Жан-Мари-Гюстав Леклезио - Путешествия по ту сторону

Сегодня она рассказывает про морского жучка; у него было двенадцать детишек, и он хотел узнать, что такое соляные копи. Мы курим и слушаем сказку. Сурсум Корда (он у нас ученый, пишет диссертацию на какую-то там мудреную тему) все время задает вопросы, а мы на него шикаем. Больше всех любят сказки Аллигатор Баркси Луиза. Ну вот, и когда морской жучок и его двенадцать детишек выбрались на берег и увидели соль, горы ослепительной соли и огромные бульдозеры, которые сгребали ее гигантскими лопатами, они даже немного испугались. «Зачем им это?» — спросили детишки. «Дело в том, — сказал морской жучок-папа, — что люди не живут, как мы, в воде, а в их воздухе нет соли». Когда Найя Найя рассказывает сказку, она тоже растворяется. Говорит, говорит, каким-то странным, ломким голосом, псе тише и тише, а голос все ниже и ниже, и нам приходится пододвигаться к ней, чтобы расслышать. Да еще эти автомобили на шоссе над пляжем все время гудят, ревут, скрипят [55] тормозами. Ну вот, морской жучок и его двенадцать детишек добрались до кучи соли ползком, чтобы их не заметили. Морские жучки никогда не видели людей и понятия не имели, как они выглядят. Правда, однажды один морской жучок попался в сеть. Рыбаки, брезгливо скривившись, выбросили его обратно в море. С тех пор тот морской жучок заважничал. «Эти люди, — говорил он, — просто трусы, любого пустяка боятся. У них большие круглые головы, багровые лица и длинные плавники с кистями на концах». А между тем солнце было уже низко над горизонтом и поднимался туман. Все стало серо-розовым и подернулось дымкой. Найя Найя рассказывает свою сказку, не глядя на нас. Она смотрит поверх наших голов на заходящее солнце. У Аллигатора Баркса сжимается сердце: он чувствует, что Найя Найя вот-вот уплывет вместе с солнцем; лицо ее стало совсем белым, а черные волосы — пушистыми и серыми, как облака. Ну так вот, морской жучок подполз к самому большому экскаватору, и все его детишки — за ним. А в кабине сидел человек. У него и вправду была круглая голова, покрытая желтой каской, и ужасно смешные плавники. Его машина черпала соль огромным совком и ссыпала ее неподалеку. «А что же мы. будем делать, когда они вычерпают из моря всю соль?» — спросил один из детишек. «Придется ходить за ней туда, где они ее прячут», — отвечал морской жучок-папа. «А где они ее прячут?» — не унимались детишки. «Это мы скоро узнаем», — успокаивал их папа. Они ждали долго-долго — как мы здесь на пляже, — и вот наконец солнце коснулось краем воды — как сейчас — и по небу поплыли серые и розовые облака. Тогда человек в желтой каске выключил мотор и вышел из кабины. И пошел. Потом он достал мешочек, сделанный из прозрачного пластика, и насыпал в него несколько пригоршней соли. «Вот видите, — сказал морской жучок- папа, — он насыпал соли в свой мешок и сейчас понесет ее к себе домой, значит, надо пойти за ним — и мы узнаем, где люди прячут соль. Все очень просто». И морские жучки поползли вслед за человеком. Он шел по узкой дорожке, пролегавшей через соляные копи. К счастью, было уже совсем темно, и никто не замечал морских жучков. Наконец они вслед за человеком доползли до деревни, и человек открыл дверь низенького рыбачьего домика. Найя Найя рассказывает, неотрывно глядя на солнце, часть которого уже скрылась загоризонтом, и два оранжевых пятна пляшут в ее черных глазах. Аллигатор Барксопять закуривает: когда Найя Найя [56] рассказывает сказку, он всегда немного волнуется — а вдруг она не доскажет до конца? Но тем временем морской жучок и все его детишки заползли в домик человека в желтой каске. Вслед за ним они спустились по винтовой лестнице, которая вела в подвал. Внизу под домом был целый лабиринт, и человек нарисовал на стенах стрелки, чтобы не заблудиться. Наконец он вошел в большой зал — или пещеру — и опорожнил свой мешок на кучу соли. «Вот где они прячут соль, детки, — сказал морской жучок-папа. — Запомните это место. Когда они вычерпают всю соль из моря, мы придем за ней сюда». «А как же человек в желтой каске?» — испугались детишки. «Ничего, — сказал папа, — мы насыпем вместо соли белого песочка». Солнце уже почти закатилось. Темнота быстро сгущается над морем, над пляжем, камни совсем остыли. Тонкий силуэт Найи Найи тонет в голубоватой дымке, ее низкий голос упал до шепота. Нас постепенно окутывает сон. Луиза и Леон вытягиваются на холодной гальке и закрывают глаза. Аллигатор Баркссмотрит на море, на рыбачью шхуну, которая медленно движется вдоль берега под глухой стук мотора. Ну вот, а морские жучки вернулись в соляные копи, было уже совсем темно, и они еле-еле нашли дорогу к морю. Чтобы не растерять своих детишек, морской жучок-папа все время свистел. Долго ползли они среди соляных гор. А потом с самого утра сбрасывали в море соль, которую люди вычерпали. «Мы должны приходить сюда по очереди, — решили они, — все, даже рыба-луна, самая ленивая из рыб. Надо же вернуть соль в море». И с тех пор люди в желтых касках ломают себе голову: почему каждый день они черпают соль из моря, а каждую ночь соляные горы становятся ниже? Наверное, это птицы воруют соль, думают они. И ничего не могут поделать — запасы соли в их подвалах и пещерах тают день ото дня. А иногда у их супа бывает странный привкус, и на зубах хрустит песок... Сказка и впрямь не досказана, а голос Найи Найи все слабеет, легкий ветерок и плеск волн заглушают его. Ну вот, теперь и мы растворяемся, засыпая.

