Эптон Синклер - Нефть!

Да, без сомнения, дьявол привел ее сюда, усадил на клетку с кроликами и показывал ей все земное царство. Как раз против нее, на другой стороне улицы, над домом № 5743 на бульваре Лос-Роблес красовалась вывеска «Грунтового синдиката», и к нему все время подъезжали автомобили, привозя желающих купить акции, продававшиеся по десять долларов каждая. Группа собственников «средних участков», к которой принадлежала миссис Гроарти, еще ни с кем не подписала договора. Им было сделано много разных предложений, объяснила она, самые лучшие — компанией «Слипер и Уилкинс»… Не слыхал ли что-нибудь Бэнни об этих предпринимателях? И окончательно ли убедился его папочка в том, что лучшие нефтяные пласты находятся на северном склоне холма? Миссис Гроарти и ее муж предполагали на те деньги, которые получат в виде единовременной премии при подписании договора, купить несколько акций «Эврика-Пет» — сокращенное «Эврика Петролеум Компании», — которая обещает немедленно начать работы по бурению на северном склоне холма… И Бэнни вдруг вспомнил предостережение отца: «Берегись тех, кто будет смотреть на тебя, как на нефтяную скважину, и стараться выкачать из тебя все, что им нужно».

Мистер Бэнцигер послал на двух грузовиках рабочих-мексиканцев, которые выровняли дороги, а мистер Аскотт сдержал свое слово и в назначенный срок доставил весь требуемый материал для вышек. Главный подрядчик мистера Росса по плотничьим работам собрал большую партию рабочих, и они очень скоро скрепили болтами брусья нижней обвязки. Быстро, ряд за рядом, вырастала вышка и скоро стояла перед вами — ста двадцати двух футов вышины, прямая, стройная и прочная. Пологая лестница вела к двум площадкам: одна помещалась посредине, а другая — на самом верху вышки. Все было красиво, чисто и ново, и папочка позволил взбираться на верхнюю площадку, и оттуда можно было видеть за домами и деревьями синие воды Тихого океана, — о, какой он был огромный! А затем приехал целый поезд грузовиков, как раз к заходу солнца, покрытых пылью и грязью от долгой дороги, но полных еще неизрасходованной энергии, судя по громким крикам сигнальных рожков, которыми они приветствовали Дж. Арнольда Росса и его сына. Придорожные канавы были все забиты щебнем, и на образовавшемся широком пространстве у края дороги выстроились в одну линию один около другого все двенадцать грузовиков.

На вышке зажглись электрические огни, и навстречу прибывшим поспешили рабочие с засученными рукавами рубашек цвета хаки. Все работали охотно под непосредственным наблюдением «старика», их «хозяина», от которого зависела их участь. Они уважали старика, потому что он хорошо знал свое дело, и никто не мог его одурачить. Он нравился им, потому что соединял в себе строгость с добротою; он был прост без претензий. После работы, усевшись на табуретке за общим столом с рабочими, он съедал свой обед: бобы и кофе. Это был настоящий простак, а к этому присоединялось еще очарование миллионов долларов. Да, у него были бочки, набитые жидкими долларами. И что значил по сравнению с ним фокусник, выбрасывающий из своих рукавов живых кроликов или целые ярды лент? По сравнению с ним, который мог соорудить сразу десятка два вышек и несколько миль стальных труб и собрать целые поезда моторов и цистерн и в несколько дней проложить новые дороги для этих моторов.

Рабочие любили и «мальчугана», который тоже был прост в обращении, как и его отец, и вдобавок был еще всегда весел и интересовался всем, что вы делали. Задавал толковые вопросы и запоминал ваши объяснения. Да, такой мальчуган хорошо изучит дело, на него можно будет положиться; старик воспитывал его правильно. Бэнни знал всех рабочих по именам и часто, надев старую, выпачканную в смазочном масле куртку, принимался за любую работу, с какой могли справиться его, еще детские, руки.

Но сейчас о такой работе не могло быть и речи. Сейчас время было горячее: побивались рекорды.

Прежде всего был приготовлен для установки машины громадных размеров цементный фундамент, а на него положена деревянная настилка, чтобы уничтожить дрожание. Затем была подвезена платформа с паровой машиной. Примостили прочные сходни, по ним машина соскользнула на свое место и была готова для работы. В то же самое время другая партия рабочих хлопотала около огромного парового котла. Резервуар с газолином был под рукой, паропровод в полной готовности, и котел был готов производить пар. Были подвезены еще несколько других платформ с инструментами и всем тем материалом, который требовался для работ.

Когда Бэнни пришел к месту работ на следующее утро, большой барабан был уже установлен на место, блок укреплен вверху вышки, и рабочие выгружали паровое сверло. Стальной цепью обвязывали они по три тяжелые трубы сразу, и кран, снабженный стальным крюком, спускался сверху и захватывал цепь. Машина начинала пыхтеть, стальной канат сильно напрягался, и трубы соскальзывали с платформы. Эти трубы были по двадцати футов длины, а каждый фут весил девятнадцать фунтов, так что в тех случаях, когда ваша нефтяная скважина была глубиною в целую милю, то у вас получалось — как это вы сами можете вычислить — пятьдесят тонн стали, и ваша вышка должна была выдерживать эту тяжесть, и ваши стальные канаты должны были ее поднимать, и ваш барабан и машина должны были выдерживать все это напряжение.

Публика приходит в ужас от цен на газолин, но она никогда не задумывалась над стоимостью парового бурава и обсадных труб.

Все эти замечания Бэнни слышал тысячу раз, но отец никогда не уставал повторять их. Он был вполне доволен только тогда, когда мальчик бывал с ним на работах и изучал дело на практике. Вы не должны обманывать себя, воображая, что можете всегда нанять достаточно опытных специалистов; да и как можете вы судить об опытности данного специалиста, если сами не изучили дела так же хорошо, как и он? Ваш специалист-управляющий может умереть, его может переманить какой-нибудь другой нефтепромышленник, и тогда что с вами будет? «Вы сами должны быть своим экспертом-специалистом», — говорил всегда отец.

Механизм, при помощи которого совершалось вращение, назывался вращательным станком. Он соединялся с двигателем при помощи стальной цепи, действовавшей подобно передаточной цепи велосипеда, с той разницей, что здесь звенья были толщиною в кулак. В центре вращательного станка было сделано отверстие, через которое проходило огромное сверло; соответственное отверстие было сделано в полу вышки, и скоро подобное же отверстие должно было появиться и в самой почве. Отверстие во вращательном станке было квадратное, и верхний конец сверла был тоже квадратным, приспособленным как раз для этого отверстия. Прежде всего вы ввинчиваете в «гнездо» в нижнем конце сверла острый резец, или «долото», которое, собственно, и режет землю. Резец этот стальной. У него форма двух поставленных один против другого дисков, которые непрерывно вращаются, и тяжесть штанги заставляет их прокладывать себе дорогу в землю. Вы начинаете с восемнадцати дюймовым резцом, и, вращаясь, он пробуравливает отверстие в два фута в диаметре. И вот настал, наконец, момент, когда последний болт был затянут и все буровые инструменты готовы были для своего долгого пребывания в недрах земли. Это был торжественный момент, подобный спуску нового корабля или вступительной речи первого президента республики. Собрались все наши друзья, рабочие ночной и дневной смен, целая толпа посторонних зрителей. Машинист не спускал своей руки с рычага и своих глаз с отца.