Екатерина Вильмонт - Цыц!

— Но милицию не вызывали?

— Нет, слава Богу, обошлось. Ни милицию, ни «скорую».

— А из-за чего дрались-то?

— Неизвестно. Но думаю виноват Беляев. Наверняка схамил Ахметшину. Он в своем величии, видно, не ожидал, что схлопочет…

— Марин, ты, похоже, рада, что Беляеву накостыляли?

— Сама удивляюсь, до какой степени! Ну, а ты-то как? Я тебя не разбудила?

— Да нет, спасибо, что позвонила. Я оклемалась. А теперь ты еще меня развлекла.

— Ладно, я уже к дому подъезжаю. Еле жива. Тогда до завтра.

— До завтра, спасибо!

— Ну что там? Кто с кем подрался? — накинулась на нее Мила.

Лиля рассказала все, что узнала от Марины.

— Классно! Молодец твой Чингисхан! Одобряю! Сейчас небось зализывает раны… Вот и отключил телефон. Ему надо прийти в себя. Вот что я тебе посоветую как бывший адвокат: не делай поспешных выводов, не принимай скороспелых решений, пока не объяснишься со своим хахалем. Все, может, не так страшно. И вообще… Затаись.

— То есть?

— Сделай вид, что ничего не было. А когда он опять заговорит о детях, спроси его с невинным видом: «Зачем тебе дети, у тебя же уже есть трое?» И посмотри, что будет.

— А если он не вернется к этой теме? И вообще все-таки странно, что он не звонил… После всего…

— С мужиками это бывает. У тебя просто опыта маловато. А у меня не раз так было… Захлестнет мужика, а потом он в себя приходит несколько дней. Они ж по-другому устроены… Думают только о себе. А что ты, может, маешься, это им до фени. Все, успокоились. Давай-ка лучше обсудим, чем мне завтра кормить Леонтовича.

— Но он ведь тоже наверняка козел.

— Ну и что? Зато красивый и талантливый…

Всю ночь Лиля не спала, ворочалась с боку на бок, а к утру пришла к выводу: пусть все идет как идет. Пока. Не буду я принимать решений, не повидавшись с ним. Мила ночевала у нее. Они договорились, что вечером Лиля пойдет к Миле, а Мила останется у Лили и будет принимать Леонтовича.

— Лиль, я тебя сейчас отвезу, потом заеду на рынок, приготовлю ужин, приберусь тут… И вообще. Ой, мне ж еще в салон, на макияж!

— Мил, не надо на макияж! Накрась глаза и довольно. Он привык к загримированным рожам, может, его на натуральное потянет, по контрасту.

— Лиль, скажи, почему мы в чужих делах такие умные, а в своих дуры дурами?

Лиля в ответ развела руками.

В издательстве только и разговоров было, что о вчерашней драке. История обрастала кучей самых невообразимых подробностей и догадок.

— Лиль, они не из-за тебя? — шепнула ей в коридоре Анчутка.

— Анна Евгеньевна, побойтесь Бога, при чем тут я?

— Кто знает, кто знает…

— Люблю Ахметшина! — заявила вдруг Таня.

Лиля вытаращила глаза.

— Какой мужик! Обалдеть! Лилька, неужели ты еще не влюбилась?

Лиля нервно засмеялась.

— Пожалуй, теперь могу… Герой, ничего не скажешь! Но хотелось бы знать, из-за чего подрались.

— Скорее всего из-за бабы, — подала голос новая девушка Света. — Наверное, Ахметшин у Беляева бабу отбил…

— Какую бабу? — вдруг перепугалась Лиля, — Ты что-то знаешь?

— Откуда, просто догадка… Чего им еще делить? Ахметшин пока никто, а Беляев величина…

— Дутая!

— Не имеет значения! Лиль, а ты бы позвонила Ахметшину под каким-нибудь предлогом, встретилась, может, он бы раскололся, — посоветовала Таня. — Тебе же наверняка есть, что с ним обсудить.

О! подумала Лиля. Мне столько надо с ним обсудить… А что, в конце концов, работа прежде всего.

Она набрала его номер. Слава Богу, абонент явно был в зоне действия сети. Но трубку не брал. Он увидел, что это я звоню… Не хочет отвечать… Все сидели, выжидательно глядя на нее.

