Владимир Величко - Короче, Склифосовский! Судмедэксперты рассказывают

— …А значит, мы тоже не дураки и провели опросы людей во всей округе. Никто выстрела не слышал, — ответил прокурор. — Значит, пушка была с глушаком, — настойчиво сказал он.

— Или без глушака, — задумчиво добавил эксперт. — Но выстрел был сделан в нужный момент. Например, в момент громкого звука на улице.

— Да, это идея… во время гудка Слюдяной фабрики, например, — встрепенулся судья.

— И что это нам даст? — брюзгливо спросил прокурор. — Ну стреляли во время гудка — а гудит он четыре раза в день: в 8, 12, 13 и 17 часов — и что?

— А вот и думайте, что вам от этого и как такой факт на пользу дела обернуть, — жестко сказал судья и, подняв рюмку, плесканул ее содержимое в рот. Сморщившись, он похрумкал печенюшкой и добавил:

— А подсудимого я завтра отпускаю под подписку о невыезде, тем более что адвокатша набабахала такое ходатайство… Ну а уголовное дело, соответственно, я направлю на дополнительное расследование.

— А у тебя, конечно, глаз так и загорелся при виде «ходатайства» этой адвокатши? — ехидно спросил прокурор. — А, сознайся?

— Неважно. Главное, что дело по обвинению этого… мужа-скандалиста — сырое. Как только ты его пропустил в суд?..

После этих слов рассказчик замолчал, стал каким-то отстраненным, будто ушел в какой-то свой, неведомый никому мир. Слушатели, видя настроение Ильича, тоже молчали. Наконец, самый нетерпеливый — Сергей Бурков — тихонько спросил:

— Александр Ильич, а дальше-то что было? Убийцу нашли? Или все-таки бывший муж был убийцей?

— Муж? — с недоумением спросил Ильич. — При чем здесь муж?.. Муж объелся груш… Нет, муж отношения к убийству не имел, — сказал он и вроде как сам себя переспросил: — Дальше? Дальше… — затем он, сделав некое внутреннее усилие, продолжил:

— Что дальше? А дальше все занялись своей работой, тем более что у эксперта ее навалило (в прямом и переносном смысле) немерено. Прокурорские тоже с работы не вылезали, и их можно было понять. Нераскрытое убийство к отдыху не располагало. Ну а судья укатил на выездное заседание в соседний район, где слушалось громкое и громоздкое дело о махинациях в экономической сфере. Но вот ровно через две недели, в очередную пятницу, эксперту позвонил прокурор:

— Слушай, ты можешь ко мне подъехать?

— С вещами? — широко улыбнувшись, спросил эксперт.

— Дурак ты… хоть и не дурак! Все, машину, — сухо ответил прокурор и добавил: — Только будь другом — резину не тяни. Нужен! Жду!

И точно, вскоре подкатил прокурорский «газик», а еще через 10 минут они уже въезжали во двор прокуратуры. В кабинете, кроме хозяина, были и двое военных: лейтенант и майор.

— Слушай, — сказал прокурор, — надо кое-что обговорить. А ты для этой роли… — Но закончить фразу он не успел, так как под окнами раздался резкий скрип тормозов и визг резины по асфальту. Это остановилась шикарная черная «Волга» двадцать четвертой модели. А из нее вылез судья и стремительно скрылся в подъезде.

— Вовремя, — с явным облегчением сказал прокурор, — вовремя! — Однако, когда судья вошел в кабинет, прокурорское лицо уже имело всегдашнее скучно-кислое выражение.

— Вот обратите внимание, — язвительно сказал он нам, одновременно здороваясь с судьей, — стоило только ему провести ряд судебных заседаний по поводу воровства государственных денюжек, и пожалуйста — у означенного судьи появилась «Волга». Ловок, ничего не скажешь.

Однако судья на этот выпад никак не прореагировал. Он прошел к диванчику и по-хозяйски уселся на него. И только тут, приглядевшись, мы обратили внимание на его улыбку. Даже не улыбку, а какой-то внутренний свет, озаряющий лицо судьи.

