Наринэ Абгарян - Манюня пишет фантастичЫскЫй роман

А замыкали шествие, делая вид, что не имеем к нему вообще никакого отношения, мы с Каринкой. Горожане при виде нашей процессии совершенно не удивлялись и, перекрикивая немилосердное шипение радиоприемника, пытались заводить с мамой светские беседы:

— Надя-джан, смотрю, вы в гости собрались?

— Шфшшшш… кровопролитной вьетнамской вой…

— В гости!!! К Розе Иосифовне!!!

— Шфшшшш… нужно быть смешным для всех!

— Ооооо, кланяйтесь ей от нас!

Ба была несказанно рада нашему приходу:

— Надя, развешивай белье, а потом поможешь мне с цукатами, а то я замучилась одна возиться!

— Ура, цукаты! — запрыгали мы. Цукаты, которые делала Ба, были невероятной, восхитительной, просто фантастической вкусноты. Съедались они в момент, зато на готовку требовали бесконечной возни и терпения.

Для начинки Ба обжаривала в большой чугунной сковороде фундук, шелушила его, потом перетирала в ступке. Далее она добавляла в орехи сахарного песка, корицы, ванили, совсем чуть гвоздики.

Ставила в большом медном тазу вариться густой сироп. Пока сироп закипал, Ба начиняла ореховой смесью груши. Для цукатов покупались чуточку недозрелые плоды сорта «Дюшес летний». Ба выковыривала острым ножом чашечку и сердечко груши и начиняла ее ореховой смесью. Важно было сохранить у груш хвостики, потому что потом за эти хвостики их опускали на несколько секунд в кипящий сироп и укладывали аккуратными рядами на подносы. Далее груши накрывали марлевой тканью (от мух и других насекомых) и сушили в тенечке. Через три часа процедура повторялась — груши на несколько секунд окунали в кипящий сироп и выставляли обратно во двор. После десятого-двенадцатого захода плоды покрывались вязкой карамельной пленкой. Пахли они просто умопомрачительно — сладко-пряным и ореховым, и ничего, кроме преступного желания незамедлительно сожрать их, не вызывали.

Скоро утомленная путешествием Сонечка спала в коляске под тутовым деревом. «Шшшш», — шумел ветер в листьях, убаюкивая нашу упрямую младшую сестру, «пха-пха-пха», — хлопали крыльями развешанные на веревках влажные пододеяльники. Гаянэ, путаясь под ногами взрослых, выдавала очередные космические шифровки, а мы с Каринкой и Манюней по возможности тихо ковырялись в Маниной комнате. Выводить из себя Ба, когда она готовит цукаты, себе дороже. Потому что довести дело до «господибожетымоя» любой дурак может. А попробуй жить дальше, когда отгрохотал «господибожетымой»! С Чебурашкиными ушами, например, или с постоянным «Вечерним звоном» в голове после сокрушительного, метко пригвоздившего тебя к земле фирменного подзатыльника!

Поэтому сегодня мы вели себя очень даже благопристойно. Сначала вообще культурно сидели за Маниным письменным столом и разговаривали за жизнь. В частности — рассказывали Мане, как рухнул бельевой столб.

— Ах-ах, — заломила она руки, дослушав наш рассказ, — как обидно, что я этого не видела!!! Прямо весь свалился? Прямо выдрался из земли?

— Я тебе дело говорю! Рухнул с концами, подмял под себя крышу гаража и оборвал все веревки! — убедительно ходила я бровями.

— И мотоцикл Акопа сломал! — покачала головой Каринка. — Теперь, чтобы его отремонтировать, надо будет сначала продать.

Манька слушала нас с совершенно несчастным видом.

— Это все Ба! Я хотела прямо с утра прийти к вам, а она не дала. Нечего, говорит, в такую рань к людям ходить! Какая рань, когда на часах уже восемь?!

— Ну, мы ведь все тебе рассказали, ничего не пропустили, — попыталась утешить ее я.

— Нарка, ты ваще соображаешь, что говоришь? — рассердилась Манька. — Одно дело — вы рассказали, а другое дело — я сама все своими глазами бы увидела!

— Или ушами! — вставила Каринка.

Мы дружно захихикали. Шутки типа «услышать глазами» или «увидеть ушами» ходили в наших семьях давно. Всему причиной была Ба — если по радио передавали интересную передачу, она первым делом надевала очки. И по телефону тоже разговаривала только в очках. «Мне так лучше слышно», — объясняла она.

Дядя Миша по этому поводу постоянно сыпал шутками.

— Ма, а представь, что ты на звонок отвечаешь не только в очках, но и в ластах? Глядишь, в таком виде ты собеседника не только хорошо слышать, но и видеть будешь. Давай попробуем!

— Я тебе, негодник, попробую так, что мало не покажется, ясно?! — грохотала Ба.

— Вот ты зря ругаешься! — не унимался дядя Миша. — Потому что если ласты, очки да еще половник в руках — то это передатчик межгалактической мощности! Практически наш ответ Чемберлену!

Кто этот таинственный Чемберлен, мы не знали, но, что Ба может ему ответить и без половника и ластов, вообще не сомневались. Один фирменный подзатыльник — и этот ваш Чемберлен тихонечко дозревает в углу!

Десять минут светского разговора утомили нас донельзя. Поэтому мы решили заняться чем-нибудь полезным. Для начала залезли в Манькин шкаф, закрылись изнутри и за считанные минуты устроили там сокрушительный беспорядок. Потом вывалились наружу и для порядка подрались на полу. До смертоубийства дело не дошло, потому что налетела Ба, оттаскала нас за уши и велела вести себя по-человечески.

— Нам скучно! — заскулили мы.

— Скучно — почитайте что-нибудь.

— Баааааа!

— Поиграйте на заднем дворе!

— Жааарко!

— Тогда утопитесь в речке, что вы от меня-то хотите?! — рассердилась Ба.

— Можно на речку?

— Нет!

И тут я допустила роковую ошибку.

— А можно, пока Сонечка спит, мы возьмем «Электронику»? Послушаем музыку.

Ба крепко задумалась.

— А если блок питания разрядится? Вы же провод не взяли с собой?

— Не взяли. Но мы совсем чуть-чуть послушаем.

— Ладно. Только сначала спросите Надю.

Мама металась по кухне между кипящим сиропом и подносами.

— Не подходите близко, тут горячий сироп на плите! — крикнула она. Мы замерли на пороге. Все кухонные поверхности были заставлены подносами с грушами. Пахло так, что пчелы с соседних пасек сходили с ума за занавешенными марлей окнами. Гаянэ сидела за столом и с важным видом грызла огромную морковку.

— Хотите морковки? — подвинув нас рукой, прошла на кухню Ба.

— Потом, — дипломатично ответили мы. Ба нужно отказывать умеючи, потому что, если ты ей скажешь «нет», она тут же всучит тебе морковь, если скажешь «да», опять же получишь морковь, а если скажешь «потом», то есть маленькая надежда, что она через какое-то время забудет о ней.

— Мам, можно мы возьмем радиоприемник?

— Берите, но ненадолго, блок питания на последнем издыхании.

— Мы послушаем всего десять минуточек. Не больше! — заверили мы и, забрав «Электронику», потопали наверх.

— Я придумала, как надо по-умному поступить! — шепнула нам с заговорщицким видом Каринка.