Ира Андреева - Фурии на подоконнике

– А знаете, – встрепенулась Юлька, – мы ведь и мужиков выбираем, как платья в магазине! Если чувствуешь в нем себя стопроцентно красивой, оно подходит. Если где-то жмет, можно поискать еще. Некоторые, если нет нужного размера, надеются подшить его под себя. Хотя оно все равно было скроено для другой девушки. Некоторые обожают одеваться на распродажах. Хоть цвет не особенно к лицу, зато дешево и доступно. А кто-то идет в дорогущий бутик, чтобы примерить платье за тысячу долларов. И увидеть, как оно оттеняет твое рязанское лицо…

– Юль, ты что обкурилась?

– Платья – как и мужчины – не могут изменить нас. Они могут лишь подходить или не подходить. По цене, стилю, качеству и размеру. А еще они должны делать нас женственными, эти платья. Счастливыми, радостными и легкими. Жалко только, что нельзя носить одно и то же платье всю жизнь. Через какое-то время хочется купить новое. А все старые платья повесить в шкаф и время от времени перебирать.

– Ну ты прямо Анфиса Чехова в своей лучшей программе! До того как она влюбилась в саму себя и начала разговаривать с зеркалом.

– Нас с Анфисой объединяет только размер груди. – Юлька гордо погладила себя по свитеру. – А опыт общения с мужчинами у меня несравненно больше!

Девочки все же заставили Лерку нарядиться в тот самый лайковый плащ. Его покупка стала настоящей удачей, в магазине остался один-единственный, Леркин, размер! По этому случаю подругам сделали сумасшедшую скидку в пятнадцать процентов! В новом образе Лерка выглядела весьма привлекательно, она даже спину стала держать прямее. Ну просто – Лара Крофт, расхитительница гробниц!

– А пошли еще маникюр сделаем! – предложила Ира. – Чтоб оттенить роскошность моей новой юбки, а то кое-кому она кажется слишком дешевой.

– Если применить здесь Юлькину теорию с платьями, то у нашей Иры заниженные потребности! – сделала вывод Вера. – Вечно она выбирает «не самое ужасное дерьмо» из «дерьма». Она ведь даже не претендует на юбку за три тыщщи! А ведь могла бы!

– Меня привлекает неброская красота. – Ира показала Вере язык. – Если ты снова на Игоря намекаешь, то он – очень интересный человек. И его нельзя оценивать такими примитивными способами!

Втайне от подруг Ира купила себе черное кружевное белье. Она придумала, что как-нибудь вечером удивит своего Игоря жарким стриптизом… Ну или просто попросит оторвать этикетку от лифчика.

Следующим утром, пока Игорек спал, Ира пожарила картошку, вымыла пол, покормила кошку, сделала маникюр, гимнастику и пообщалась с друзьями в Интернете. Вряд ли этим утром ей было нужно что-то еще.

Игорек проснулся не в духе, не открывая глаз, выпил кофе и умчался на работу. С ним так всегда. Ира привыкла. Девочки, которые замужем, говорят, что это нормально. Не каждый мужик выходит на кухню с гитарой и, как Боярский, поет «Зеленоглазое такси». Да ей и не нравился Боярский!

Счастливая семья и поджарка тонких блинчиков – вот две науки, которые Ира не могла постичь уже много лет. Были у нее и подкаблучники и тираны, и богатые и бедные, и красивые и… умные. А все не то. То секс слабоват, то мозг.

Ира не была слишком придирчива, но все же. Когда в мире существует Джеймс Бонд, не хочется быть девушкой Мистера Бина.

Она познакомилась с Игорьком, когда внутренне была готова выйти замуж. Он показался очень хозяйственным, надежным и… как бы это сказать, холодным. Есть такая категория мужчин, которые всегда недодают своим женщинам любви. Это что-то вроде диеты: ты постоянно в тонусе, и тебе всегда очень хочется получить то, чего не хватает. Он говорит о любви раз в месяц, постоянно где-то пропадает и лишь изредка гладит тебя по голове, как домашнее животное. Ира подумала: вот тот мужчина, рядом с которым она никогда не потолстеет, и переехала к нему жить. Да, правда, иногда женщинами движут совершенно идиотские мотивы. Но Ира считала, что у нее проблема с весом.

Ира снимала музыкальный фильм «Рэп лепестков». В фильме листья деревьев и лепестки цветов «танцуют» под музыку. Ира сидела за компьютером и монтировала готовые кусочки. Это – ювелирная работа, соединить звук и видео так, чтобы было идеально. Она снимала не для кого-то, а просто, чтоб показать друзьям. Игорек же сидел на кухне за ноутбуком и искал участки земли в Подмосковье, которые можно дешево купить. Это – его работа: покупать землю на деньги инвестора, строить на ней дом, а потом продавать втридорога. Удивительно, но люди, которые готовы заплатить полмиллиона долларов за сараюшку в пятидесяти километрах от МКАД, всегда находятся.

– Наверное, они, так же, как мы, ходят в кафе «Шоколадница» и сидят на тех же стульях. – Ира скептически хмыкала, представляя их унылые лица. Она бы на эти деньги купила дом в Италии и кругосветное путешествие.

Больше всего сейчас Игорька волновал кризис финансового рынка. Он пытался предугадать, что будет с ценами на недвижимость и курсом валют. А у Иры на карточке лежали десять тысяч рублей, и она собиралась потратить их на новые сапожки.

На холодильнике у этой парочки висела табличка: «Мы такие разные, но все-таки мы вместе». Они и правда – как плюс и минус. Экстраверт и интроверт! Но говорят, только между ними самое сильное притяжение.

– Солнышко, скажи мне что-нибудь приятное, – иногда подползала Ира к Игорю и клала голову ему на колени.

– Большой адронный коллайдер. Пойдет?

– Угу. Ты какой чай хочешь: с чабрецом или черный?

– Все равно.

Есть три вопроса, которые категорически запрещено задавать мужикам:

1. Ты меня любишь?

2. О чем ты думаешь?

3. Ты вынес мусор?

Спрашивать об этом – все равно что делать радио тише. Начинаешь сильнее прислушиваться, но ничего не понимаешь. Только злишься. Когда однажды Ира спросила любимого, что он чувствует по отношению к ней, надеясь, услышать сами знаете что, Игорь ответил: «Ну… э… Мне хорошо, когда ты рядом. А когда тебя нет, я скучаю».

– Но это ведь не любовь! – вспыхнула она. – Так можно скучать о кошке или о школьном товарище.

– Ну а что тогда любовь? – удивился он. – Возможно, я не так выразился.

– А я бы сказала: «Обожаю! Схожу с ума! Хочу! Люблю-люблю!» – Есть такие чувства, которые не выразить словами.

– Все можно выразить словами. Если есть что выражать, конечно. Вот слушай: «Какой же любви она ждет, какой? Ей хочется крикнуть: „Любви-звездопада! Красивой-красивой! Большой-большой! А если я в жизни не встречу такой, тогда мне совсем никакой не надо!“» Это Эдуард Асадов. Слепой поэт.

– Слушай, дай поработать, а? Хороший стих. Очень хороший. – И он снова погладил Иру по голове.