Маша Трауб - Домик на Юге

– Ой! – вскрикнула Надя и стала быстро спускаться, собираясь позвать мужа. Прошла мимо ширмы и вдруг опять почувствовала на себе взгляд. Оглянулась. Из-за ширмы выглядывала женщина.

– Здравствуйте, – сказала незнакомка.

– Здравствуйте, – зло ответила Надя. Испугалась ос, да и в прошлый раз со знакомством не задалось.

– А вы мои новые соседи? – доброжелательно спросила женщина из-за ширмы.

– Да. Меня зовут Надежда Николаевна.

– А меня Ирина Александровна. Утром приехала, рано. Сразу поняла, что новые соседи появились.

Соседка говорила доброжелательно, даже радостно и выглядела прилично. Надежда успокоилась.

– Да вы заходите ко мне, – пригласила Ирина Александровна, – а то что мы так, через забор.

– Спасибо. Зайду, – согласилась Надя. – Только мужа предупрежу и скажу, что тут осы.

– Да они там всегда, – грустно сказала Ирина Александровна. – И травили, и выкуривали. Все равно заводятся. Осторожнее, они злющие.

– Может, вы к нам зайдете? – предложила Надя.

– Нет, нет, что вы, неудобно. Да вы еще и не обжились, наверное, – ответила Ирина, но Надя поняла, что соседке очень хочется зайти – посмотреть, что делают соседи.

– Заходите, заходите, – сказала Надя, – давайте ширму отодвинем. Пролезете? – Она стала отдирать условный забор. Ей уже порядком надоело одиночество, хотелось с кем-нибудь поговорить. С мужем разговаривать можно было только о плане нового дома и стройматериалах. Да и соседка ей все больше казалась симпатичной.

Ирина Александровна с помощью Нади пробралась в дырку и начала оглядываться.

– Хотите, в дом зайдем? Я там прибрала, – предложила Надежда.

Они зашли в дом, но сесть было некуда – раскладушка и одно кресло.

– Я столько мусора отсюда вывезла, вы не представляете, – сказала Надя.

– Представляю, – грустно отозвалась Ирина.

Они сели на лавочку во дворе. Надя вытащила из дома кресло, налила кофе. Думала, как бы потактичнее узнать у соседки, кто здесь жил раньше. Надя верила, что дом помнит старых жильцов. Да и участок этот они купили только потому, что было место для нового дома. Муж Нади тоже не любил жить в домах «с историей».

– А раньше это был один участок, – сказала Ирина, отхлебывая из чашки кофе.

Надя обрадовалась, что соседка оказалась разговорчивой – не надо ничего спрашивать. Сама решила рассказать.

– Здесь отец мой жил. То есть мы все здесь жили, – продолжала Ирина. – А потом вот… разделились.

Ирина замолчала. Надя поняла, что та не расскажет все сразу.

– Тут на прошлые выходные семья молодая приезжала, с ребенком, – сказала Надежда.

– Это моя дочь с зятем и внуком, – ответила Ирина. Она отставила чашку и поднялась. – Спасибо, пойду я, у вас тут еще много дел. Очень рада познакомиться.

– Да, мне тоже приятно. – Надя расстроилась. Она рассчитывала на продолжение рассказа.

– А вы уезжаете? – спросила Ирина.

– Да, вечером. Жить негде пока. Но уже привыкли – утром приезжаем, вечером уезжаем. Но ничего, муж дом быстро построит. Тогда и переберемся.

– Ладно, спасибо за кофе. Еще увидимся.

– Конечно.

Ирина ушла. Надя пошла к мужу.

– У нас там осиное гнездо, – сказала она.

– Надо будет выкурить, – ответил муж.

– Я с соседкой познакомилась. С хозяйкой. Милая женщина. Доброжелательная, вроде порядочная. А то семейство – это ее дочь с зятем.

