Михаил Веллер - Человек в системе

Какой гигантской ценностью становится для закрученного службой солдата половой акт! Вам и не снилось… Солдат может измордовать сослуживца, если тот спер у него крысят — нически значок классности, например.

Солдат как ребенок: придает огромное значение каким-то фантикам, железкам, лишней печенке или конфетке, стакану компота, похвале или выговору старшего.

Все эмоции при нем, да еще как! — но Боже мой, на какую фигню они обращены! Кто не служил — тот не поймет значение этой фигни.

20. И наиболее ярко: любовь зла — полюбишь и козла. Где берет природа столько ужасных козлов, чтоб их любили гак преданно и беззаветно?! Где-где — везде.

«Замуж хочу — трубу сворочу». Самое яркое чувство — дифференциация и окультурнивание инстинкта размножения, выполнение природной репродуктивной функции. Приходит пора — и гормоны зашкаливает, глаза блестят, кожа на лице светится, походка играет невыразимо, и неподконтрольные горячечные сны мучат ночами. Какой же тут «объективный взгляд», когда наличествует объективная потребность и объективно мощная эмоция, судорожно ищущая предмет привязки и реализации!

И замухрышка сделает блестящую партию в сплошь мужском коллективе, где она единственная. И плюгавый мозгляк будет объектом соперничества бригады оголодавших сезонниц- рыборазделыциц?

Старая дева отдаст все свои инстинктом заготовленные запасы любви, заботы и нежности поганой истеричной болонке. И если вы ненароком придавите эту суку, горе бедной женщины будет безмерным.

О любви отшельника к козе мы вообще говорить не будем, у нас приличная книга.

21. И то мы затянули. А все коротко и просто.

Сила эмоций по какому-либо поводу — определяется не объективной значимостью этого повода, но нашим субъективным к нему отношением.

Важность же повода для нас определяется не объективной его ценностью — но активностью нашей эмоциональной сферы, нуждающейся во внешней объективации.

Когда внешняя объективация вовсе не найдена, принято говорить о беспричинной радости, или беспричинной грусти, и т. п.

1. Лев в саванне живет лет двенадцать. А в зоопарке — лет тридцать — тридцать пять. О-па? Вот тебе и тоска неволи, и недостаток движения, и стрессы от толп посетителей.

В зоопарке. Он регулярно получает пищу. Сбалансированную калорийно и витаминозно. Небольшими порциями, которые легко и быстро перевариваются и усваиваются. Ему не приходится голодать или предельно обжираться про запас. Не надо волноваться, что при неудачной охоте можно и с голоду сдохнуть.

Его не жрут паразиты — наружные и внутренние. Не отравляют его организм своей дрянью.

Он не испытывает самых жутких стрессов свободы. Не надо охранять свой участок и прайд от претендентов — молодых, сильных, агрессивных, которые раньше или позже вытеснят его, изгонят, убьют его львят и присвоят его львиц. Не надо охранять добычу от гиен, гоняться за самыми сильными и наглыми и убивать — иначе они будут пожирать добычу прайда.

Он не получает травм. Не бьет иглами дикобраз, не ранит рогом буйвол, не рвет когтистой лапой соперник, не растягиваются сухожилия лап в беге.

И даже когда его сила и реакция станут уже не те, его не выгонят, не лишат пищи, и гиены не будут гнать и травить его сутками, чтобы загрызть обессилевшего.

Короче, в зоопарке пятнадцатилетний лев — молодец хоть куда, а не дряхлый немощный старец, как на воле.

2. Проще всего это сравнить с эксплуатацией автомобиля — по шоссе у бережного хозяина либо по бездорожью у лихача. Подвеску бьет, весь крепеж изнашивается, двигатель расходуется в резких рывках, то и дело машина работает на пределе, профилактика вовремя не делается, бензин то и дело дрянной, иногда еще и перегрузят его сверх всех норм. Ну — с усталостью металла, терморежимом блока цилиндров, снаши- ваемостью прокладок и прочее — все понятно. Убили машину.

Тот же автомобиль семь лет по германским автобанам у бюргера или семь лет по русским проселкам у низового братка — это мы имеем два совершенно разных автомобиля. Теплый кар — или помойка на колесах.

Количество ударов, встряхиваний, перегревов, перегрузок, моментов напряжений допустимых и сверхдопустимых на разные узлы — у лихача по проселку быстро выберет ресурс аппарата.

3. Но если вовсе на нем не ездить — тоже не лучший вариант. Подвеска просядет, прокладки усохнут, от температурного режима что-то где-то поведет, — и машина окажется в худшем состоянии, чем та, которая эксплуатируется в оптимальном режиме. Ездит себе аккуратно в предписанных параметрах.

4. Теперь давайте возьмем классических долгожителей. В смысле среди людей. И посмотрим на образ их жизни.

Ну, конечно, пастухи в горах. Размеренный образ жизни. Чистый воздух. Экологически чистая пища и вода. Умеренная и регулярная физическая активность: ходить, ежедневно, довольно много, но горб не рвать.

Еще. Несколько разреженный горный воздух. В нем чуть меньше кислорода. Организм адаптировался. Процессы окисления в организме идут чуть медленнее. А это что? Это, если рассуждать упрощенно-механистически: вот были рассчитаны клетки на окисление определенного количества молекул — и раз получили нужный кислород «в растяжку» за большее время — ну, вот большее время и работали. Ресурс тот же, а время эксплуатации растянуто.

И. Стрессы! Как ответил чабан-долгожитель из анекдота: «И каждый раз, когда мне что-то не нравилось — я кричал на моих овец, и ни одного раза они не закричали на меня в ответ!» Возникшее возбуждение тут же разряжается в вопль, в беготню по горам, в махание палкой на волка и гуртование овец; и т. п.

И? Никаких неожиданностей, новостей, вводных. Живешь, как заведенные часы. Организм уже сам к назначенному моменту готов: есть, спать, идти… Покой. Полуавтоматика.

5. Великий Иммануил Кант в детстве был не жилец. Сердобольные соседки давали мальчику лет десять жизни. Кант прожил восемьдесят. И до последних лет работал, мягко говоря, плодотворно. Прожил он жизнь по раз и навсегда заведенному распорядку. Прогулка, работа, умеренная пища, приятные собеседники. И никаких отклонений от расписания!

Организм эксплуатировался в оптимальном щадящем режиме — и в результате выдал огромный объем полезной работы мозга.

Эта хрестоматийная история — так, кстати.

6. Вернувшись к горным пастухам. В Советском Союзе была еще одна профессионально-этническая группа долгожителей. Из охотников Крайнего Севера. Э? Где свежий барашек, где глоток молодого вина? Тундра! мороз! овощей нет, витаминов нет, полгода ночь!..

Первое. Они постоянно ходили, но никогда не надрывались. Полезный режим физических нагрузок.