Ника Муратова - Эсса

Я просто не знала, что и сказать. Люди, у которых не было ни кувезов, ни обогревателей, ни специальных витаминов, ни мониторов, ни медицинских талмудов, указывающих им, что и как надо делать, эти необразованные люди интуитивно знали, что именно надо делать, чтобы выжил недоношенный ребенок! Что ему необходимо постоянное тепло, как в животе у матери, питание, витамины. Что его нужно предохранять от обезвоживания, дать возможность коже нормально развиваться и эпителизироваться – и вот главные заповеди выполнены. Все эти растительные масла, богатые витаминами и минералами, животные жиры в качестве термостата и питания, сцеженное молоко – это ведь не просто народная мудрость, это азы современных методов выхаживания младенцев. И после этого кто-то смеет утверждать, что это отсталый народ?

– Эсса, тебе просто повезло, что ты родился в деревне, где всё это знали.

– Да нет. Такое знают в любой деревне. Может, есть и другие секреты, просто мне про них не рассказывали. Бабушка любила меня, потому повторяла эту историю.

– А почему же тебя тогда не отдали ей на воспитание?

– Она старая была. Очень старая. Моя мать была ее последним ребенком.

– Она еще жива?

– Кто, бабушка? Нет. Умерла. Давно.

– Ты ездил на похороны?

– Конечно. У нас принято, чтобы на похороны приезжали все. Даже если живешь на краю земли, когда умер близкий человек – надо обязательно приехать. Иначе не поймут.

– Ты хорошо ее помнишь?

Помолчал:

– Да.

– Тебе было жаль, когда она умерла?

– Она была очень старой. Ей было пора уже.

– Мне показалось, она была тебе единственным близким человеком?

– Как это?

Он не понял. Он не знает, что такое «близкий человек».

– Ну, единственный человек, которому ты небезразличен.

Эсса пожал плечами. Он не понимал меня. Его кормили, поили, одевали, оплачивали школу. Это все было частью небезразличия. Он не понимал, о чем еще я говорю.

– Ладно, Эсса. Не обращай внимания. В любом случае я рада, что ты выжил и что о тебе заботились.

– У нас очень крепкая семья, мы все друг друга поддерживаем! – с гордостью ответил он.

Я кивнула. Что бы там ни было, рассказ его меня поразил.

Я вернулась к своим записям. Эсса вновь раскрыл книгу и принялся читать, шевеля губами. Иногда он что-то выписывал в блокнот. Интересно сравнить наши воспоминания, доставшиеся по наследству от бабушек. Я храню в памяти рассказы о гордой и независимой прапрабабушке, рискнувшей во имя защиты своих прав все бросить и уехать в метель, а он бережно хранит то, как ему помогали выжить. Просто выжить. Ему нет дела до проблем прав человека. Как и не было его бабушкам. У них другая, постоянная, более насущная проблема – как выжить.

Дни летели, работа занимала бóльшую часть моего времени, а Эсса скрашивал мои вечера. Он готовил для меня наивкуснейшие блюда, ходил со мной на рынок и учил выбирать незнакомые мне овощи и фрукты. Он стал незаменимым помощником, и я к нему быстро привыкла.

И однако же он приводил меня все в большее замешательство, этот мальчик Эсса. Я никогда не проверяла его паспорт, действительно ли ему было восемнадцать, или же он мне соврал? Высокий, худой, очень ловкий, по-кошачьи пластичный и быстрый, Эсса был похож на совсем юного подростка. Возможно, из-за выражения лица, такого простого, даже наивного. На улицах, где парни его возраста ожидали туристов на каждом углу, норовя облапошить и вовлечь в невыгодную сделку, Эсса выглядел неприспособленным к жизни. Казалось, что он совершенно не может постоять за себя, не знает, как конкурировать с другими, более ушлыми сверстниками.

– Эсса, а чем ты обычно питаешься?

– У меня здесь много родни.

– И что?

– Каждый кормит понемногу.

– Ты ничего не зарабатываешь?

– Зарабатываю. Продаю телефонные карточки, на рынке кое-что продаю.

Ясно. Таким образом здесь много не заработаешь.

– Ты ведь умеешь читать, не так ли?

– Да. – Он гордо выпрямил плечи. – Я закончил школу. Все двенадцать классов!

– А кто же платил за твое обучение в старших классах? Это же довольно дорого?

– Пастор. Он некоторым детям выделял от прихода деньги, я выиграл конкурс…

Сама не знаю, почему, но я порадовалась, что Эссе так повезло. Не зря он мне понравился, светлая голова у мальчишки. Среди местного населения и треть не могла похвастаться, что закончили двенадцать классов, ужасающая безграмотность поражала воображение.

– Эсса, а что же ты дальше ничего не делаешь?

– Почему не делаю? Я работаю.

– Ну… я хотела сказать, жалко же закончить школу и торговать телефонными карточками. Неужели тебе не обидно? Столько лет потратил, за тебя платили, и все ради чего?

Эсса опустил голову. Он чистил кокосы, срубая мачете твердую кожуру. Я поражалась его четким движениям; как он умудрялся не порезать пальцы, для меня оставалось загадкой. Как и многие другие его навыки. Я присела рядом с ним. Даже на корточках, ссутулившись, он был намного выше меня, и меня это почему-то рассмешило.

– Эсса, чего молчишь?

Я положила руку на его плечо, он вздрогнул, отпрянул.

– Что случилось-то? Не взяли на другую работу или не пытался?

– Провалил экзамены.

– Куда?

– На медбрата. Хотел стать медбратом, а экзамены провалил.

– Когда?

– Сразу после школы.

Я села на землю, скрестив ноги по-турецки. Так мне было легче заглядывать ему в лицо. Я уверена, если бы Эсса был белокожим, он бы сейчас пылал, как ошпаренный рак. Ему было стыдно, и это радовало. Если бы он произнес все это обыденным, равнодушным тоном, я бы не придала его словам большого значения. Но он стыдился неудачи, провала, а значит, не все потеряно.

– Эсса, а когда следующий экзамен?

– Через два месяца.

– Будешь еще раз пытаться?

Он смотрел в сторону.

– Не знаю, – пробурчал.

– Будешь, по глазам вижу. Книги-то хоть есть?

– Нет.

– А как же ты готовился к экзаменам?

– Не готовился. Думал, что то, что в школе проходили, поможет.

– Но это же нереально. Любые экзамены требуют подготовки.

– У нас только взятка решает все или знакомые, если есть.

– Не верю. Даже чтобы дать взятку, надо хоть какой-то минимум сдать. Да и можно все же попытаться пройти самому, хоть пять процентов ведь они пропускают не по блату?

Он неопределенно пожал плечами.

– А ты точно хочешь стать медбратом, не программистом, не учителем, не кем другим?

– Нет, медбратом. Мне нравится.

– Хочешь, помогу тебе подготовиться к экзаменам? Мы купим учебники, и ты каждый день будешь штудировать их и спрашивать меня, если что непонятно. А я буду спрашивать тебя. Мне здесь целый месяц торчать, так что времени много. Тем более, ты не с нуля начнешь. Что успеем, то успеем. А вдруг пройдешь?