— Ну и что цветем, как роза в мае? Кому-то срок влепил… выше высшего предела?

Судья встал и неторопливо прошелся по кабинету, о чем-то напряженно раздумывая.

— Ну не томи, — подтолкнул его прокурор. — Давай колись, выкладывай свое сугубо личное!

— А ты откуда знаешь?

— Да ничего я не знаю! Просто на твоей роже все написано!

— Друзья, — начал он, — может, вы меня и осудите, но… дело в том, что я встретил женщину свой мечты, женщину, ради которой готов на все. Женщину, которую я люблю, и мы скоро поженимся! Вот! — закончил он, издав вдох облегчения.

Прокурор тоже поднялся со своего кресла и, подойдя к судье, сказал:

— Ты в своем уме? Ты ж понимаешь, что если все выплывет «на суд общественности», то на своей карьере, да что там карьере — работе — тебе придется поставить крест. Вышибут с треском! Как пить дать вышибут. И куда ты потом пойдешь? В адвокаты, как твоя избранница?

Судья дернулся:

— А ты откуда знаешь, кто она?

— Откуда, откуда… от верблюда! Ты ж с этой рыжей адвокатшей всю неделю… тесно общался на выездном заседании.

— Да уж… наверное, очень тесно, — протянул эксперт, глядя невинными глазами на судью.

— …А глаз ты на нее положил, — продолжил прокурор, — еще раньше, на процессе по убийству. Так? Я ж видел, как ты на нее пялился, развратник!

— В основном на ее коленки, — делано безразличным голосом уточнил эксперт.

— М-да! Не ожидал, что догадаетесь, — слегка сконфуженно ответил судья.

— Интересно, когда ты успел принять ислам? — с каменным выражением лица спросил эксперт.

— Какой ислам? — слегка оторопев, спросил судья.

— Такой! Ведь только у мусульман разрешено многоженство?

— Иди ты! — цыкнул на него судья. — Мне не до шуток. Я с женой развожусь. У нас ничего общего не осталось, мы разные люди.

— А эта твоя… адвокатша. Она что? Тоже от мужа уйдет?

— Во-первых, не адвокатша, а Нина Петровна, а во-вторых, никто нашей любви помешать не сможет, — твердо сказал судья и вышел из кабинета. Затем, повернувшись, через полуоткрытую дверь сказал:

— Коллеги, прошу вас быть на нашем очень скромном торжестве! Время и место оного сообщу позднее. — Дверь за влюбленным служителем Фемиды закрылась.

Мы оторопело переглянулись.

— Ну и дела-а-а! Кто бы мог подумать. Вот дурак, ведь все рушит, все!

Некоторое время все молча переваривали эту сногсшибательную информацию. Потом прокурор поднялся и сказал:

— Давайте за дело. Мы — как ты, должно быть, догадываешься, — обратился прокурор к эксперту, — за это время провернули немалую работу по раскрытию убийства, и вот сейчас у нас на заметке есть три равноценных кандидата в убийцы.

— Ну-ну, давай подробнее!

— Ты, задавая тот вопрос «а почему они оказались вдвоем на чердаке?», был прав. Мы этот нюанс не учли и совсем не рассматривали. Какой-то он не наш, этот вопрос. Он скорее из области психологии. А не имея фигуранта, рассматривать его можно было чисто абстрактно. И эта абстракция давала однозначный ответ: любовная интрижка. Ну и еще кое-какие нюансы. Причем, скорее всего, интрижка с женатым человеком. А иначе зачем им по чердакам прятаться? И еще: поход на чердак мог осуществиться только при полном ее доверии к… любовнику. Наши сотрудники, вернее, сотрудницы еще раз целенаправленно провели опросы подруг убитой. В результате замаячила на горизонте далекая и еще неясная фигура некоего мужчины. И еще кто-то из подруг неуверенно сказал, что он якобы военный.