— Не слышит, наверное.

— Или не хочет с издательскими говорить после вчерашнего. А может, у него фингал под глазом…

— Лиль, позвони ему с городского. Попробуй!

Это даже хорошо, что они все здесь и не сводят с меня глаз. Легче будет… Она позвонила с городского.

— Ринат? Здравствуйте, это Лиля Орешникова.

Она едва сдержалась, чтобы не разреветься. На ее звонок он не ответил…

— Лилечка, прости, родная моя, я тебе потом все объясню, тут на меня столько всего обрушилось… И ты уж наверняка знаешь, что вчера было в издательстве. Ничего, этот сукин сын еще попомнит…

— Но что случилось? Ринат, тут есть ряд вопросов, необходимо обсудить…

— И у меня тоже есть вопросы, которые надо обсудить. Но я не знаю… Ты вечером будешь дома?

— Да.. То есть… А что?

— Я позвоню. Прости, но так случилось… Куча неприятностей… Ничего, прорвемся. Целую тебя, мой Лилёнок!

Лиля обомлела. Никто, кроме мамы, никогда не звал ее Лилёнком! Что это значит? Он вспомнил или сам придумал?

— Лиль, ну что?

— Не поняла. Говорит, на него обрушилась куча каких-то неприятностей. Вечером позвонит.

— Девчонки, надо нажать на Нельку. Они же подрались совсем близко от Вовиной приемной. Она вполне могла слышать. Но она хранит секреты, почище ФСБ. Надо попросить Иру, она с ней дружит, — заметила Таня.

— Ира в отпуск ушла.

— Да, не везет.

— Все, хватит, займитесь делами! — рассердилась вдруг Марина.

Через час позвонила Мила.

— Лиль, скажи, где у тебя мешки от пылесоса? Он забит под завязку!

— Ой, посмотри в стенном шкафу. Я не помню, кажется один еще был. А ты там что, грандиозную уборку затеяла?

— Между прочим, о твоей репутации забочусь. Я тобой прикидываться не буду, но квартира-то, между прочим, твоя.

— Смотри, не перетрудись, а то к вечеру выдохнешься. Кстати, — Лиля выбежала в коридор, — как бы ни было, сегодня ночуй у меня. А я буду у тебя.

— Ринат приедет?

— Я не поняла. Но он спросил, буду ли я вечером дома!

— О, блин! Как все запуталось… Ладно, я побегу. Созвонимся.

К вечеру Лиля была уже сама не своя от волнения. Что значит это «Лилёнок»? Он вспомнил меня и счел это большой неприятностью? Но, с другой стороны, голос звучал так тепло… Или он узнал, что ко мне приходила его свояченица и теперь разбирается с нею? Господи, как страшно… И я уверена, что он первый полез в драку с Беляевым… В издательстве все твердят, что Беляев так это не оставит, наверняка отомстит Ринату… Господи, как я его люблю, как скучаю, как хочу увидеть… И пусть у него хоть десять детей… Ведь если он захочет их бросить, все равно бросит… Он же не из-за меня… Ой, я запуталась…

Ринат все не звонил. В половине девятого позвонила Милка.

— Он придет через двадцать минут. Лилька, у него такой сексуальный голос…

— Перестели постель! — деловито посоветовала Лиля.

— Думаешь, надо?

— Надо, не надо, ты ж все равно будешь у меня ночевать.

— Твой звонил?

— Пока нет.

Хорошо бы Милке повезло. Она заслужила… А я… Мама говорила развод — трамплин, но с трамплина надо уметь прыгать, а я первый раз прыгнула, отделалась незначительными ушибами, а второй раз… сломала шею. Он уже не позвонит. Время тянулось медленно-медленно. Милка тоже не звонит. Значит, по крайней мере, кормит ужином любимого артиста. Не так плохо…! А я? Я хотела бы кормить какого-нибудь артиста? Разве что бывшего каскадера… Но он не придет. Он понял, что я не его женщина. Конечно, у меня не такой богатый сексуальный опыт, я, наверное, неинтересна ему в этом плане… Он ведь такой… Он слишком горячий, и со мной он здорово погорячился. Не переспав, предложил руку и сердце, а потом понял — не то… В дверь позвонили. Ринат? Она кинулась открывать. На пороге стоял… бывший муж.