Марк Леви - Первый день

Тридцать с небольшим лет назад видные ученые нашли останки Люси. Этот скелет стал настоящей звездой. Возраст Люси — три миллиона лет. Все сошлись на том, что она прародительница человечества, но все ошибались. Прошло не так уж много времени, и другие ученые отыскали останки Ardipithecus Kadabba. Оказалось, что ему пять миллионов лет. Расположение его связок, конструкция его таза и позвоночного столба говорят о том, что он также передвигался на двух ногах. Люси была свергнута с пьедестала.

Позднее одна команда археологов обнаружила окаменевшие останки третьей семьи двуногих. Еще более древних. Оррорины жили шесть миллионов лет назад. Эта находка перевернула все прежние знания, считавшиеся непреложными. Потому что оррорины не только умели ходить, они оказались более близкими нам, современным людям. Генетическая эволюция не имеет обратного хода. Вот поэтому все те, кто прежде считался прародителями человека, перешли в разряд дальних родственников, а предполагаемое время отделения гоминид от обезьян отодвинулось еще дальше в прошлое. Но кто теперь может с уверенностью сказать, что оррорины не имели предшественников? Мои коллеги ищут ответ на этот вопрос на западе, а я подалась на восток, в эту долину, к подножию этих гор, потому что верю всей душой, что предку человека не менее семи или восьми миллионов лет, а его останки покоятся где-то у нас под ногами. Теперь ты знаешь, почему я здесь, в Эфиопии.

— По твоим прикидкам, пусть даже самым безумным, сколько лет нашим первым предкам?

— У меня нет хрустального шара, а мои мечты, в том числе самые безумные, не имеют отношения к делу. Я смогу ответить на твой вопрос, когда у меня в руках будет реальная находка. Единственное, что я твердо знаю, — это что у всех людей на Земле есть общий ген. Какой бы ни был у нас цвет кожи, мы все происходим от одного существа.

Стало прохладно, и мы спустились с холма. Кейра устроила меня на походной кровати в своей палатке, дала одеяло и потушила свечу. В голове моей крутилась одна мысль, я изо всех сил гнал ее, но напрасно: пусть она и fie в моей постели, но рядом со мной, и от этого я чувствую себя счастливым. Мы лежали в полной темноте, и я услышал, как она повернулась.

— Скажи, а здесь правда так много пауков-птицеедов? — спросил я.

— Я пока ни одного не видела, — ответила она. — Спокойной ночи, Эдриен, я рада, что ты приехал.

Рим

Айвори расположился у стойки кафе в центре аэропорта Мальпенса. Он посмотрел на стенные часы, висевшие у него над головой, и вновь погрузился в чтение «Коррьере делла сера».

На соседний табурет опустился какой-то мужчина и негромко произнес:

— Извините, Айвори, пробок сегодня больше, чем обычно. Чем я могу вам помочь?

— Да почти ничем, Лоренцо, разве что поделиться информацией, которой вы располагаете.

— С чего вы взяли, что у меня есть информация, имеющая отношение к вам?

— Хорошо, давайте будем притворяться, будто оба ведем честную игру. Я сделаю первый ход и сообщу вам то, что известно мне. Например, что в комитете разлад, что тот, на кого обращены ваши взоры, нынче находится в Эфиопии, что он встретился там с девушкой-археологом. Я знаю также, что у Китая крупные экономические интересы в этой стране и что он сохранил там прочные связи; кроме того, мне не составило труда догадаться, что не все хотят приглашать китайцев к своему столу. Так, посмотрим, чем я еще могу вас порадовать. Италия тоже сохранила кое-какие контакты в Эфиопии, и, если вы по-прежнему тот человек, каким я знал вас прежде, вы уже задействовали ваших людей. Постойте, дайте-ка я припомню. По-моему, у меня найдутся два-три пустячка, которыми я не прочь с вами поделиться. Ну вот: вы никого не поставили в известность о ваших планах, желая держать руку па пульсе, а может, даже самому провести операцию в нужный момент.

— Надеюсь, вы приехали на встречу со мной не для того, чтобы предъявить ваши нелепые обвинения. Для этого хватило бы и телефонного звонка.

— А вы знаете, Лоренцо, что важнее всего в наши дни для человека вашей профессии?

— Растолкуйте, сделайте милость, одна надежда на вас.

— Не зависеть ни от каких технологических штучек. Я имею в виду телефон, компьютеры, банковские карты. Помните, каким непростым занятием был шпионаж, пока не придумали всю эту гадость. Сегодня это тонкое искусство уже не доставляет никакого удовольствия. Едва только какой-нибудь кретин включает свой мобильный телефон, его местонахождение в считаные минуты определяют через спутник. А ведь ничто не может заменить тайную встречу со старым другом в кафе аэропорта за чашечкой эспрессо.

— Вы мне так и не сказали, чего хотите.

— Вы правы, я чуть не забыл. В прежние времена я оказывал вам кое-какие услуги, не так ли? Я не взываю к вашей благодарности — возможно, такое случится когда-нибудь, но не сейчас. Мне не хотелось бы сбрасывать этот козырь сегодня, тем более что услуга, о которой я намерен вас просить, не стоит так дорого. Нет, правда, я всего лишь намерен получить небольшое преимущество над остальными. Они ничего не узнают о ваших проделках, а вы станете меня информировать о том, что происходит в долине Омо. Я человек щедрый, а потому, как только наши голубки улетят из Эфиопии, буду в свою очередь снабжать вас сведениями о них. Согласитесь, иметь на шахматной доске невидимого сопернику слона — неоспоримое преимущество для того, на чьей стороне он играет.

— Айвори, я играю только в покер и не силен в шахматных правилах. С чего вы взяли, что они уедут из Эфиопии?

— Лоренцо, это вы мне говорите? Умоляю, не держите меня за дурака! Если бы вы на самом деле думали, что наш астроном отправился любезничать со своей возлюбленной, то не отправили бы по его следу своих людей.

— Но я никого не отправлял!

Айвори расплатился по счету и встал. Похлопав по плечу своего собеседника, он произнес:

— Рад был вас повидать, Лоренцо. Передавайте привет вашей очаровательной супруге.

Старый профессор подхватил свою сумку и пошел прочь. Лоренцо догнал его:

— О'кей, мои люди следят за ним от самого аэропорта Аддис-Абебы. Он нанял маленький самолет и долетел до Джинки. Там они его встретили.

— Ваши люди вошли с ним в контакт?

— Разумеется, не раскрывая себя. Они подобрали его, когда он ловил машину, и воспользовались этим, чтобы оставить жучок в его рюкзаке — маленький приемник среднего радиуса действия. Его беседа с девушкой-археологом, о которой вы упомянули, свидетельствует о том, что он пока толком не разобрался, с чем имеет дело. Но он докопается до истины, это вопрос времени. Он уже обнаружил некоторые свойства предмета.

— Какие же? — спросил Айвори.

— Свойства, о которых мы не знали. Нам не все удалось услышать: как я уже сказал, жучок не на нем, а в его вещах. Вроде бы речь шла о том, что предмет под воздействием сильного источника света проецирует на поверхность стены множество светящихся точек, — ответил Лоренцо равнодушно, словно потеряв интерес к теме разговора.