Ира Андреева - Люби меня. Быстро!

На вчерашней вечеринке в «Метелице» Киркоров появился в свитере, который до него, кажется, уже кто-то носил, и в плохом настроении. Огромный, он шел по коридору, раздвигая руками фотографов и оглядываясь в поисках укромного местечка. А я вдруг подумала, как было бы здорово, если б кто-то попытался его убить.

Не то чтобы я желаю певцу зла, нет. Просто это было бы действительно круто. Какой-нибудь малоизвестный рок-музыкант в знак протеста покушается на жизнь короля российской попсы. Выбегает из толпы и стреляет в Киркорова из пневматического пистолета. Нет, лучше из арбалета! Киркоров ловко уворачивается, на его плече – кровавая ссадина, все вокруг панически визжат, а он, такой: «Оставьте юношу в покое…» – и закрывает глаза. Суматоха, крик, гам! Молодого подонка валят на пол, крутят ему руки, а он кричит: «Рок-н-ролл жив! Даешь телеэфиры „Алисе“ и БГ!» Ну или что-то в этом роде.

Новости захлебываются, смакуя подробности покушения. Рейтинг Киркорова бешено растет. Еще бы! Раз хотели убить, значит, он – очень важная фигура в шоу-бизнесе. Филипп Бедросович берет горе-музыканта на поруки, пишет ему слезливый хит «Живи, Фил, живи» и зарабатывает на этом кучу денег. Все довольны и счастливы! По-моему, я классно придумала.

Подруга детства Ирка вышла замуж за своего первого мужчину. Через пять лет семейной жизни она спросила: «А мужчины в постели все одинаковые?» Сначала мне было ее искренне жаль, она загнала себя в рамки и не познала всех прелестей жизни. Но теперь я понимаю, как ей повезло! Чтобы стать счастливой, не нужно перебирать мужчин, как перчатки, выискивая в них недостатки. Достаточно и одного. На всю жизнь. А недостатки есть у каждого, смотря как к ним относиться.

Вот едешь ты в машине на дороге. Один водитель резкий и нахальный, он стопудово всех раздражает. Другой – медлительный и осторожный, это тоже бесит. Как бы ты ни вел себя за рулем, сзади всегда найдется кто-то, кто нервно посигналит.

Сейчас у Ирки двое детей, полная гармония с мужем и веселый радостный дом. А я все еще в поиске. У одного любимого плохо с сексом, другой недостаточно умен, третий деспотичен… Мужские гаремы – вот мое спасение.

А насчет разнообразия – это кому чего не хватает. В переходе у метро «Савеловская» уже пять лет стоит продавщица фломастеров. Каждый день с утра до вечера она скороговоркой повторяет одну и ту же фразу: «Наборчики. Для рисования. Детишкам. В подарок. Недорого». Иногда я останавливаюсь, чтобы понаблюдать за ней. Оказывается, в перерывах между рекламными слоганами тетка умудряется общаться со стоящей рядом продавщицей носков. Каждую фразу она говорит с разной интонацией. Весело, грустно, трогательно… Это – единственное разнообразие, которое она может себе позволить, продавая фломастеры. И другого разнообразия ей не надо!

– Через тридцать лет наступит конец света, – провозглашает Юрас на всю улицу, пока я покупаю чипсы в ларьке.

– Значит, не стоит перечислять деньги в Пенсионный фонд? – весело любопытствует женщина на остановке.

– А вы не смейтесь. Об этом в «Желтой Газете» написали. А все потому, что люди стали страшными эгоистами. Они не хотят жертвовать своей свободой, чтобы создавать семьи, не хотят тратить время на воспитание детей, даже цветы любимым, и то жалеют покупать. Кругом дичайший эгоизм, и мы в самом его центре!

– Но ты-то, по крайней мере, женат, – вспоминаю я. – А у меня все еще спереди.

– Женат не женат. Все равно я – эгоистичная тварь! Не выношу мусор и не говорю Наташке, что люблю ее. Потому что знаю: она от меня никуда не денется. Завоевал и расслабился. А совесть знаешь как мучает иногда?

– И что она говорит, твоя совесть?

– Она молчит. И от этого еще хреновее. Мы едем в мастерскую одного московского художника, чтобы насладиться искусством и выпить водки. Мастерская находится на верхнем техническом этаже огромного дома в самом центре города. Помещение площадью сто квадратных метров одновременно служит квартирой, студией звукозаписи, фотолабораторией и местом сборищ разных ненормальных людей. В центре стоит белый рояль, заваленный пустыми бутылками из-под виски, под потолком в пыли висят трубы, саксофоны и скрипки.

Чтобы придать себе значимости, Юрас прямо в дверях принимает позу Чацкого. Элегантно облокачивается о скульптуру какого-то мужика, сдувает со лба челку… Но вдруг из соседнего помещения выныривает совершенно голая натурщица. Юрас моментально теряет самообладание (женатый ведь мужчина!) и роняет скульптуру на пол. Та – вдребезги, хозяин негодующе вскидывает бровь… «Здрасте! Мы не вовремя?»

Разговорить художника удалось только после пятой рюмки. Нас пригласил к нему непонятно кто, очень приятно познакомиться, ведь все мы – хорошие веселые ребята. Ик! Я представилась лучшей лизальщицей конвертов почты России, а Юрас – заводчиком шиншилл. Целый час мы слушали патефон – гениальное устройство, работающее без электричества. Жгли ароматные свечи и гуашью рисовали узоры друг у друга на руках. А потом кто-то из гостей в порыве воодушевления выкинул из окна холодильник, и всем пришлось сматываться по черной лестнице.

– Теперь ты понимаешь, куда катится этот мир, – задыхаясь, возмущается Юрас. – Мы погрязли в разврате и цинизме!

– На всякий случай: я тебя пить не заставляла.

– Меня заставила ЖИЗНЬ! И та натурщица, страшная, как моя молодость. Разве я подумал о будущих детях, распивая с тобой водку? Разве отказался от вечеринки ради любимой супруги? Нет! – Юрас с силой дает себе пощечину и падает на асфальт.

– Слушай, – отряхиваю я эту пьянь. – Я тут вспомнила историю про жертвы во имя любви. Моя институтская подружка Киса без памяти любила армянина. Он три раза заражал ее сифилисом! А она так любила, так любила, что каждый раз шла в КВД с улыбкой на лице. Все говорили, что она идиотка. А Киса была уверена, что приносит себя в жертву. И кайфовала от этого.

– А ей сказали, что презервативы уже изобрели?

– Армянин говорил, что они притупляют ощущения.

– И что? Они поженились или умерли?

– Поженились, но не друг на друге. Киса даже детей родила. Может, где-то на небе ей эти жертвы зачлись?

Есть такие люди, которых хочется рассматривать бесконечно. Не красивые, не знаменитые. Просто они… другие. Ты ловишь каждый взмах его руки, каждое слово, каждый взгляд… Вроде ничего особенного, но абсолютно ясно: перед тобой человек немыслимой глубины. Многогранный, как кристалл. Какой бы стороной ни повернулся, он всегда будет разным. Такие люди светятся изнутри, сияют, озаряя все вокруг любовью и радостью.