Анатолий КУРЧАТКИН - ЦУНАМИ

Майкл-Майк выключил ноутбук, закрыл его, нагнулся, достал из-под стола черную сумку, и ноутбук отправился в ее темную теснину. Это была та самая, знакомая сумка, которую Рад уже видел дважды — в самолете и у Дрона с Нелли в номере. А значит, тем самым, что видел у них в номере, был и ноутбук.

Майкл-Майк спрятал ноутбук, замкнул сумку, хотел было поставить ее обратно под стол, — Дрон остановил его.

— Давай, — перейдя на русский, протянул он Майклу-Майку руку. — Ждем тебя обратно, как договорились. Туда — и обратно, чем живее, тем лучше. Улетишь сегодня же — будет правильно.

У Майкла-Майка сделался совсем жалкий, побитый собачий вид. Он не ожидал, что его будут выставлять. Да еще так грубо.

— Сегодня аэрофлотовских рейсов уже нет, — забормотал он. — Завтра уже. А завтра я постараюсь, изо всех сил, будет свободное место — будет мое.

— Сегодня, — сказал Дрон. — Бери с пересадкой. Через Гамбург, Лондон, Париж — как получится. Пока, — отнял он руку у Майкла-Майка.

Крису русское «пока» было известно. Услышав его, он оживился, и его рука автоматически совершила связанное с этим словом необходимое ритуальное действие.

— Пока, Майк! — подал он руку Майклу-Майку. Тони понял все по языку жестов.

— Бай, Майк, — пропел он, совершая с ним обряд рукопожатия. — Мы с тобой неплохо провели время, да?

Раду с Нелли не удалось поучаствовать в ритуале. Жалкий портовый катеришко Майкла-Майка, поручкавшись с Тони, так резко взял курс на выход, что им пришлось удовольствоваться лишь прощальными «пока» и «счастливо» ему вдогонку.

— Ну, прошу! — указал Дрон на стол, приглашая всех занимать места.

Одного стула не хватало. Но официант уже стоял с ним поодаль и тут же подскочил, подставил его к столу. У него было приготовлено с собой даже два стула, но второй не понадобился.

Обед был совершенно светский. Разговор шел обо всем на свете, начиная с цен на нефть и заканчивая грядущим судебным разбирательством по делу Майкла Джексона, прыгал с пятого на десятое, то и дело по всякому поводу возникали анекдоты, всем особенно понравился рассказанный Крисом анекдот про Буша-младшего: «Джордж Буш встречается с английской королевой. И спрашивает ее: „Ваше Величество, как вам удается создавать такое эффективное правительство? Можете дать какой-то совет?“ — „Ну, — отвечает королева, — самое главное — это окружить себя умными людьми“. Буш спрашивает: „Но как мне распознать, кто вокруг меня действительно умный?“ Королева отпивает глоток своего английского чая: „Это пустяки. Вы только должны загадать им хорошую загадку“. Звонит в звонок — вбегает Тони Блэр: „Да, моя королева?“ — „Пожалуйста, скажите мне, Тони, — говорит королева, — у ваших матери и отца есть ребенок. Это не ваш брат и не ваша сестра. Кто это?“ — „Это я“, — тут же отвечает Тони Блэр. „Замечательно“, — говорит королева. Буш возвращается в Белый дом и вызывает к себе вице-президента Дика Чейни: „Дик, скажите, у ваших матери и отца есть ребенок. Это не ваш брат и не ваша сестра. Кто это?“ Дик Чейни задумывается, затем говорит: „Я должен подумать. Давайте я подумаю, а потом вернусь к вам“. Бежит к своим советникам и начинает всех спрашивать, но ответа никто не знает. В конце концов ему попадается государственный секретарь Колин Пауэлл. „Колин! — кричит Чейни. — Ответьте мне, у ваших матери и отца есть ребенок. Это не ваш брат и не ваша сестра. Кто это?“ — „Это я“, — без задержки отвечает Колин Пауэлл. Чейни несется обратно к Бушу, врывается к нему и кричит: „Я выяснил, кто это. Это Колин Пауэлл!“ — „Идиот! — отвечает ему Буш. — Это Тони Блэр!“» О том, из-за чего Крис снова в Бангкоке, а Майкл-Майк, напротив, срочно отбывает в Москву, — об этом не было произнесено ни слова. Только один раз Крис, неожиданно затвердев лицом, как бы вспомнив упущенное, бросил Дрону, что понадобится свой человек с японским языком, и не где-нибудь, а в Бангкоке, и Дрон с явным удовольствием, как бы внутренне гордясь, небрежно кивнул: «Есть такой человек». — «Это кто, этот Бобби из поезда?» — со светской интонацией спросила Нелли. По лицу Дрона пробежала тень досады — Нелли не следовало задавать такого вопроса. «Бобби», — коротко ответил он.

Небо над стеклянной крышей ресторана постепенно погасло, словно бы черная щель разверзлась над головой, в зале зажегся свет. Когда наконец вышли из ресторана, на улице было совсем темно.

Но вечер еще весь был впереди.

Крис, последние полчаса поглядывавший на свои массивные часы из розового золота на запястье, объявил, что должен еще сегодня побывать в родном посольстве. Нелли сообщила, что устала и хотела бы провести остаток дня дома. Дрон, слушая ее, сощурился, казалось, он хочет возразить, но когда он раскрыл рот, то сказал, что присоединяется к жене.

— Довезете меня до посольства, Тони? — спросил Крис.

— А вы могли подумать иначе? — обдал его улыбкой Тони.

Он припарковался где-то в отдалении от ресторана, нужно еще дойти, и Дрон с Нелли решили не ждать его, отправиться до своего «AdmiraI suites» пешком.

— Можно тебя? — прежде чем уходить, взял Рада под руку, повлек его обратно в ресторан Дрон. Они зашли внутрь, и Дрон вытащил из кармана кошелек. — Сходи купи себе брюки. — Он извлек из кошелька две тысячедолларовые банкноты, подумал, достал еще одну и протянул Раду. — Может быть, даже две пары, на всякий случай.

Первое желание было — отвести его руку в сторону: от тех нескольких тысячных купюр, которые Дрон дал раньше, кое-что еще оставалось. Но тогда Рад рисковал вскоре вновь оказаться без денег. На месте Дрона, пригласи он кого-то так, как пригласил Дрон, выдал бы ему сразу по приезду всю предполагаемую сумму трат, а не выцеживал бы вот так, по купюре, как милостыню.

Рад взял деньги.

Выходить из машины у «Jade Pavilion» вместе с Радом Крис не стал.

— Вы меня извините, Рад, — задерживая руку Рада в своей, деловито проговорил он, — опаздываю. Уж вы там сами все. Проявите хватку. Мы, я понимаю, часто теперь будем встречаться?

Понять ассоциативный скачок его мысли было несложно. Что значили его слова, из чего проистекали — вот что невозможно было понять.

— С удовольствием, Крис, — ответил Рад со светской бессмысленностью.

В «Jade Pavilion» на доске у входа под написью «WeIcome to Jade Pavilion Hotel» магнитными буквами было набрано его имя. «Бой» — здоровенный малый в гвардейском красном мундире — ухватился за его чемодан, только он переступил порог. И потом уже, держась чуть поодаль, не отходил от Рада ни на шаг. В номере «бой» быстрыми автоматическими движениями показал, как и где зажигается свет, включил кондиционер, продемонстрировал работу телевизора. Врученные ему Радом двадцать бат мгновенно остановили его, будто выключился некий завод, он поклонился, и дверь за ним закрылась.