Юлия Латынина - Там, где меняют законы

Оказалось — самым простым и эффективным. С помощью силы.

Кутятин и приставы подошли к первым рядам охраны и начали препираться. Препирались они вяло и то и дело поглядывали на пожарную машину с брадспойтом, и по ним было видно, что здание взято в долговременную, хотя и бесперспективную осаду.

Следующие два часа Аня посвятила изучению российского арбитражного законодательства. Она обнаружила, что временное управление, введенное в ее компании, было в России лишь первой, предварительной стадией банкротства. Да, в компании был новый хозяин, — временный управляющий. Но генеральный директор, в данном случае Анна Семеновна Собинова, — по-прежнему сохранял большинство своих функций. Собственно, временный управляющий почти не мог действовать без санкции генерального директора.

А затем Аня вынула из сейфа и еще раз проверила бумаги по кредиторской задолженности компании. Те, которые она проглядела мельком, ища восемьдесят пять миллионов долларов.

В три часа дня Аня спустилась вниз.

На улице снова шел дождь вместо снега, но Кутятин и судебные приставы терпеливо втолковывали что-то милиционерам. Человек в штатском держал над генералом Кутятиным черный зонт. Новый временный управляющий Защека грелся в машине.

Ряды милиционеров почтительно раздвинулись, пропуская Аню и ее охранников.

— Вы долго здесь будете мокнуть? — спросила Аня Кутятина. — Давайте поедем в офис «Росско» и поговорим.

— Анна Семеновна, творящееся здесь беззаконие…

— Или вы сейчас же отзовете приставов, — заявила Аня, — или мы вообще никогда и нигде не будем разговаривать с вами, и разговаривать я буду только со Стасом. Договорились?

— Хорошо, — сказал генерал-майор, — поехали.

Офис «Росско» располагался в самом начале Ярославского шоссе, в небольшой квартире на первом этаже мрачного сталинского параллелепипеда.

В офис поднялись трое: Защека, Кутятин и Аня. Охрана осталась снаружи, и немногословные люди в штатском блокировали машину Ани и велели поставить ее так, чтобы между ней и офисом находился бетонный забор.

Прихожая в офисе была оклеена обоями в цветочек, оставшимися по наследству от прежних владельцев квартиры. В углу начальственного кабинета висели Николай-угодник и президент России. Президент скорбно взирал на единственный признак жизни в помещении — пустую бутылку из-под пива, восседавшую за столом на том месте, где обычно находится компьютер.

— Итак, что вы дальше намерены делать? — спросила Аня, когда все участники небольшого совещания наконец расселись вокруг стола.

Генерал Кутятин пожал плечами.

— Возвращать в компанию незаконно отчужденные от нее активы. Возвращать самолеты.

Аня откинулась на потертую спинку стула.

— Это не так легко.

— Почему?

— Долги, на основании которых вы обанкротили компанию, получены мошенническим путем.

Генерал Кутятин улыбнулся.

— Если вы, как генеральный директор и владелец «Авиаруси», не считаете, что это было мошенничеством, то это никогда никто мошенничеством не признает.

— Кто владеет контрольным пакетом «Росско»? — спросила Аня.

— Семен Собинов. Но он мертв.

— Значит, владелец контрольного пакета — я. И я могу всех тут уволить в любой момент.

— Это не совсем так, — сказал Защека, — по российскому законодательству вы вступите во владение только через шесть месяцев, если к этому времени не объявятся другие наследники, также имеющие права на эту фирму, а до этого времени фирмой будет управлять временный управляющий, которого суд назначит блюсти ваши интересы.

— Возможно, суд назначит такого управляющего, который меня устроит. Особенно если мне поможет Стас.

— Стас — убийца вашего отца.

— Мне это уже говорил один человек. По имени Арлазов. Наверное, вы слышали эту историю?

— Слышал, — спокойно сказал Кутятин, — и что это доказывает, Анна Семеновна? Да, Коля Арлазов — подонок, но опытный следователь. Да, он с братом решил развести вас на деньги. Но он же был заинтересован в том, чтобы получить деньги, а не в том, чтобы оклеветать именно Стаса? Он назвал вам самого вероятного подозреваемого. Он же не назвал вам Пупкина.

Аня помолчала.

— Ты знаешь, Аня, что такое «кабанчик»? — продолжал чекист. — Это предприниматель, которого откармливают, чтобы потом выпотрошить. Твой отец был хорошим бизнесменом, но он запутался. Войнин убил его партнеров. Войнин заставил его красть и обманывать. А потом, когда твой отец создал компанию, Войнин вымел в сторону долги и заставил передать все содержимое этой компании своему ставленнику.

— Мой отец получил за это деньги.

— Аня, это все туфта. Все подписи твоего отца — подделаны. Тех компаний, на которые якобы переведены деньги, просто не существует. Все хорошее отношение Стаса ничего не может изменить в том факте, что никуда никакие восемьдесят пять миллионов Никитин не переводил. Потому что — где они тогда?

Аня встала.

— Захар Федорович. Докажите мне, что Стас убил моего отца. Вы меня поняли? Мне не нужны предположения, рассуждения, логические цепочки. Следователь Арлазов руководствовался предположениями. Это для него плохо кончилось. Мне нужны доказательства. Вы ведь сотрудник спецслужбы, ваша специальность — получать доказательства, так? Это не ваша специальность — банкротить компании. Принести мне доказательства, и вы в обмен получите любую мою подпись и любую мою компанию.

Кутятин вышел проводить Аню до ее машины. Дождь кончился. Проспект Мира тек, как двуцветная река, в одну сторону — белые фары, в другую — красные габариты.

— Как вы относитесь к Войнину, Анна Семеновна? — спросил Кутятин, — он вам нравится? Правда ведь, нравится? Красивый парень под два метра ростом со стальными мускулами и без грамма жира, он производит впечатление? Даже несмотря на его сломанный нос?

Аня молчала.

— Что вас смущает, Анна Семеновна? — спросил Кутятин. — Что Войнин к вам хорошо относится? Я бы на месте Войнина тоже хорошо относился к женщине, которая может, если захочет, посадить его за решетку. Войнин не занял бы того места, которое он занимает, если бы не умел очень-очень хорошо притворяться. Он может быть очень грустным на похоронах убитого им человека и очень нежным с дочерью покойного. Это крайне опасно: действовать исходя из уверенности, что Войнин говорит вам правду. Это может стоить вам жизни.

Аня вздрогнула.

— Скажите, — внезапно жалобно спросила Аня, — а Войнин… он женат?

Кутятин заколебался.

— Формально — да.

— Что значит — формально? Они… расстались?

— Гораздо хуже, Анна Семеновна. Его жена пропала сразу после свадьбы. И Войнин никогда не делал попыток ее найти.