Грейс Макклин - Самая прекрасная земля на свете

— Шагай! Что ты там застряла?

— Я не застряла, — сказала я. — Просто ноги устали.

— Ну так пошевелись, быстрее будем дома.

Гора, похоже, стала выше, чем раньше. Мы дошли до поворота дороги, дальше она снова пошла вверх. Дошли еще до одного, а она пошла еще выше. И чем выше мы взбирались, тем белее становилось вокруг. Белизна забиралась в одежду. Проникала сквозь швы, сквозь петли, сквозь пряжу колготок. Я закрыла глаза, но белизна пролезала сквозь веки и рисовала под ними узоры.

Мы взобрались на самый верх. Папа зашагал дальше, а я остановилась. Слушала его удаляющиеся шаги, и в какой-то момент подумала — пусть совсем стихнут, мне все равно. Закрыла глаза руками и осталась стоять неподвижно, и слышала одну только пустоту вокруг, и целую вечность вообще ни о чем не думала. А потом налетел порыв холодного ветра, и я открыла глаза.

Небо уже не было ярким. Оно стало плотным, и оно клубилось. Что-то мелькало перед глазами. Что-то опускалось на пальто, на нос, на щеки, дотрагивалось до меня и исчезало, снова и снова. Я стояла неподвижно, и где-то внутри будто щелкнул и закрылся замок.

На глаза навернулись слезы, но не от холода. А потом я помчалась вниз по крутому склону, я бежала и кричала:

— Подожди меня!

Пролетела мимо папы, развернулась, поскальзываясь, смеясь, чуть не падая.

— Снег пошел! — заорала я.

— Да уж я заметил.

— Разве не здорово?

— Вот уж некстати.

Я снова бросилась бежать, моргая, раскидывая руки, точно птица. Папа сказал:

— Смотри не упади!

А я побежала еще быстрее — показать, что не упаду.

Чудеса не обязательно должны быть великими событиями, и происходить они могут в самых неожиданных местах. Иногда чудеса бывают такими крошечными, что люди их просто не замечают. Бывают застенчивые чудеса. Они трутся о рукав, пристраиваются на ресницы. Ждут, когда вы их заметите, а потом тают. Очень многие вещи поначалу — совсем крошечные. Поначалу лучше такими и быть, потому что тогда вас никто не видит. Вы просто такая букашка, которая ползет себе по своим делам. А потом вы вырастаете.

Высоко в небесах рождаются снежинки. Они летят на землю, и они такие легкие, что летят косо. Но каждая снежинка находит своих сестричек, они цепляются друг за друга. Как сцепится много, получается ком и катится. Если постарается, он может докатиться до забора, столба, дерева, человека, дома.

Горчичное зернышко — самое крошечное зернышко на свете, но из него может вырасти дерево, в кроне которого станут петь райские птицы. Из песчинки рождается жемчужина, а молитвы начинаются с очень малого или вообще из ничего, потому что если чего-то достаточно, оно станет расти, а если более чем достаточно, из него может возникнуть целая великая вещь, которая была там с самого начала, только в самом зачатке.

Что важнее, молитвы или частицы? Как мельчайшие вещи становятся величайшими, а вещи, которые можно было предотвратить, непредотвратимыми, а то, что ты считал сущей ерундой, становится самым что ни на есть насущным? Может, потому, что самые чудесные чудеса происходят с самыми простыми вещами, чем они проще, тем лучше. Может, потому, что чудеса всегда случаются вопреки всему. Чем более вопреки, тем чудеснее чудо.

Днем небо потемнело от тяжелых снеговых туч. А снег все падал по спирали, придумывая, куда бы лечь. Я сидела и смотрела. Смотрела бы хоть всю жизнь. Ужинать не стала.

Ладони сделались горячими, или все другие вещи сделались холодными, а кожу покалывало. Папа спросил, нет ли у меня температуры; я ответила, что чувствую себя лучше некуда.

На следующее утро снег все продолжал падать. Сугробы выросли до подоконников, машины превратились в белые холмики, изо рта шел пар, а половицы поскрипывали от мороза.

Когда я спустилась вниз, папа растирал руки у печки. Сказал, что пришлось прокапывать туннель, чтобы выйти через заднюю дверь.

Я решила — пора рассказать ему, что происходит. Набрала побольше воздуху.

— Помнишь, я спрашивала про чудеса?

Он с грохотом захлопнул печную дверцу и сказал:

— Только не сейчас, Джудит. Мне нужно напилить дров и проверить, как там миссис Пью. Собственно, это за меня можешь сделать ты.

— Но мне нужно тебе кое-что сказать! — не отставала я. — Это очень важно!

— Потом, — сказал папа и допил остатки чая.

Я уставилась на него:

— Мне что, правда идти к миссис Пью?

— Ты бы мне этим очень помогла.

— А если я не вернусь?

— Не пори чушь, Джудит. Миссис Пью — человек как человек.

— У нее голова трясется.

— У тебя бы тоже тряслась, будь у тебя болезнь Паркинсона.

Я стала пробираться к калитке — в резиновые сапоги набился снег. Когда я добралась до соседнего дома, где жила миссис Пью, ноги уже промокли. Звонила довольно долго. Переминалась с ноги на ногу. Малышня с нашей улицы говорит, что миссис Пью приглашает к себе детишек и они исчезают без следа — вот как, например, Кенни Эванс. Правда, другие говорят, что он уехал жить к отцу. Я оглядела улицу из конца в конец — найдутся ли свидетели, если миссис Пью что со мной учинит.

Услышала, как лязгнула щеколда. Дверь приоткрылась, густо запахло старьем — старыми шляпами и перчатками из комиссионок. Потом показалось черное платье с высоким воротом и белое лицо с красными губами, подведенными бровями и черными завитушками, которые дрожали и жирно поблескивали. На меня уставились паучьи глаза. Вокруг рта были морщинки, туда набилась красная помада. Казалось, рот испачкан в крови.

— Да? — сказала миссис Пью голосом треснувшей фарфоровой чашки.

Я сглотнула слюну и сказала:

— Здравствуйте, миссис Пью. Папа послал меня спросить, не нужно ли вам чего.

Она включила слуховой аппарат и нагнулась пониже, а я шагнула назад и сказала:

— Папа спрашивает: вам ничего не нужно?

Я уже собиралась повторить в третий раз, но тут она качнула головой, ухватила меня за рукав и втащила в прихожую. Я развернулась, и тут дверь захлопнулась. Сердце заколотилось вовсю.

За открытой дверью орал телевизор. Женщина стояла на шоссе перед грузовиком и говорила:

— Вчерашнее дуновение арктического воздуха принесло снег во многие районы страны уже второй раз за неделю. Мы впервые ощутили дыхание зимы два дня назад, когда на фоне теплой октябрьской погоды вдруг выпало пятнадцать сантиметров снега. Погодная аномалия вызвала проблемы на дорогах и на море. Вчера под Плимутом с перевернувшейся яхты были спасены четверо моряков, в том числе пятнадцатилетний подросток. В обоих случаях снегопад стал для синоптиков неожиданностью…

Миссис Пью отключила звук, вернулась ко мне и сказала:

— Так, и что там? Говори, девочка!