Ирина Степановская - Круговая подтяжка

Идея завести в холле птиц принадлежала Азарцеву. Он помнил, что Тина была очень против, говорила, что от пернатых и их корма столько грязи, пыли, летучих аллергенов! Это вредно для больных. В больницах не приветствуется заводить в палатах даже комнатные цветы, не только животных!

– Но то в палатах, а у нас птицы живут в отгороженном холле, они – лицо, бренд нашей клиники, – пытался убедить ее Азарцев. Но Тина не принимала таких возражений.

– Так делать нельзя! – твердила она. – Возмутительно, как все это пропускает СЭС?!

Да, СЭС… Юля объяснила сегодня, как СЭС это пропускает… А с другой стороны, дверь в холл может быть плотно закрыта – он устроен так, что с верхнего этажа в него надо спускаться по специальной, очень красивой широкой деревянной лестнице. Она расположена с торца коридора отделения, далеко и от операционных, и от кабинетов врачей, и от палат. На первом же этаже холл отделен не только дверью общего коридора, но и углублением в четыре ступени, поэтому пыль ни от ковра, ни от рояля, ни от птиц не должна подниматься. Но что была бы его клиника без этого красавца-холла! Без этих широких окон с эркерами, без прекрасных растений, без ковра, без рояля, без кресел… Азарцев мечтал устраивать здесь музыкальные вечера. Один раз устроил. Попросил Тину спеть, пригласил профессиональную флейтистку… Боже, что из этого вышло! Не хочется вспоминать…

А высокая золотая клетка с пичугами была реализованной мечтой его детства. Он мечтал о птицах с тех самых пор, как однажды, школьником сходил с родителями в еще новый тогда Детский музыкальный театр на проспекте Вернадского. Высокий купол, насквозь пронзаемый светом, и огромная золоченая клетка под ним, а в ней множество разноцветных маленьких птичек. И все они щебетали, порхали, прыгали с жердочки на жердочку над его головой… Впечатление от них перекрыло даже впечатление от спектакля. Маленький Володя Азарцев был настолько взволнован, что много раз потом видел этих пичуг во сне. Родители даже пообещали ему поехать на птичий рынок и купить там какого-нибудь щегла или попугайчика. Но это было совсем не то – исчезало ощущение волшебства, и он отказался от покупки.

Интересно, что дочь как-то случайно заметила, что на нее птицы в Музыкальном театре впечатления не произвели, зато очень понравились золотые рыбки в фойе Театра Образцова. Как-то недавно, по какому-то поводу, Оля рассказала ему, что в Театре Образцова этого фойе больше нет, а он полушутя ей ответил, что, когда она подарит ему внука, он пойдет с ним вместе в Музыкальный театр и проверит, остались ли там экзотические птички его детства.

И даже Юлия, которая терпеть не могла проявлений его сентиментальности и в принципе не переносила в доме никаких животных, золоченую клетку с птицами в холле клиники сразу одобрила.

– Эта клетка с птицами будет лицом нашей фирмы! Мы поставим ее в рекламу! – безапелляционно заявила она. Правда, Азарцев был на сто процентов уверен, что она сделала это заявление исключительно в пику Тине.

Для экстренных случаев на чердаке устроили запасную отапливаемую нагревателями комнату и в случае необходимости переносили туда клетку. Впрочем, такая необходимость возникла только однажды. Тогда как раз и погибли две редкие маленькие пичуги. Азарцев приказал похоронить их под старой лиственницей, посаженной еще его отцом в дальнем уголке сада, и больше старался клетку не трогать. Ну, а больные с аллергией в клинике присутствовали вовсе не каждый день и даже не каждый месяц, и Азарцев постановил за правило: перед поступлением на операцию всех больных исследовать на наличие антигенов.

В дверь кабинета кто-то легчайшим образом стукнул, и тут же в открывшемся проеме возникли уже одетая дама и Юля с хорошенькой папочкой в руках.

– Профессор нас ждет! – с обворожительной улыбкой сообщила Юля. – Но прежде, чем мы отвезем к нему нашу пациентку, надо ознакомить ее со стоимостью услуг и подписать договор.

– Мы полностью к вашим услугам! – произнес Азарцев, как научила его Юлия.

«Сама по себе фраза тебя ни к чему не обязывает. А пациенту – приятно! Произноси-ка ее почаще!» – Азарцев решил, что сейчас для этой фразы как раз наступило подходящее время.

– Ознакомьтесь, пожалуйста, со стоимостью наших услуг. – Юлия со всевозможной любезностью раскрыла перед дамой папку. – Часть этой суммы – за анализы, консультацию, первичный осмотр – необходимо оплатить сейчас.

Дама сразу стала серьезной и полезла в сумку за очками. Несколько минут она в молчании изучала счет.

– М-да, – наконец сказала она. – Боюсь, что муж после оплаты вашего счета меня домой на порог не пустит.

– Муж? – подняла брови Юля. Такие реплики они с Азарцевым уже выслушивали не раз. Дальнейший ход разговора был им практически известен. Все пациенты с удовольствием принимали их сервис, но большинство почему-то считали оскорбительным для себя за него платить.

– Мой муж, – пояснила пациентка.

Азарцев вообще-то терпеть не мог участвовать в подобных разговорах, но сейчас счел необходимым включиться.

– Позвольте заметить, что в договоре учтены и возможные форс-мажорные обстоятельства и гарантирован – заметьте, гарантирован! – результат лечения, что очень часто не соблюдается при лечении в других местах.

– Да-да, – сухо кивнула дама, но так и осталась сидеть с поджатыми губами.

– Вот посмотрите, как изменилась внешность пациентов после операции. – Юлия развернула перед дамой фотоальбом. Та будто нехотя стала перелистывать листы альбома.

– Что-то я не вижу здесь ни одного известного лица, – проговорила она.

– Боже упаси! – ответила ей Юля. – Ведь по желанию пациентов мы свято соблюдаем врачебную тайну! Это фотографии только тех, кто сам захотел продемонстрировать свою внешность.

– Но, с другой стороны, – даже с некоторой гордостью произнес Азарцев, – этим людям действительно теперь есть что демонстрировать! Посмотрите только, какие у них стали лица, фигуры!

– Ну хорошо, так и быть! – решительно захлопнула альбом дама. – Раз вы говорите, что операция необходима, то я согласна!

Лицо у Азарцева чуть было дернулось, и Юлия, стоявшая сзади него, сразу догадалась, что он сейчас напомнит пациентке, что не далее как утром она сама уговаривала их взять ее на операцию, а не они ее. Юлия с силой уперлась кулаком ему в поясницу. «Только молчи! – красноречиво свидетельствовал этот толчок. – Все испортишь!»

Азарцев отлично понял ее и, как ни хотелось ему послать старуху куда-нибудь подальше, промолчал.

– Тогда, пожалуйста, поставьте подпись под этой суммой. – Юля ласково склонилась над дамой и протянула ей ручку с золотым пером. – Остальное – в день операции.