Питер Мейл - Год в Провансе

За двадцать минут Санчес успел пешком обойти все наше минное поле, подсчитать стоимость работ, заказать по телефону гравий и пообещать, что вернется с бульдозером через два дня. Все это было слишком хорошо, чтобы быть правдой, и мы засомневались. Когда вечером позвонил наш штатный спасатель Меникуччи, я сказал ему, что мы поражены деловитостью молодого человека.

— Это у них семейное, — объяснил Меникуччи. — его отец стал миллионером на дынях, а сын сделает миллионы на своем бульдозере. Они очень серьезные люди, хотя и испанцы.

Он рассказал, что Санчеc- père [189] Отец (фр.). приехал во Францию совсем молодым в поисках работы и скоро научился выращивать самые ранние и самые вкусные дыни во всем Провансе. Сейчас он так богат, что работает только два месяца в году и всю зиму живет в Аликанте.

Санчес- fils [190] Сын (фр.). прибыл точно как обещал и весь день разглаживал наш участок своим бульдозером. При этом он перераспределил несколько тонн земли и делал это с таким артистизмом, что я, забыв о своих делах, следил за его работой. В самом конце он прошелся по будущей дорожке гигантской расческой и пригласил нас полюбоваться. На идеально ровную поверхность страшно было ступить, а кроме того, Санчес придал дорожке небольшой изгиб, чтобы все следующие дожди скатывались с нее прямо в виноградник.

— C'est bon? [191] Нормально? (фр.)

Лучше, чем парижское шоссе, горячо заверил его я.

— Bieng.Je revieng demaing. [192] Хорошо. Я вернусь завтра (искаж. фр.).

Он забрался в башню своего бульдозера и удалился со скоростью пятнадцать миль в час. Завтра привезут гравий.

Первой машиной, оставившей след на нашей причесанной дорожке, оказался грузовичок, который на следующее утро с трудом вскарабкался к самому дому, немного подрожал и с облегчением остановился. Судя по виду, он был еще дряхлее, чем грузовик Фостена: задняя подвеска совсем ослабла, и ржавая выхлопная труба почти касалась земли. Мужчина и женщина, одинаково круглолицые и загорелые, стояли рядом с машиной и с интересом рассматривали наш дом. Вероятно, очередные сезонные рабочие надеются еще немного подзаработать, перед тем как двинуться дальше на юг.

Пожилая пара казалась очень славной, и мне стало их жалко.

— К сожалению, весь виноград уже собран, — развел я руками.

Мужчина улыбнулся и кивнул:

— Ну и хорошо. Вам повезло, что вы успели до дождя. — Он показал на лес за домом: — Там, наверное, много грибов?

Да, подтвердил я, много.

Они явно не собирались уезжать, и я предложил им оставить грузовик у дома и отправиться за грибами.

— Нет, нет, — покачал головой мужчина. — Мы сегодня работаем. Наш сын уже едет сюда с гравием. — Миллионер открыл заднюю дверь грузовичка и вытащил оттуда большую совковую лопату и деревянные грабли с редкими зубьями. — А все остальное пусть выгружает сам, — ухмыльнулся он. — Я не хочу отдавить себе пальцы.

Я заглянул в кузов и обнаружил там миниатюрный паровой каток, compacteur.

Пока мы ждали их сына, месье Санчес рассуждал о жизни и поисках счастья. Даже теперь, когда в этом нет необходимости, он любит иногда поработать руками. Все хлопоты с дынями заканчиваются к июлю, и потом ему становится скучно. Богатым быть приятно, кто спорит, но одного этого мало для счастья. А раз он любит физический труд, почему бы не помочь сыну?

Никогда раньше на меня не работал миллионер. И никогда раньше я не испытывал к ним особой симпатии, но этот мне очень понравился. Санчес-младший вываливал на нашу дорожку все новые и новые кучи гравия, отец раскидывал их лопатой, а мать разравнивала деревянными граблями. Потом из кузова грузовика достали compacteur, похожий на большую детскую коляску с ручками. Санчес-сын неторопливо возил его вверх и вниз по дорожке и командовал родителями: подсыпать лопату гравия здесь, пройтись граблями там, беречь ноги, не наступать на кусты.

Семья работала дружно и весело, и еще до сумерек от нашего дома до шоссе спускалась безупречная, утрамбованная желтая лента дорожки, достойная победы в конкурсе красоты, проводимом Союзом бульдозеристов. Compacteur водрузили обратно в кузов, родители сели в кабину, а молодой Санчес сказал, что с меня причитается меньшая сумма, чем он предварительно называл, и сегодня вечером он все точно подсчитает, а завтра его отец завезет мне счет.

На следующее утро, проснувшись, я обнаружил у дома незнакомую машину. Водителя не было ни внутри, ни поблизости, и я решил, что это очередной охотник поленился подниматься по склону пешком.

Мы уже заканчивали завтракать, когда в окно постучались, и я увидел круглое загорелое лицо месье Санчеса. Он отказался войти в дом, сославшись на свои грязные сапоги, сообщил, что ходит по лесу уже с шести утра и принес нам подарок. Из-за спины он извлек старую клетчатую кепку, с верхом наполненную грибами. Потом месье Санчес поделился с нами своим любимым рецептом — оливковое масло, сливочное масло, чеснок, мелко нарубленная петрушка — и рассказал страшную историю о семье из трех человек, насмерть отравившихся ядовитыми грибами. Утром, когда их нашел сосед, они все еще сидели вокруг стола с широко открытыми, застывшими глазами — месье Санчес продемонстрировал нам, как это выглядело, закатив глаза под самые брови, — разбитые параличом и уже холодные. Но мы можем не волноваться, заверил он нас. Он жизнью ручается за каждый гриб, находящийся в кепке. Bon appétit!

Мы с женой ели грибы вечером и время от времени поглядывали друг на друга, проверяя, не закатываются ли глаза и не начинается ли паралич. Лесные грибы оказались настолько вкуснее обычных шампиньонов, что мы решили потратиться на грибной справочник и купить на двоих пару противозмеиных сапог.

Если ремонт в вашем доме затягивается, неизбежно наступает момент, когда вы готовы пожертвовать всеми своими дизайнерскими задумками и эстетичесними принципами ради того, чтобы все поскорее закончилось. Это желание становится все острее с каждой новой задержкой и проволочкой: плотник отхватывает себе кончик пальца, кто-то угоняет грузовик строителей, маляр заболевает la grippe, арматура, заказанная еще в мае на июнь, прибывает только в сентябре, и все это время бетономешалка и кучи щебня, лопаты и кирки остаются частью вашей жизни. Летом, разморенные жарой и солнцем, мы довольно спокойно относились к незаконченному строительству в доме. Но погода испортилась, мы стали проводить в нем больше времени, и спокойствие сменилось раздражением.

Вместе с архитектором Кристианом, мы прошлись по всем комнатам, чтобы установить, что еще осталось сделать и сколько времени это может занять.

— Normalement, — сказал Кристиан, очаровательный человек и большой оптимист, — здесь работы всего на неделю. Кое-что должны доделать строители, потом штукатур, потом два дня — маляр, et puis, voilà Terminé. [193] Вот и все. Конец (фр.).