Януш Вишневский - Приток крови

Марсель итальянец. Его отец эмигрант из Ирана, а мать сицилийка. Долгое время я объясняла себе его расспросы итальянским менталитетом, исламскими традициями и особенностями характера.

Но постепенно расспросы превратились в допросы. Дошло до того, что Марсель мог несколько раз за ночь заниматься со мной любовью, а потом придушивал ремнем, заставляя снова и снова рассказывать о других мужчинах: как я дышала, что говорила, как раздвигала ноги, пробовала ли на вкус их сперму, было ли мне хорошо… Задыхаясь, я говорила ему правду, а когда рассказывать стало нечего, начала сочинять. По утрам Марсель был нормальным человеком, но к вечеру я снова становилась для него «величайшей чешско-немецкой шлюхой». А когда забеременела, его болезненная ревность превратилась в шизофрению. Я стала для него одновременно и возвышенной святой любовью и грязной проституткой, носящей его семя. Я понимала, что должна бежать, но все время откладывала свой побег. Когда у меня отошли воды, пока за мной ехала карета «скорой помощи», он изнасиловал меня прямо на полу в прихожей, чтобы доказать, что я принадлежу только ему. Дарья, которая единственная из всех знала о выходках Марселя, через два дня после родов забрала из моей квартиры все, что поместилось в ее маленькую машину, и отвезла нас с ребенком к моей матери в Братиславу. В больнице я оставила Марселю письмо, в котором написала, что улетаю в Лондон, и умоляла его обратиться за помощью к психотерапевту.

Через несколько дней он отыскал Дарью. Сначала упрашивал ее сказать, где я, потом пытался подкупить, потом начал угрожать. Она несмотря ни на что не выдала меня, и он впал в ярость. Привязал ее к стулу и полночи избивал. Она вынесла все и молчала — даже тогда, когда он вливал ей в горло водку и прижигал сигаретами лоб. А в конце концов… он повесился у нее на глазах. Она так и просидела, связанная, глядя на висельника, пока ее не обнаружили соседи. И теперь я скажу вам главное! Только Дарья меня любила. Только она. Марсель и представления не имел о том, что такое любовь…

Самый трудный момент — когда Магда должна подойти к жене своего бывшего мужа и поделиться с ней облаткой. [11] У католиков кусочек пресного теста, символизирующий Тело Христово. В Польше в сочельник принято собираться всей семьей за праздничным столом. Преломление облатки — важнейшее событие вечери. Она набирает побольше воздуха, стараясь не обращать внимания на колотящееся сердце, крепко сжимает сухие губы и чувствует, как жаркий румянец заливает щеки. Подает негнущуюся руку, другой отламывает кусочек от ее облатки, поспешно кладет в рот и наклоняет голову, не в силах вымолвить ни слова. Если бы не семья сестры, заплаканная мать и общее предрождественское волнение, выплюнула бы этот кусочек. Но знает, что смотрят. Все. И дочь тоже. Молча глотает размягченную слюной безвкусную кашицу, обещает себе, что это в последний раз, и поспешно выходит в прихожую. В ванной умывает холодной водой покрасневшие от слез глаза, поправляет макияж, возвращается в комнату и садится возле дочери. Так продолжается уже восемь сочельников. Все к этому привыкли. Кроме нее. Для нее преломить облатку вовсе не знак любви и единения, не символ примирения и прощения, не символ дружбы и любви. Для нее все эти двенадцать лет облатка — символ боли от первые четыре года незаживавшей раны, а потом — от ее рубцов.

Двенадцать лет назад отец ее дочери (так она его теперь называет) ноябрьским вечером сказал ей, что их брак «не оправдал его ожиданий», и даже не дослушал, что она ему кричала: как ей больно и что она хотела бы знать, о каких ожиданиях речь, и что ему следует подумать о том, как будет страдать их ребенок. Он упаковал компьютер и спустился вниз, где его ждало такси.

И сегодня она не знает ответов на те вопросы. Почему ее брак развалился? Чем она пренебрегла, на что не обратила внимания? Почему ее сестра-близнец — счастливейшая жена любящего мужа? Они ведь не только идентичны генетически, но и воспитаны, и выросли в одной среде. Познакомились со своими мужчинами почти в одно время и в один день сыграли две свадьбы — ее и Наталии. Почему же она?..

Социологи из университетов Берна и Мюнхена тоже задают себе подобные вопросы. Уже два года в рамках проекта Pairfam они наблюдают за судьбами 12 408 случайно выбранных в Германии пар, проводят их анкетирование для получения данных о том, почему некоторые пары вместе 60 лет, а другие не могут прожить и шести месяцев. Проект рассчитан на двадцать лет, и есть шанс, что в результате будет раскрыта тайна счастливых браков. До сих пор занимались в основном несчастливыми парами и чаще всего теми, что оказывались на кушетках у психотерапевтов. В исследованиях ученых из Берна и Мюнхена речь идет о большем. Они хотят описать близость в таблицах Excel, проанализировать, используя средние показатели, медианы, [12] Медиана (в социологии) — возможное значение признака, которое делит вариационный ряд выборки на две равные части: 50 % «нижних» единиц ряда данных будут иметь значения признака не больше, чем медиана, соответственно «верхние» 50 % будут иметь значения не меньше, чем медиана. Медиана является важной характеристикой распределения случайной величины тенденции и прогнозы. Некоторые результаты их исследований уже сегодня поразительны.

Магда и Наталия — однояйцевые близнецы, их геномы идентичны, они воспитывались в одной среде и у них одна система ценностей. Теоретически сестры должны были выбрать очень похожих партнеров. Но теория совершенно расходится с практикой. Выбор близнецов, даже однояйцевых, ничем не отличается от выбора людей, родственниками не являющихся. Партнерам близнецов в анкетах был задан вопрос: могут ли они себе теоретически представить, что влюбятся в сестер или братьев своих жен или мужей. Только десять процентов ответили утвердительно. И примерно столько же положительных ответов на вопрос, обращенный к людям, не связанным кровными узами: могли бы они полюбить соседа или соседку? Выбор мужа и жены — всегда лотерея. Те, кто выбрал удачно, просто оказались в нужное время в нужном месте.

Исследования в рамках проекта Pairfam демифологизировали и роль секса как элемента, скрепляющего пары. Предположение, что приверженность сексу зависит от возраста, не подтвердилось. Частота половых актов у тридцати-, сорокапяти- и шестидесятилетних практически одинакова и зависит не от возраста, а от прожитых вместе лет. Шестидесятилетняя женщина, состоящая в союзе два года, более сексуально активна, чем тридцатилетняя, которая состоит в союзе десять лет! Кроме того, сексуальная активность счастливых супругов отличается от таковой у несчастливых только в пределах статистической погрешности. И в супружеской жизни, и вне ее. Люди, признающиеся в анонимных анкетах, что изменяли в течение последних двенадцати месяцев, не были в своих союзах более несчастливы, чем те, которые не изменяли. Предполагается, что неверность и удовлетворенность браком, по статистике, между собой свободно коррелируют и должны зависеть от иных факторов, таких, например, как внешность. В проекте Pairfam проверили и этот миф: красивые изменяют своим партнерам не чаще, чем некрасивые.