– Что она рассказала? Ты про участок спрашивала? Она его не хочет продать?

– Не спрашивала. Неудобно было. Только познакомились. Кофе попили, она ушла.

– Надо будет посидеть по-человечески, винца выпить. Вот дом поставим, пригласим на новоселье.

Надя даже стала ждать приездов Ирины. Щель в ширме становилась все больше. Женщины пили кофе, говорили о погоде, саженцах, передавали друг другу то сахар, то кофе, то хлеб. Ирина все больше рассказывала о себе.

Участок – большой, даже огромный по тем временам – принадлежал отцу Ирины. Она выросла на этой даче. Потом умерла мать Ирины, и отец женился на Лидке – женщине с двумя детьми. Ирина рано выскочила замуж. Тогда-то отец и поделил участок. Себе с новой женой оставил большой, с этим самым старым домом. А Ирине и ее мужу пристроил бочку и выделил клочок земли. Она была рада. Тем более что никакого забора и даже заграждения не было. Как жили, так и жили. Наоборот, удобнее стало: отец с Лидкой – отдельно, она с мужем – отдельно. А ели все равно вместе – за большим столом на улице. Отец настоял, хотя Ирина, да и Лидка эти семейные трапезы ненавидели. Ругались по-бабьи, кто сколько продуктов привез, кто что приготовил, кто посуду когда помыл.

Эта китайская ширма, кусок шифера и проволока – дело рук Лидки. Ирина так с ней и не нашла общего языка, да и с ее детьми – мальчиком и девочкой – не сошлась характерами. Так, поддерживали нейтральные отношения. Ради отца. А еще потому, что обе боялись доводить дело до открытого конфликта. Ирина думала, что отец встанет на сторону жены, а Лидка опасалась, что муж «выберет» дочь.

А потом отец умер. Лидка и Ирина остались наследницами. Как жили, так и поделили. Лидке – участок с домом, а Ирине – бочка с клочком земли. Ей тогда и в голову не пришло требовать большего. Лидка забор и соорудила. И запретила Ирине к ней на участок заходить. Официально стали чужими людьми. Ирина поплакала, но быстро успокоилась. Она была молодая, муж – любимый, вся жизнь впереди, будут у нее еще и дачи, и все на свете. Пусть подавится. Только тяжело было по вечерам – за стенкой же все слышно. От одного голоса Лидкиного визгливого трясло. Как отец мог на такой жениться? Участок она давно решила продать – он ей был не нужен. Поэтому и запустила. Одно время бурьян был по пояс. Только перед продажей Лидка мужиков наняла, чтобы скосили. И в дом весь хлам сваливала. При муже такого себе не позволяла – он каждую лишнюю травинку выдергивал. Лидке деньги были нужны. Все ждала, когда цены вырастут – бегала по деревне и спрашивала, кто за сколько продал. Ирина к ней тогда приходила. Просила продать по-родственному, в рассрочку, «со скидкой» – все-таки не чужое место, отцовское. Отец бы никогда участок не продал. Та только хмыкнула. Сказала, что Ирина за всю жизнь таких денег не заработает. Лидка теперь в городе живет – квартиру купила, замуж опять вышла, говорят.

Когда же приезжала дочь Ирины с зятем, Надя считала день испорченным. Дочь Ирины – Кристина – даже не здоровалась. Делала вид, что соседей не замечает. Надя еще удивлялась, как у такой милой женщины выросла такая девица. Их собака по-прежнему гадила на Надины цветы, а мальчик стоял около ширмы и буравил Надю взглядом. Днем пахло подгоревшей кашей или сосисками, вечером орала музыка, Кристина скандалила с мужем или он с ней.

Когда приехала Ирина и женщины сели пить кофе, Надя не сдержалась. Они уже перешли на ты, Ирина познакомилась с Надиным мужем, обменялись телефонами на всякий случай. Так что Надя решила, что может позволить себе высказать недовольство.