Олег Рой - Вдали от рая

«В общем, надо жить, Волошин, так же, как ты жил раньше. Жить и ждать».

Приняв это мудрое решение, он опрокинул еще один стакан ледяного сока, вернул попавшуюся ему на глаза турку на привычное для нее место и, вспомнив, что сегодня еще даже не удосужился умыться, отправился в ванную.

Контрастный душ, энергичные растирания махровым полотенцем и другие привычные и размеренные утренние действия быстро привели его в чувство. Однако когда он взялся за бритву, быстро протерев рукой запотевшее, как обычно, от горячего пара зеркало, и приблизил лицо к его теплому и гладкому стеклу, что-то в собственном отражении показалось ему необычным. На левой щеке, чуть-чуть стягивая кожу (а он-то все утро удивлялся странному ощущению дискомфорта!), желтело непонятное, невесть откуда взявшееся выпуклое пятнышко. Волошин потрогал его, потом поддел ногтем и, к его изумлению, пятно легко отделилось, подчинившись мизерному усилию его пальцев. «Похоже на воск, точнее, парафин», – решил Виктор, внимательно рассмотрев чуть липкий, специфически скользящий и тающий в руке комочек. При ближайшем рассмотрении ему удалось заметить пару темных волосков, прилипших к тонкому слою воска, что показалось совсем уж чудно.

Виктор недоуменно разглядывал снятую со щеки крошечную лепешку и пытался сообразить, откуда на его лице мог взяться парафин. Быть может, вчера, в клубе, он задел какую-нибудь свечу на столике? Да нет же, глупость, не было там никаких свечей! И дома они с Верой тоже их не зажигали, хотя такая мысль, признаться, и мелькнула в его шальной романтической голове…

А еще эти темные волоски, прилипшие к воску… Похожие на его собственные. Он еще раз приблизил лицо к зеркалу, как будто желая удостовериться во всем увиденном, и тут в глаза бросилась еще одна странная деталь, прежде ускользнувшая от его внимания. На левом виске, где уже начинала еле заметно серебриться седина, волосы оказались подстрижены немного короче, чем на правом, в результате чего лицо приобрело некоторую асимметрию.

«Что за чертовщина? – растерянно подумал Волошин, невольно хватаясь за зеркало обеими руками и напрягая взгляд, словно мог таким образом получить ответ у собственного отражения. – Я же только позавчера был в парикмахерской, где, встав из кресла, рассматривал прическу, и точно помню, что все было нормально… Может, во время драки мне этот клок выдрали? Но он не выдран, а вырезан, и за волосы меня никто вчера не хватал, и драки-то, собственно, никакой не было…»

Возможно, он еще долго стоял бы у зеркала, если бы не резкая трель телефонного звонка, прозвучавшая, как это водится, именно тогда, когда ее меньше всего ждешь. Звонил Юра, как показалось Виктору, немного запыхавшийся, точно только что прибежал откуда-то издалека. Но при этом в голосе звучала такая неприкрытая радость жизни, такой щенячий задор, что услышать его было приятно – почти так же приятно, как голос далекого друга:

– Виктор Петрович, вы вчера ничего не сказали мне насчет сегодняшнего дня. Вы собираетесь куда-нибудь? Я вам сегодня буду нужен? Особенно вечером?

Несмотря на симпатию, которую Волошин испытывал к молодому охраннику, такой напор ему не понравился, и он спросил резче, чем собирался:

– А что такое, Юра? У тебя есть какие-нибудь собственные планы?

Он с невольным сарказмом подчеркнул слово «собственные», и парень, почувствовав недовольство хозяина, слегка замялся:

– Ну, не то чтобы… Просто ваша машина… Хотел ее в автосервис отогнать.

– А что, с моим «Вольво» что-нибудь случилось? – забеспокоился Волошин.

– Да нет, не волнуйтесь, ничего серьезного, – поспешно заверил Юра. – Просто мне вчера показалось, что сцепление барахлит. Хочу, если позволите, отогнать машину в автосервис, пусть ребята посмотрят.

– Гм… А это надолго? Сам понимаешь, неохота мне безлошадным оставаться.

– Не, вряд ли надолго. Думаю, сегодня же наладят…

– Ну, раз так, хорошо, – согласился Виктор. – Приезжай, забирай тачку и сразу из сервиса отзвонись мне, доложи, как и что, понял?

– Понял, Виктор Петрович… Только… Можно я сегодня еще в одно место заеду? На Пречистенку?

– Куда-куда?

– Да в тот клуб вчерашний, где мы с вами… где вы… Ну, в общем… Понимаете, наручники-то мои вчера там остались. Ну, и…

– И?.. – затаив дыхание от предчувствия неожиданной удачи, поторопил его Волошин.

– Ну, я типа обещал тамошней девушке, Лизе, – секретарша она там, что ли? – что сегодня за ними заеду… Вот и спрашиваю – если я не нужен вам вечером…

Юра смущенно хихикнул, а Волошина обдало жаром внезапно вспыхнувшей радости. Мысленно благословляя своего любвеобильного помощника, мгновенно забыв о загадочном комочке парафина и выбросив из головы странности, обнаруженные в собственной прическе, он с нарочитой строгостью проговорил:

– Хорошо, я готов отпустить тебя на сегодняшний вечер. Но с одним условием. Когда разыщешь свою Лизу…

Он замолчал, не договорив фразу, пытаясь сформулировать просьбу. Юра тотчас воспользовался паузой:

– А чего ее искать-то, Виктор Петрович? Мы же знаем, где этот клуб, только вчера там были…

Волошин хмыкнул – он совершенно не собирался посвящать Юру в подробности. И продолжил:

– Когда найдешь Лизу, сразу дай мне знать. Она мне очень нужна.

По напряженному молчанию в трубке Виктор предположил, что Юра неправильно его понял, и счел нужным успокоить охранника:

– Хочу с ее помощью узнать кое-что о клубе.

– А, вот оно что! – с явным облегчением прозвучало в трубке. – Конечно, Виктор Петрович, как только – так сразу! Минут через сорок буду у вас!

– Да, приезжай, – отвечал Волошин.

Улыбнулся своим мыслям, которые были теперь куда веселее, нежели два часа назад, и дал отбой.

После того как Юра, получив из его рук ключи от «Вольво» и еще раз пообещав связать Волошина вечером с Лизой, отбыл в автосервис, настроение улучшилось до такой степени, что даже проснулось чувство голода. Ничего удивительного, ведь он не ел с самого утра… Да что там с утра – со вчерашнего обеда. За минувшие сутки произошло столько событий, что и подумать о еде было некогда.

Выходя из дома, он впервые за несколько лет не поздоровался с консьержкой Евгенией Михайловной, словно бы не заметив ее приветливой улыбки и не услышав радостного «Доброе утро, Виктор Петрович!». В первый момент ему даже стало неловко – он сам не понял, почему вдруг проигнорировал эту приятную женщину. Но тут же забыл обо всем – среди деревьев Гоголевского бульвара мелькнул стройный женский силуэт, удивительно напоминавший Веру. И, не обращая никакого внимания на скрип спешно сработавших тормозов и ругань водителей, вынужденных экстренно остановиться на полном ходу, чтобы не задавить его, он перебежал дорогу, лавируя между машинами, одним прыжком перемахнул через заграждение, промчался по газону и в мгновение ока догнал стройную девушку в белом льняном костюме. И, конечно, это оказалась не Вера. Девушка испуганно шарахнулась в сторону, когда он подбежал сзади и заглянул ей в лицо, и это почему-то очень разозлило Волошина.