Дмитрий Вересов - Огнем и водой

– Он ведь родился в прошлом веке! – заметила осторожно Джейн. – Ему сейчас должно быть больше чем девяносто лет!

– Это как раз не аргумент! – возразил сэр Арчибальд. – Всякое бывает! Другое дело, что после ампутации ноги в его возрасте выжить трудно. Короче, Джейн, я хочу, чтобы вы отправились туда и кое-что выяснили. Для меня. Югославия почти капиталистическая страна, после России вы будете приятно поражены.

– Да, сэр, – Джейн Болтон прижала руки к груди. – Эти проклятые русские медведи!..

– Ну-ну, без ехидства, леди! Я все прекрасно понимаю. Кстати, ваша русская подопечная, кажется, неплохо освоилась на новой родине?

– Наташа? Да, мы много общаемся, – Джейн вздохнула.

– В чем дело?

– В России я близко знала ее бывшего мужа. Поверьте, у этой медали две стороны…

– У каждой медали две стороны, а иногда и больше! – Сэр Арчибальд улыбнулся снисходительно.

Джейн не любила эту улыбку, можно подумать, что ей по-прежнему двенадцать лет. Но приходится терпеть.

– Вероятно, из Наташи вышла бы неплохая шпионка! – Джейн печально улыбнулась. – Пониженная чувствительность большой плюс, не правда ли?

– Вы говорите это таким тоном, что я просто вынужден насторожиться! – пошутил Кроу. – А что касается вашей Наташи, то не думаю, что из человека, с легкостью перебегающего на чужую сторону из-за финансовых благ, может получиться хороший разведчик. Тот, кто предал один раз, предаст снова, запомните, Джейн, – это очень важно. Не помню, кто это сказал, но предательство опьяняет, оно как наркотик.

Джейн пообещала это запомнить.

– Я надеюсь, Джейн, что вы не откажетесь от участия в таком загадочном деле, – сказал сэр Арчибальд, возвращаясь к Югославии. – Кроме того, там вы встретите одного старого хорошего друга.

– Что вы хотите сказать?!

Сэр Арчибальд протянул ей белградскую газету. «Гамлет из России теперь в гостях у нас», гласила передовица. Лицо Джейн оставалось бесстрастным, но старого разведчика было трудно обмануть, и он не сомневался в ее ответе.

Накануне отъезда Кирилл, словно извиняясь за свою удачу, завалил Иволгина и Верочку подарками. Главным из них была новая коляска.

– К чему такие безумства?! – сердился добродушно Домовой.

– Ты посмотри, – показывал ему Марков, не слушая возражений, – это же фирменная гэдээровская штука. Тут какие-то особенные рессоры!

– Да-с! Вижу! – говорил Вадим. – Верочка это, безусловно, оценит. Так и представляю, как она на прогулке в сквере будет хвастать перед сверстниками этими особенными рессорами!

Шутки шутками, а стрелки часов неумолимо двигались к шести – пора было выбираться, чтобы успеть на поезд. Марков все затягивал с прощанием, не хотел уходить. Ему нужно было сказать то, что он всегда откладывал на потом.

– Есть вещи… – Марков уже не раз прокручивал в голове этот разговор, но, как это всегда бывает, не находил сейчас слов. – Я очень тебя прошу, Вадим, будь осторожен, – сказал он, наконец. – Если не ради меня и себя, то хотя бы ради Верочки.

– Подожди, – Иволгин разволновался, – что это за загадки ты мне, Кира, загадываешь? Что такое? И при чем тут Верочка?

Кирилл обругал себя – нужно было либо молчать, либо высказать все до конца. Теперь Вадим переполошился, а толку от этого не будет никакого.

– Не бери в голову! – попросил он. – Просто разволновался что-то, вот и несу сам не знаю что.

– Надеюсь! – сказал Вадим. – Может, чайку на дорожку? Успокаивающего?

– Нет, спасибо! Ты его из какой-то сон-травы готовишь – уснуть и не проснуться тридцать лет, а мне через минуту уходить надо. Все, Домовой, скоро увидимся!

Вадим кивнул и обнял друга на прощание.

Увидев Кирилла, Джейн разволновалась, как перед первым свиданием, и едва удержалась, чтобы тут же не подбежать и обнять его.

Это, однако, рискованно. Марков был не один, а в компании исполнителя роли Гамлета. Призрак Гамлета пил пиво с Гамлетом живым, и вряд ли разговор между ними шел сейчас о датском королевстве. Среди посетителей бара не было заядлых театралов; по крайней мере никто не подходил к русским актерам.

Джейн вздохнула – ей хотелось поговорить с Марковым наедине. Кто знает этого Юрия, может, он из госбезопасности, а это, в свою очередь, может означать неприятности и для нее, и для Кирилла. Ей до сих пор верилось с трудом, что Маркова выпустили за пределы Советского Союза.

Русский медведь вел себя иногда крайне нерасторопно. Джейн вспоминалась сценка, которую с упоением описывал покойный дед. Ему случалось наблюдать за медведем, охотившимся на идущих на нерест лососей. Дед с мастерством настоящего рассказчика описывал реку, так что Джейн казалось, будто и она видела ее, чувствовала запах хвойного леса, растущего на берегах, и слышала шум воды, кипящей от множества рыбьих тел.

Медведь заходил в воду и выжидал, когда рядом оказывалась рыба; тогда он цеплял ее когтями и бросал под себя, следом вторую, третью. Но, пока шла охота, пойманные рыбы выбирались по мелководью назад в реку. Они подпрыгивали, бешено били хвостами и уходили. Уходили с распоротыми медвежьими когтями животами, из которых сочилась кровь.

Вот и советское государство, которое западные политики, авторы шпионских романов и карикатуристы привычно ассоциировали с огромным и опасным медведем, было столь же нерасторопно, несмотря на огромный штат спецслужб. Или… Или, может быть, дело в ином? Возможно, затевается что-то такое, по сравнению с чем и диссиденты поневоле, такие как Марков, и «всамделишные», как она сама, шпионки были чем-то столь малозначительным, что и силы тратить не стоило. И перстни как часть этого неизвестного ей пока плана. Джейн вообще не была уверена, что поступает правильно, идя с ним здесь на контакт. Этим она могла поставить под удар и его и себя.

– Обратите внимание, дорогой друг, вокруг нас все приметы загнивающего Запада! – разглагольствовал Юрий, пользуясь тем, что сопровождающий их сексот сидел в другом конце бара и слышать его никак не мог.

К сексоту уже пристроилась местная красотка, которая, не обладая советской интуицией, не могла распознать в нем бойца невидимого фронта. Сексот что-то бурчал в ответ на немецком.

– А вот пиво мне больше по вкусу «Мартовское», – патриотично заметил Марков.

– О! – подхватил коллега. – Отличная реклама: Марков пьет «Мартовское»! Жаль, что на нашей родине реклама не в чести, если не считать призыва – летать самолетами Аэрофлота! А здесь пока наша популярность не столь велика. Не вижу толп поклонниц с цветами. Почему-то все внимание достается этой паразитической особи!

– Юрий, прошу! – Кирилл всерьез опасался, что язык Юрия приведет его назад в заведение, в котором им обоим пришлось, к несчастью, однажды побывать.