Анатолий КУРЧАТКИН - ЦУНАМИ

Рад с Майклом-Майком невольно переглянулись.

— Вы что, Тони, в самом деле, что ли, не знаете? — вопросил Майкл-Майк.

Тони помедлил с ответом. По глазам его было видно — он честно пытается припомнить, что произошло в девяносто первом в далекой северной стране.

— Вы, Майкл, знаете, в каком году взошел на престол наш король? — задал он затем вместо ответа встречный вопрос.

— Ну откуда, — отозвался Майкл-Майк.

— Вот и я не знаю, что там у вас было в девяносто первом, — с победительной улыбкой заключил Тони.

— В девяносто первом году, Тони, у нас произошла революция, — сказал Рад. — И Советский Союз перестал существовать.

Лицо Тони озарилось радостью знания.

— А, да-да, я слышал об этом. Так это в девяносто первом произошло. Вот когда! Давно. Я еще в университете учился.

Они уже шли в потоке, двигаясь в обратном направлении — туда, откуда пришел Рад, но теперь это было неважно — что он был там. Теперь, в компании , все сделалось по-иному. Теперь он тоже шатался , а это занятие не требовало ни цели, ни смысла, оно само было цель и смысл.

— Ни хрена себе, а? — снова перейдя на русский, показал Майкл-Майк Раду на прилавок с кастетами и ножами. — Это у них что, разрешено? — И, не дожидаясь ответа Рада, обратился по-английски к Тони: — А это у вас что, не запрещено к продаже? Это же оружие.

Тони не понял его вопроса.

— Запрещено? Оружие? Нет, конечно, не запрещено.

— И я вот так прямо могу взять и купить?

— Конечно.

Майкл-Майк взглянул на Рада и все говорящим жестом покрутил пальцем у виска.

— Это же опасно — вот так продавать, — снова повернулся он к Тони. — Подстрекательство к преступлению.

Тони наконец понял, о чем говорит Майкл-Майк.

— Нет, не опасно, — с небрежностью проронил он. — Если не продавать открыто, будут продавать скрытно. Кому нужно, тот купит.

— Нет, вот так открыто! — Майкл-Майк все не мог успокоиться. — Вот я купил, и для чего? Пошел — и применил. Что, и применять разрешено?

Тони засмеялся.

— Нет, применять не разрешено, что вы!

— Это почему же?

— Потому. Покупать покупайте — ваше дело. А примените — будете отвечать. Ответственность на вас самом. Применили — отвечайте. Таиланд — свободная страна. Свобода — это возможность выбора. Хотите выбирать преступление — пожалуйста, но у нас в уголовном кодексе есть и смертная казнь.

— Смертная казнь — это хорошо, — с особым чувством произнес Майкл-Майк. — Только какая у вас свободная страна. У вас монархия.

Мягкое круглое лицо Тони затвердело — казалось, ударь по нему, получится все равно что по камню.

— Монархия здесь ни при чем, — сказал он. — Монархия — это форма правления. Буддизм делает человека свободным. Буддизм — это сама свобода.

— Тони, вы философ! — Рад поспешил опередить Майкла-Майка с его возможной негативной реакцией на слова Тони. — Это неожиданно.

Камень, в который превратилось лицо Тони, стал размягчаться.

— Все тайцы — философы. Буддизм — это философия.

Их вынесло из потока прямо к тяжелому, черному пологу, скрывавшему вход в содом и гоморру, и страж у входа приглашающе приоткрыл треугольное окно в пылающий электрическим светом Эдем. Все трое, они безотчетно глянули внутрь, придержали шаг, но не подались к пологу, — и он, мгновение спустя, повелением руки стража опустился.

— Что, дружище, — проговорил Майкл-Майк, кладя на плечо Раду богатырскую лапу, — как вы насчет девочек? Собираетесь?

Задавая этот вопрос, он не перешел на русский, а значит, его слова предназначались и для слуха Тони.

— А вы? — спросил Рад.

— Планируем, — ответствовал Майкл-Майк. Он снял руку с плеча Рада. — Быть в Бангкоке и не оскоромиться? За кого вы меня принимаете, дружище?

— Майкла не остановить, — с улыбкой сказал Тони. — Настоящий русский медведь, как о вас пишут.

— А я не похож? — Рад почувствовал укол ревности, что не заслужил восхищения Тони.

— Вы, Рад… — Тони смущенно помялся. — Вы… вы русский, но не медведь.

— А кто же я? — спросил Рад. Тони, глядя на него, подумал.

— Вы лошадь, — проговорил он затем. — Мустанг. Сравнение было неожиданным.

— В России нет мустангов, — сказал Рад. — Это вы с Северной Америкой спутали.

— Почему спутал? — отозвался Тони. — Ничего не спутал.

— Русский мустанг. — Майкл-Майк как попробовал эти слова на зуб. — Звучит недурно. Так как насчет девочек? Присоединяетесь?

— Присоединяйтесь, Рад, — осклабясь в дружелюбной улыбке, тронул Рада за руку Тони. — Вам нужен провожатый. Без провожатого вы можете повести себя неправильно.

— Иначе говоря, влипнуть в историю, — расшифровал Майкл-Майк.

Рад колебался, не решаясь склониться ни в ту, ни в другую сторону. Он не был готов к такому выбору. В сознании запрещающим огненным перстом стояли утренние слова Нелли в «Coffee Max», что восемьдесят процентов тайских женщин зарабатывающих телом, инфицировано СПИДом. Но картинка Эдема с благоухающими свежестью и чистотой тайскими прелестницами в невинном белом ажуре заставляла усомниться в достоверности этой цифры, экстраполируя ее в сторону ничтожно малой величины. Искушение было сокрушительной силы.

— Это дорого? — предпринял он жалкую попытку удержаться в лоне добродетели.

— Не дороже денег, — мгновенно ответствовал Майкл-Майк.

— У меня с ними как раз и туговато, — продолжил Рад балансировать на грани грехопадения.

— Я вам подскажу, Рад, как сэкономить, — вмешался со своей благожелательной улыбкой Тони. — Для чего я с вами, как не для этого. Например, пообедать где-нибудь в простом ресторане. С девочками будет дороже.

— Давайте в простом, — поддержал его Майкл-Майк. — Вы как, Рад? Или вы сыты?

— Корову съем, — ловя себя на чувстве радости, что посещение заведения с девочками пока откладывается, объявил Рад. Он, естественно, хотел сказать «быка», но как будет «бык» по-английски, он не знал.

Тони засмеялся. Он ничего не подозревал о быке и выражение Рада его впечатлило.

— Курятину. Рекомендую курятину, — сказал он. — В Таиланде замечательно готовят куриное мясо. Оставим наших коров давать молоко.

Вокруг между тем стало почти по-дневному светло — они вышли к улице, откуда Рад начал свое исследование Пат-понга.

Тони нырнул в промежуток между двумя палатками, что вел на перекресток, Рад с Майклом-Майком последовали за ним — открывшаяся глазу залитая светом улица была совершенно обычной бангкокской «роуд». Казалось, все происходило в некоей компьютерной игре, и они совершили переход с одного уровня на другой, попав в совершенно иной мир, ни в чем не похожий на тот, где были еще мгновение назад. Теперь, в довершение полного сходства с игрой, не хватало только вылететь из-за угла какому-нибудь монстру, порожденному свирепой фантазией компьютерного художника, и дохнуть на них сжигающим огненным шаром.