Бель Жур - Тайный дневник девушки по вызову. Часть 2. Любовь и профессия

Я позвонила At, написала имейлы нескольким людям и, в общем, почувствовала себя неспособной сделать что-либо более осмысленное. Оставила сообщение Этому Парню, объяснив, что происходит. Он перезвонил мне через несколько минут.

– Извини, я немного не в себе, – проговорила я. – Спасибо, что позвонил мне.

– Да что случилось-то? – спросил он. – Ты что, лично знала этого мужика?

Еще бы, блин, я его не знала!

Вот – на случай, если мне когда-нибудь придется рассказывать об этом своим детям или внукам, – как это случилось. Я каталась на велосипеде, заткнув длинную юбку между колен, опустив на нос огромные темные очки, наслаждаясь солнцем. Мне вдруг машет какой-то мужчина. На нем белые льняные брюки и голубая футболка, он милый, и я машу в ответ. Он наклоняет голову, и я останавливаюсь, чтобы поболтать. Ну что такого ужасного может случиться? Он говорит: «Может, пообедаем? Я знаю тут одно местечко». У нас оказывается много общего: мы из одной местности, у нас похожий жизненный опыт, мы даже смеемся одновременно. Вскоре уже договариваем друг за друга предложения.

Он печально рассматривает свои руки.

– Что-то не так? – спрашиваю я.

– Хотел бы я с тобой встречаться, – говорит он.

Но у него, оказывается, есть подружка, она приезжает в гости в следующем месяце. А у меня есть бойфренд.

Его зовут Дэвид, мне уезжать через две недели, а я так влипла!

Ффу-у-у.

Что не так?

Дурацкая медленная связь… ищу квартиру.

Не парься.

Хочешь сказать, у тебя есть что-то на примете?

Именно.

Я переезжаю обратно на север.

Не-е-ет!

А как же твоя работа?

Как раз ради работы.

А2 открывает северный офис в Макклсфилде.

Ты же знаешь, что говорят о маке.

Да? И что же?

Не говорят вовсе.

Все равно.

Все равно?

Ты можешь переехать в мою квартиру.

Ты шутишь!

В любом случае все твои вещи уже здесь, заодно и прикроешь мой тыл.

Тоже верно.

И у тебя уже есть ключ.

И это верно.

И сэкономишь на гостинице, пока будешь искать новое жилье.

Ладно, достаточно, ты меня убедил! Вероятно, ты об этом пожалеешь.

Возможно.

– Как доходит дело до мужчин, я становлюсь полной идиоткой, – жалуюсь я Л. – А ведь когда-то понимала, что делать, знаешь, когда-то была рассудительной. А теперь – все равно что какая-нибудь дура из женского романа, не представляю почему.

– Да с чего это ты взяла? – поинтересовалась она.

– Почему же тогда я все еще со своим бойфрендом, если мы, совсем не по-хорошему, сводим друг друга с ума? Почему я встречаю потрясающего мужика как раз в тот момент, хуже которого и выдумать невозможно? Как я исхитрилась упустить такого замечательного парня, как А 4? Я хоть что-нибудь хоть когда-нибудь сумею сделать правильно?!

Л. снова намазала лосьоном бедра. Молодой человек в тугих плавках принес на подносе наши напитки, и она победно улыбнулась ему.

– Не говори глупостей, – сказала она. – Ты делаешь то, что должна делать.

– Вопрос в том, действительно ли я должна это делать? Вести себя как совершенно безмозглая девчонка только потому, что не хочу быть одна?

Почему я встречаю потрясающего мужика как раз в тот момент, хуже которого и выдумать невозможно?

Я передвинула верх от бикини, убедившись, что полоски от купальника находятся в правильных местах.

Л. пригубила ледяную смесь. У нее всегда такие роскошные губы. Когда я спросила ее, в чем их секрет, в косметической процедуре или в умелом наложении косметики, она ответила: «Генетика, беби! Прочти мою генеалогию – и рыдай». Но я все равно потратила сумму, примерно равную недельной зарплате среднего местного жителя, на тюбик ее любимой помады.

– Безмозглость тут ни при чем, – наконец сказала она. – Ты уловила картинку будущего, и хотя это прекрасно – валандаться с хорошеньким мальчиком, как твой теперешний, когда-нибудь тебе придется делать выбор между лицом и задом. Между компромиссом в отношениях и тем, чтобы стать ужасно одиноким ископаемым, которое, прикончив восьмой двойной скотч за вечер, смотрит остекленевшим взглядом в пустоту, размышляя над неотвратимым путем в сторону смерти.

Брр!

– Звучит так, будто ты об этом много думала, – слабым голосом проговорила я.

– Тоже часть моего генетического наследства, – пожала она плечами. – Именно поэтому из меня вышел неплохой юрист. И это же гарантирует, что я достигну возраста шестидесяти лет в доме, набитом мехами и антиквариатом, а не детьми.

Этот Парень звонит и сообщает мне, что из-за семейных обязанностей не сможет звонить в течение уикэнда. В этом слышится звоночек лжи, но я прикусываю язык. Да пошло оно все – как будет, так будет. Все равно через неделю все может измениться.

Мы с Дэвидом идем к нему домой. У него в холодильнике отыскивается местное пиво, и он разрешает мне самой выбрать музыку. «Красивый дом», – говорю я. Он его снимает? Нет. Это его собственность. Он переехал сюда навсегда, чтобы открыть свое дело. Его девушка к нему не присоединилась. Он завел собаку.

Пса зовут Фриц, и он не отводит от меня глаз с того момента, как я вошла. Я чешу ему пузо и уши.

– Ты определенно чувственная женщина, – замечает Дэвид.

– Почему ты так думаешь?

– По тому, каким образом ты касаешься его ушей. – Фриц внезапно облизывает мое лицо. – Не делай этого, Фриц, я ее еще даже не поцеловал!

Я нечасто в кого-то влюбляюсь, и ощущение перста судьбы для меня – словно насмешка. Он забавный. Умный. Заправляет собственным бизнесом. И, конечно, не вполне свободен. Его партнерша, которая нынче здесь, завтра там, живущая так же далеко отсюда, как и мое сокровище, приедет после того, как уеду я. Он говорит, что уверен в том, что они в этот раз расстанутся, но, по крайней мере, он со мной честен. Чувствует себя виноватым и откровенно признается в ее существовании. Это горько-сладкий флирт. Где-то в параллельной вселенной мы, вероятно, раскручиваем обжигающе-страстный роман без малейшего укола вины. Но в этой – мы оба евреи.

– Чем ты хочешь заняться? – спрашиваю я.

– Ты знаешь чем.

– Не знаю. Ты меня еще даже не поцеловал.

– Я хотел бы повалить тебя на пол и провести следующие три часа, занимаясь любовью.

Что такого есть в отношениях, что делает общие мучения столь похожими на близость? Я думаю, презирая себя за это, о том, что создает из экипажа яхты классную команду: хорошее плавание в прекрасных условиях, плохое – при ветре против течения и, что довольно просто, время, проведенное на воде. Мили воды под килем делают полуразвалившийся катерок более привлекательным, чем только что распакованный тримаран с койками на шестерых.