Наталья Штурм - Все оттенки боли

Муж умер, и после его кончины выяснилось, что это был хороший, скромный человек, умеющий любить и ценить свое счастье. Он не мешал, не давлел, старался всем угодить и, наверное, поэтому был неоценен Танькой, которая мечтала о брутальном самце-завоевателе.

Оставшись одна в квартире, вдовушка почувствовала, что сойдет с ума. если не заполнит эту пустоту.

Идейные родители давно уже были неинтересны, и их разговоры о том, что можно-нельзя, хорошо-плохо, вызывали у нее изжогу. Каждый день она мысленно благодарила мужа, что он приобрел для них отдельную квартиру. Ведь сходить с ума при родителях занятие куда менее рискованное и почетное, чем в одиночестве в огромной хате.

Целыми днями у Таньки разрывался домашний телефон. Подруги узнавали главные события: плакала ли сегодня, когда проснулась, что собирается делать. За всеми делами девушка совсем забросила университет. А ведь она училась на третьем курсе журналистики с легкостью и большим воодушевлением.

Я институт культуры практически не посещала, потому что с двумя театрами и музыкальным училищем просто не успевала туда доехать.

Танька вполне успевала полдня проводить в универе и полдня — на телевидении. Но она потеряла интерес к учебе.

— Что, правда, бросила? — удивилась «вечная студентка» Светка. — Ну и ладно. Потом закончит. Возьмет академический отпуск и закончит.

— У нее депрессия! — понимала я подругу. — Мухаммед неизвестно когда вернется, а тут еще вдовой стала в двадцать один год, — конечно, будешь чувствовать себя никому не нужной. И это в разгар молодости!

Света не долго думала. Когда долго думаешь, возникает много вариантов. А первую и единственную мысль Светка называла «озарение».

— Ей надо родить, — вдруг осенило подругу.

— Зачем? — не поняла я.

— Тогда ей будет чем заняться. — сделала логичный вывод Светка. — Точнее, кем… Большинство женщин так делают. Заодно привязывают к себе мужчину.

— У Мухаммеда и так трое детей. И что-то не сильно они его к себе привязали, — усомнилась я в разумности идеи.

— Все равно от них он никуда не денется. Многие колясочницы только с виду такие пай-мамочки. За их видимым «чадолюбием» скрываются вполне корыстные мотивы.

— Ага! Получить орден «Мать-героиня» и тридцать рублей социального пособия.

— Ну, для кого-то даже это является аргументом. Разберем ситуацию твоей подруги — у нее хандра, тоска, депрессия. Она не может быть с тем. кого безумно любит. А родить от такого — словно кусок от него отщипнуть. И этот кусок уже ее собственность. Он не отнять его не может, не затолкать обратно. Ему уже придется мириться с таким раскладом.

Я призадумалась. А ведь верно говорит! Ребенок от любимого — это инвестиция в длительные отношения. Жизнь меняется, никто не знает, что с твоим возлюбленным случится через год, — может, он разведется и уйдет к ней. может, станет знаменитым и уважаемым человеком и прославит свой род.

— Годится как вариант. — одобрила я. — Правда, есть одно «но». Неизвестно, когда Мухаммед вернется, так она может в старых девах всю жизнь просидеть.

— Ерунда. Она уже была замужем, поэтому может делать все. что хочет. Галочка поставлена — ее уже никто не назовет старой девой.

— И тем не менее время идет, молодость уходит. Надо ее куда-нибудь вытащить.

Это предложение было по адресу. Вытащить, втащить, прогулять, выгулять, проветрить, растрясти — все было к Светке.

Унылая, но пышущая здоровьем Таня подъехала к нашему перекрестку и опасливо взглянула на мою подругу:

— А это не стрёмно?

— Расслабься! Если нарвемся на придурков — выпрыгнем из машины прямо на ходу.

Идея Светки заключалась в том. чтобы останавливать частников на проезжей части улицы, садиться к ним и ездить по городу, развлекая водителя разговорами.

— Главное — не садиться к водителям с пассажирами. Если шофер один, то ему с нами тремя не справиться. Зато весело, все равно делать не фига.

Мне как раз было что делать, но. поскольку личная жизнь дала трещину, ничего не оставалось, как пуститься в разные авантюры.

Первый же частник оказался приятным дядькой на «Жигулях», который сразу пригласил нас на окраину Москвы к себе домой. Он хотел нас чем-то удивить.

В практически пустой квартире был его друг, который даже растерялся, увидев незнакомую компанию девиц. Оба были совершенно потерянные по жизни, этакие рассеянные интеллигенты-ботаники.

Это прозвище ему дала Светка еще в машине. И ведь угадала! Мужики оказались ихтиологами. И удивить нас они хотели… рыбами.

Но нас удивили не сами рыбы, а как их содержали. Честное слово, эти рыбы жили лучше, чем мы со Светкой!

Межкомнатную стену полностью заменял аквариум, доверху заполненный водой. Это было необыкновенное зрелище: рыбки тусовались вверх-вниз, трава слабо трепетала под струями кислорода, подсветки создавали интим. Хотелось нырнуть туда русалкой и получить через корм порцию любви и заботы.

— У вас есть магнитофон? — безапелляционно спросила Светка и потрясла в воздухе кассетой. Ей не понравилась ценностная ориентация новых знакомых. Ей хотелось драйва.

…Часа через два всем надоело слушать бесконечную «О, флеш ин зе найт», и мужчины уже не знали, как от нас избавиться. Но Света категорично заявила — пока они не отвезут нас домой, мы с места не двинемся.

Приключение удалось, и на следующий день мы в том же составе снова вышли на дорогу. На этот раз остановился парень. Милый, светловолосый паренек на «Москвиче».

— Куда вас подвести? — спросил он.

— Мы просто катаемся, денег у нас нет. Если вам нужна компания, то с нами вам будет веселей! — проговорила заученный текст Танька, сунув голову в опущенное стекло.

— Садитесь, конечно, я вас покатаю.

— Твой вариант! — шепнула мне Светка, усаживаясь в машину.

— Нет, твой! Я давно хотела тебе признаться, что мне совсем не нравятся блондины.

— А чем вы занимаетесь? — громко спросила Таня, чтобы он не услышал, как мы его делим.

— Я — дрессировщик. Работаю в цирке. — ответил молодой человек и включил кассету. Оказалось Secret service.

У Светки увлажнились глаза — совпали вкусы плюс статус парня и наличие машины.

Мы поехали к нему домой на «Коломенскую». Парень продолжал нас удивлять — он жил один, родители, тоже цирковые, были постоянно в отъезде, квартира была огроменная, в престижном доме.

Оказалось, что у него так же, как и у ихтиолога, в квартире тусуются какие-то непонятные друзья.

Во всю стену красовались фотообои, которые мы с непривычки приняли за символ роскоши. В квартире были три комнаты, барный столик и много-много импортного алкоголя.

— Циркач мой! — четко определилась Светка и подключилась к истреблению спиртного.