Дмитрий Вересов - Огнем и водой

Его ждет театр. Напрасно он согласился приехать сюда. Впрочем, так ли уж напрасно?!

Именно здесь он начал кое-что понимать. Мысли, которые не давали ему покоя последнее время, окончательно оформились здесь, в этом доме. И, наверное, нужно было увидеть это место, чтобы понять все окончательно, чтобы все сложилось в целостную картинку.

Дом, Акентьев, Ангелина, Альбина… Зеркала, кролики… Курбатов с цвергами и Петр Первый верхом на змее. Информации не хватало, приходилось опираться на интуицию. А она подсказывала, что времени осталось мало. Что-то готовилось все это время, назревало, как нарыв. То, о чем предупреждал их Тито в Белграде… Вода, тьма. Тьма, вода. Одно из двух: либо тьма, либо вода. В любом случае – смерть для города. Для того города, который он знает.

Вспомнились слова Акентьева о второй площади и втором памятнике. Второй собор, второй памятник – все это нарушит какое-то равновесие. И что там говорил Переплет про ритуал? Здесь он определенно промахнулся, причислив Маркова к своим союзникам. Теперь зато становилась ясна причина его подарка. Раскрыл карты Переплет. Не до конца, но приоткрыл, как человек, который уверен, что победа за ним.

А вдруг он не ошибается?! Вдруг Марков, сам того не зная, исполняет нужный ему, Акентьеву, ритуал, когда выходит на сцену?! И что теперь он должен сделать? Кирилл не хотел себе признаваться в этом, но за долгие, бесконечно долгие годы странствий он просто устал. Театр давал ему желание жить, и еще была Джейн… Но он чувствовал, что сил у него недостаточно. И что будет дальше, он боялся себе представить.

Остается только наблюдать. Может быть, ему суждено стать свидетелем конца. Конца города, конца света. Для этого он вернулся сюда?

– Спектакль… Нужно уезжать, иначе я не успею подготовиться к спектаклю, – сказал он утром.

– О чем ты?! – Джейн всегда начинала беспокоиться, когда не могла понять его до конца.

– Я еще и сам не знаю точно! – признался Кирилл. – Это и есть самое печальное!

А на прощание он получил от Переплета еще один подарок. Большой конверт, Марков давно не держал такие в руках. Распечатал уже в машине, которая уносила их с Джейн по вымытому дождем шоссе. Он сразу понял, что это такое. Оставалось только взглянуть на обложку.

«Кинг Кримзон» – «Ред».

– Что это значит?! – спросила Джейн. – Это ведь чтото должно означать?!

– Только то, что у кого-то очень хорошая память, – Марков пожал плечами и бережно положил пластинку назад в конверт.

«Бога нет и не будет!» – гласила надпись на заборе возле строящейся церкви. Вадим покачал головой и прошел мимо.

Он не знал, так это или нет, но хотелось верить, что Бог есть. Очень хотелось верить. Кто-то ведь спас его дочь, кто-то спас его самого во время этого взрыва.

Кто-то спас Акентьева. Иволгину показалось тогда… Смешно было об этом говорить теперь, но тогда, сразу после взрыва, он был уверен, что Александру Акентьеву оторвало голову. Теперь, впрочем, он не был так уверен. Интересные вещи иногда происходят. Не верь глазам своим. Но чему тогда верить?! Странный человек, даже более странный, чем Кирилл Марков. «Меня окружают странные люди», – думал Вадим.

Несколько дней он не мог прийти в себя, бродил по врачебным кабинетам. Его физическое здоровье не вызывало у эскулапов сомнения – осколком оцарапало ухо, да еще легкая контузия, от которой вскоре не осталось и следа. Легко отделался. Но в такие моменты понимаешь, насколько ценна жизнь и как хрупка грань, отделяющая тебя от небытия.

Акентьев навестил его в больнице в тот же вечер. Иволгину сначала показалось, что пришел призрак. Акентьев повторил все свои обещания, прозвучавшие на злополучном собрании. Можно было подумать, что ничего не произошло. Вадим изучал материалы, посвященные этому взрыву, пытаясь понять, как все было. Однако статьи противоречили друг другу в деталях, прокуратура не разглашала подробности, ссылаясь на тайну следствия, а потом очередное заказное убийство заставило журналистов и публику забыть о теракте в КУГИ.

Иволгин и сам перестал о нем думать. Лучше и не задумываться, тем более что были дела и поважнее. Иволгин улаживал с Первым отделом формальности, связанные с вскрытием подвалов. Его подгоняли воспоминания о том, что было сказано на памятном заседании. Несмотря на все теплые слова Александра Акентьева, Вадим вовсе не был уверен, что сможет контролировать ситуацию. Такие люди, как Акентьев, легко раздают обещания, когда им это нужно. Не внушал доверия Александр Акентьев, несмотря на то, что устроил когда-то Домового в «Ленинец».

Кроме того, он чувствовал, что должен сделать это сам, без чьего-либо участия. Это его крест, и нести его будет он сам.

– Вадим Геннадьевич… – Полковник Черных, сменивший Колесникова на посту главы Первого отдела, не разделял энтузиазма Иволгина, – я не уверен, что мы имеем право принимать в одну минуту подобные решения!

Вадим Геннадьевич саркастически усмехнулся.

Этот тон ему нравился, нравилось растерянное выражение на лице работника госбезопасности. Сейчас ему казалось, что только ради такого момента стоило разрушить систему. Чтобы посмотреть на лица всех этих Колесниковых и Черных.

– Вы сейчас с ломом сунетесь в подвалы, а кто потом расхлебывать будет?! – продолжил Черных, опасливо косясь на портрет президента. Обстановка в кабинете была столь же аскетична, что и в те далекие дни, когда Вадим Иволгин выслушивал здесь назидания Колесникова. Но в стране обстановка была совсем уже иной, и Вадим знал, что добьется своего.

– Не беспокойтесь, Игорь Николаевич, – сказал он, – я, знаете ли, давно привык сам отвечать за свои поступки. И рад бы свалить иногда на кого-нибудь другого, но никак, к сожалению, не выходит! А что касается решения, то я его уже принял, и уверяю вас, на это ушла не одна минута, а гораздо, гораздо больше.

– Но вы же понимаете, что прежде необходима экспертиза, а на это уйдет немало времени. И, вероятно, средств, – добавил Черных как последний аргумент, – а ведь мы переживаем далеко не самые лучшие времена! Возможно, вы не знаете… – Он наклонился к Иволгину и понизил голос. – Но в кулуарах идут разговоры о том, что наше предприятие скоро может быть объявлено банкротом. В таких условиях, как мне кажется, любые действия, не оправданные насущной необходимостью…

Черных тщательно подбирал слова, но переубедить Вадима был не в силах.

– Не преувеличивайте, я навел все необходимые справки в Институте микрокультур. Экспертиза уже проведена, Игорь Николаевич, примите это как факт. В помещение был запущен микрозонд – знаете, вроде тех, что используют в хирургии. Во взятой пробе воздуха опасных микроорганизмов не содержится. И на этот счет имеется официальное заключение. Что касается насущной необходимости, то могу сказать откровенно – подвалы интересуют лично меня.