Валентин Постников - Карандаш и Самоделкин в деревне Козявкино

— Пожалуйте скорее в нашу гостиницу «ВОЛОСАТАЯ КОРОВА». Вы, уважаемый профессор, и ваши друзья будут там жить, — пояснил помощник директора Кулебякин. — Мы Вам обо всём подробно расскажем.

Подхватив тяжёлый чемодан Карандаша и Самоделкина, деревенское начальство и учёный отправились в сторону гостиницы, даже не заметив, что за ними наблюдают внимательные глаза дворника Метёлкина и почтальона Плюшкина.

Пыль поднималась из-под ног профессора, его спутников и снова ложилась аккуратным ровным слоем на просёлочную дорогу деревни Козявкино.

А в гостинице, тем временем, шли приготовления к встрече гостей.

Больше всех суетилась буфетчица тётя Мотя. Она бегала по этажам, как заводная, и наводила чистоту и порядок. Мела углы, протирала тряпкой пыльную мебель, наводила блеск на окнах. Тётя Мотя много слышала о знаменитом профессоре Пыхтелкине и давно мечтала с ним познакомиться.

И вот, наконец-то, дорогие гости приехали во главе знаменитого учёного прибыли в их деревню и направляются в гостиницу, где тётя Мотя как раз и работала.

Дел у Матильды Самсоновны было невпроворот. Ведь она работала помощником директора гостиницы — Сковородкина. А это значит, что вся главная работа по хозяйству лежала на её хрупких плечах. Хотя у тёти Моти, честно говоря, плечи были не такие уж и хрупкие. А всё потому, что Матильда Самсоновна была толстенькой. Или если уж совсем по правде, то очень толстенькой. В деревне её побаивались. Говорили, что у тёти Моти тяжелая рука. А это значило, что ей под горячую руку лучше не попадаться.

Возраст у тёти Моти был средний. Она была уже не молода, но ещё и не старая. Самой большой мечтой тёти Моти было — выйти замуж за какого-нибудь хорошего человека. Она частенько так и говорила своей ближайшей подруге Степаниде, с тоской глядя в открытое окно:

— Эх, Степаша, где бы мне отыскать хорошего жениха?

— Вон сколько хороших женихов в нашей деревне Козявкине, — показывая рукой в поле, отвечала повариха Степанида.

— Это разве женихи? — усмехалась тётя Мотя. — Это всё бездельники и паразиты, — сказала толстая тётя Мотя, недобро поглядывая на компанию сантехника Бегемотова, разгуливающую неподалёку от гостиницы.

— Это почему же они паразиты? — спросила повариха, вытирая мокрые руки о грязный передник.

— Уж больно морды у них противные, — отмахнулась от подруги Матильда Самсоновна. — Особенно у Бегемотова. Вылитый разбойник.

— А какого же ты хочешь жениха? — удивлялась Степанида. — Небось принца заморского тебе подавай! Или арабского шейха!

— Зачем мне арабский жених? — удивилась тётя Мотя. — Мне заграничный жених не нужен. Я хочу нашего, родного. Главное, чтобы он умный был, — заявила тётя Мотя.

— Как наш агроном Одуванчиков? — спросила добрая подруга.

— Нет, я хочу выйти замуж за какого-нибудь знаменитого учёного или профессора, — отвечала Матильда своей подружке.

— Где же ты в нашей деревне Козявкине профессора возьмешь? — всплеснула руками Степанида.

— А я за ним в город сама отправлюсь, — уперев руки в боки, заявила, толстенькая невеста. — Я неделю назад письмо с фото отправила в одну городскую газету. Там, в этой газете, письмо напечатают, и жених сам найдёт меня, — пояснила тётя Мотя.

— И что ты в письме написала? — заинтересовалась любопытная подруга.

— Я написала, что в одной глухой деревне пропадает жемчужина, то есть я, — пояснила тётя Мотя. — И ещё я написала, что жених должен быть обязательно умным и заботливым.

— А вдруг твой жених окажется страшненьким? — спросила Степанида.

— Ну и пусть, — топнула ногой тётя Мотя. — Главное, чтобы он умный был, — мечтательно добавила буфетчица.

… С тех пор как этот разговор состоялся — прошло недели две. И вот надо же такому чуду случиться: в деревню приезжает знаменитый профессор Пыхтелкин. Специалист по нечистой силе и разным привидениям. Тётя Мотя очень волновалась. Она боялась, что учёному не понравится жить в их гостинице, и он переедет в дом к директору Сосискину. Поэтому в гостинице и навели невероятную красоту и порядок, даже новые ковры постелили.

Дверь широко распахнулась, в гостиницу вошёл важный директор Сосискин со своим помощником и их дорогой гость — профессор Пыхтелкин.

Здравствуйте! — выбежали им навстречу две подружки Степанид

и тётя Мотя. — Заходите, добро пожаловать! Вот вам ключ от вашего номера, — сказала Степанида и протянула ключь Самоделкину.

Карандаш и Самоделкин подхватили свои чемоданы и весело о чём-то болтая пошли в свой номер.

— А у какой меня номер? — весело подмигнув тёте Моте, спросил, Семён Семёнович Пыхтелкин.

— Ваша комната под номером тринадцать, — дрожа всем телом, от волнения, сказала тётя Мотя и протянула профессору ключ.

— Примета плохая — жить в тринадцатом номере, беда может случиться, — взяв ключ, сказал профессор Пыхтелкин и, подхватив тяжёлый чемодан, побежал вверх по лестнице, на второй этаж гостиницы.

— Вот тебе и на! — сев от удивления на диван и, переглянувшись друг с другом, сказали расстроенные подруги.

Наступила ночь. Профессор Пыхтелкин достал из своего чемодана три чёрных плаща и надев на себя один из них, велел точно так же одеться Карандашу и Самоделкину.

— А зачем нам нужно переодеваться? — натягивая на себя плащ, тихо спросил Самоделкин.

— Мы идём на дело, — пряча, в потайной карман маленький фонарик пояснил профессор Пыхтелкин. — Мы отправляемся на кладбище.

— Ночью, на кладбище? — перепугался Карандаш. — З-зачем?

Именно ночью на кладбище порой происходят самые интересные вещи, — пояснил учёный. — Там можно многое узнать.

Тогда, пожалуй, я нарисую нам какое-нибудь оружие, — задумчиво произнёс Карандаш. — Ещё неизвестно, кого мы там на кладбище можем встретить.

Ты что, пистолеты хочешь нам нарисовать? — удивился Самоделкин.

— Нет, пока обойдёмся палками, — ответил, высунув кончик языка Карандаш, рисуя при этом прямо на стене. Хорошая, крепкая палка по лучше любого пистолета будет, — пояснил художник, когда нарисованные палки превратились в настоящие, и упали к ногам профессора и его помощников.

Взяв в руки палки, друзья, крадучись вышли из гостиницы и незаметно в кромешной темноте двинулись следом за профессором.

А, над старым деревенским кладбищем взошла апельсиновая Луна и лизнула своим оранжевым светом поросшие мхом могилы и деревянные кресты. К кривобокой сторожке, что, покосившись стояла на самом краю кладбища, с разных сторон, крались четыре вороватые тени. Где-то неподалёку ухнул филин, и замяукала кошка. У кого-то из разбойников под ногой хрустнула ветка. Все испуганно остановились, как вкопанные, и прислушались. Тишина. Лишь ветер слегка шевелил огромные лопухи и ветки больших и маленьких деревьев, что со всех сторон окружали кладбище.