я брахман. По природе, то есть по набору психофизических характеристик. Во времена Вед я был бы вполне доволен и счастлив, живя на полном пансионе у раджи, сидя над письменами, читая мантры, рисуя янтры, проводя обряды и обучая детей раджи правильной философии (первый и главный постулат которой состоит в том, что нужно обеспечивать брахмана полным пансионом; в противном случае раджа, его дети и предки до восьмого колена все попадают в ад). И в любой другой цивилизации, основанной на хотя бы какой-нибудь идеологии, я легко нашёл бы себе место — вторым секретарём обкома в Империи Зла или исследователем арийского наследия в Третьем рейхе. Но Мордор ужасен тем, что никакой философии в нём нет. И брахманы должны либо сдохнуть с голода, либо пойти, о ужас, работать.

Веды, однако, предвидели такое развитие событий. Веды учли, что в век Кали брахманы не будут пользоваться почётом и уважением. Никто не захочет давать брахманам полный пансион. Общество поставит вопрос: зачем вообще нужны брахманы? И не найдёт никакого ответа. Поэтому брахманов сразу после развала Империи Зла повсеместно упразднят (даже в Империи Добра брахманов подвергнут массовому сокращению, потому что брахманы Империи Добра были нужны только для того, чтобы читать контрмантры против мантр брахманов Империи Зла, а как только брахманы Империи Зла были упразднены, то и оборона стала ненужной: это как ракеты и ПРО).

И ведь сами брахманы не смогли никому толком объяснить, для чего они нужны обществу. Может быть, потому, что не хотели открыть врагу первый, главный брахманский секрет: в действительности брахманы обществу не нужны. Общество нужно брахманам. Потому что не брахманы существуют для общества, а общество существует для того, чтобы в нём были брахманы и чтобы у брахманов был полный пансион. Никакого другого смысла в существовании общества никогда не было и нет. Все остальные касты существуют в обществе и для общества, выполняют полезные функции и нужны друг другу. Но брахманы потому и являются высшей кастой, что не обязаны ничего и никому, и существуют только для самих себя.

Брахманы пытались всем затуманить головы, говорили, что они нужны обществу, потому что развивают культуру, литературу, хранят историю и даже обеспечивают связь с Богом — через религию. Но истина в том, что все эти фишки: культура, литература, история и связь с Богом — в человеческом обществе нужны только самим брахманам, и никому больше. Любой нормальный человек при слове «культура» хватается за травматический пистолет.

Тем не менее генетика устроена так, что брахманы (как я) продолжают рождаться. Порою в совершенно неподходящих местах (как я). На дворе век Кали, железный век, вступивший в полную силу после краха Империи Зла, все достоинства и хорошие качества автоматически сокращаются на три четверти, поэтому и брахманы получаются недоделанными (как я). Они очень плохие брахманы, но если они пробуют себя в качестве кшатриев, вайшьев или шудр, то оказываются ещё хуже. Потому что следовать по чужому пути опасно.