[57]

[58]

Найя Найя отправляется на солнце. Найя Найя теперь уже не просто змейка, а почти пернатый змей. Она выбирает среди волнорезов бетонную плиту, чуть наклонно уходящую в море, раздевается и вытягивается под солнечными лучами. Отправиться на солнце можно лишь в те дни, когда оно окутано дымкой. Лучи проделывают отверстия, ярко белеющие меж облаков, солнце не такое жестко-круглое, как в ясные дни, его очертания теряются, оно словно разбито на куски и разливает в воздухе странный рассеянный свет. Как оно красиво в такие дни!

Найя Найя не сразу уходит на солнце. Она долго лежит на бетонной плите, и солнечные лучи нагревают ее черный, блестящий купальник. И вот мало-помалу ее начинает затягивать в белое отверстие меж облаков. Бетонная плита мягко оседает под ней, тело становится легким-легким, парит в воздухе, плывет сквозь дымку прямо к солнцу.

Найя Найя уже высоко, она похожа на огромную птицу, которая описывает в воздухе круги, широко раскинув крылья. Ослепительный свет, струящийся меж облаков, притягивает ее, поднимает все выше, словно на невидимых нитях. Невозможно противиться солнечному свету, так он силен. Солнце — это большой шар, наполненный легким газом, он плавает в белом тумане, медленно поднимаясь вверх. Чтобы добраться до него, нужно время. Нужно плыть часы и часы, неотступно преследуя этот ослепительный шар. И видеть только его — если что-то отвлечет тебя, можешь упасть. Поэтому Найя Найя уходит на волнорез: знает, что никому не придет в голову искать ее здесь. Лишь два-три старика удят рыбу на соседних волнорезах, застыв в не- [59] подвижности, чуть склонившись над морем, сжимая в руках свои удочки.