Jascherka Kramlyn - Братик

Миху так отделали, что предупреждение мы хошь-нехошь уловили.

Он, бедолага, два дня кричал, что ему позвоночник сломали. Но, похоже, обошлось. Лежит теперь. Ноет только много.

Надо искать незанятые ниши.

Тик-так. Тик-так.

Скоро придет из школы Шурка. Надо купить чего-нибудь пожрать.

Если уж быть до конца объективным, я полагаю, нас нельзя назвать красивыми. Ни меня, ни его. И все же иногда, когда я смотрю на него… Это чистое лицо с большущими серыми глазами.

Когда касаюсь рукой его пушистой головки с этими нелепыми двумя макушками, есть в нем что-то такое, чего я не могу объяснить. И если именно это наш отец увидел когда-то в нашей матери, полагаю, я в состоянии понять, почему они поженились.

Тик-так. Тик-так. БОООООООМ!

Завел еще одного нужного знакомого. Давно я еще об этом парне слышал. Хиппи Помоешный. Этого типа надо видеть. Не представляю, где он в нашем засраном городишке находит такие шмотки. Все с иголочки. Чуть ли не блестит весь. Как из Госдумы. Только тощий. На голове три волосины - и те в хвостик затянуты. От большого ума всегда быстро лысеют. Как Ленин.

Мне, наверно, это тоже скоро грозит.

Если уломаю Хиппи, вместе с ним мы получим одну очень любопытную работку.

Замечательный человек. Я от него просто в восторге. Такой презентабельный. Надо бы мне у него поучиться.

Кстати, хотите посмеяться? Помоешный его настоящая фамилия.

Надо будет рассказать Шурке. Он забавные фамилии любит.

Вы мне просто не поверите, но я читаю Фрейда. Затишье наше прогрессирует. А пока… Хочется разобраться в себе. Хотя у старика (это я про Фрейда, конечно же), похоже, тоже не все там правильно.

Не представляю, чтобы меня когда-нибудь влекло к матери… в таком плане. Но и сказать, чтобы меня привлекал отец? Вот уж - увольте.

Тик-так.

Читаю. Пью кофе. Курю.

Пытаюсь разобраться в себе. Не знаю, что меня так волнует. Но как-то мне… не по себе что-то. В душе, я имею в виду.

Тик-так. Тик-так. Тик-так.

Дремотно. Большущие карие глаза. Ясные и загадочные. Смотреть бы в них и смотреть.

Шурка.

БООООООМ!

Черт, я наверно схожу с ума.

Сегодня изучал «Педагогическую психологию» (мою бывшую классную хватил бы инфаркт застань она меня за таким занятием).

Но мне очень нужно.

Тик-так.

Я тайно рылся в его рисунках. Не знаю уж что я хотел там найти, какие разгадки его отношения к жизни я пытался вскрыть, но он рисует только тюльпаны.

Черт, я сойду с ума. Он рисует только тюльпаны!

Мне кажется я ненавижу эти цветы.

Бом!

Вы точно будете смеяться, но я купил тюльпаны. Не ему. Я вообще не знаю, зачем я их купил. Они стоят на кухне в кувшине. Жаль, меня не будет дома. Хотелось бы посмотреть на Шуркино лицо, когда он придет домой и увидит их.

Я делал все, чтобы выбросить братика из головы. Работал, как волк. Как пес. Как проклятый. Завел тысячу новых связей.

Оббегал и объездил весь городок вдоль и поперек. Меня, кажется, даже свои побаиваться начали.

Но мне не до них. Я только с Сахой да еще с Хиппи из моего старого кагала успеваю общаться.

Но даже они считают, что я подвинулся на деньгах.

А не в деньгах дело. Совсем не в деньгах.

Просто, когда голова с утра до вечера забита делами. Когда нет ни минутки свободного времени. Когда надо помнить сотни важных вещей одновременно - можно хотя бы спать без сновидений.

Иногда это так много. Много больше любых денег.

Когда-нибудь, ты поймешь Шурка.

Поймешь, почему я не звоню. Почему не захожу.

Может быть даже поверишь, что тем человеком, которого ты видел у своей школы, к которому так отчаянно счастливо побежал, раскинув свои нескладно длинные руки, а он просто повернулся и пошел прочь - был не я.

Малыш вернулся. Была большая вечерина по этому поводу.

Ужрались как хорьки вонючие. Забавный он все-таки, наш Малыш.

И знает много.

Хотя, если быть совсем уже честным, что-то он мне больше не кажется таким крутым.

Во всяком случае, если он захочет работать с нами, а есть у меня такое подозрение, что он захочет (слишком уж он интересовался, слишком уж выпытывал про наши дела), не уверен, что соглашусь его взять.

Мелкая рыбка.

И взгляд держать не умеет.

Ну, вот, со всеми этими встречами и празднествами, почти что получилось не думать о братишке.

Почти что.

Тик-так. Бом.

Мы с Сахой снова сняли квартиру. Точнее подыскал и снял ее именно он. Я только вложил свою часть денег.

Иметь постоянное пристанище - это здорово.

А за окном - клены. Совсем близко, тычутся ветками в закрытые окна. Просто красота.

У Сахи отдельная комната, дальше по коридору, вход через гостиную. И еще есть маленькая кухня. Просто класс.

Я очень доволен.

Тик-так. Тик-так.

Черт, как ни хотелось бы мне этого избежать, зайти домой, видимо, все-таки придется. Просто даже смешно, насколько много на свете самых глупых незатейливых вещей, без которых прекрасно можно обойтись, пока живешь по знакомым, но которые мгновенно оказываются жизненно необходимы в собственной квартире.

К тому же, в конце концов, мужчина я или нет?

Почему зайти к себе домой для меня такая большая проблема?

Надо быть серьезней и проще. Это же все была просто ерунда.

Ну, с Шуркой, я имею в виду.

Теперь даже думать об этом немножко неудобно. Как-то стыдно.

Он же мне брат родной все-таки. И вообще - мальчик.

Просто помутнение как будто было какое-то.

Ну да действительно ерунда это все.

Тик-так. Тик-так.

Тик-так. Тик-так.

Я поднимаюсь по знакомой лестнице. По знакомым ступеням. Мимо знакомых грязных стен, исписанных той забавной глупой фигней, по которой русские дети в наши дни изучают алфавит.

Солнышко подмигивает мне в каждом новом пролете.

Тик-так.

Открываю дверь. Ухо рассеянно фиксирует знакомые звуки.

Дверь к отцу в комнату закрыта. В нашу комнату распахнута настежь.

Тик-так.

Полагаю, они даже не слышали, как я вошел в квартиру. Я только за вещами. У меня даже сумка уже приготовлена. Болтается на плече.

Ну и щелчки. Наверное, ремнем его порет. Чтобы рука не болела.

А Шурка только хрипит и всхлипывает после каждого удара. Вот дурачок, так и не понял до сих пор, что кричать надо в голос.

Кричать!

Так легче.

Копаюсь в ящиках нашего общего шкафа, пытаюсь нарыть под кучей его одежек где-то там завалявшиеся мои вещи. Разоряю стол.