Андрей Донцов - The офис

Первая же попытка заполучить покровителя сборника в лице одного из заместителей мэра завершилась триумфом: Евгению выдали не только вступительное слово, но и первую биографию.

В дальнейшей работе над изданием, помимо выслушивания баек, прибауток и истории любви к преферансу с описанием закоренелых партнеров молодости, Евгений с Прокопом или с кем-нибудь из двух менеджеров проекта расписывали с интервьюируемым пулю. Заодно возникла идея фиксирования в игре двух-трех интересных раскладов, с описанием игроком возможных вариантов поведения.

Денежная ситуация, на которую и так не приходилось жаловаться, стала еще более обнадеживающей. Стоимость участия в книге равнялась пятистам долларам, помимо этого в двух случаях из трех Евгений, находившийся в прекрасной интеллектуальной форме, выигрывал еще шестьсот-восемьсот баксов. Игра шла по десять долларов за вист.

Теперь он расписывал пулю не только на чердаке, но и на просторных кухнях, в шикарных кабинетах, предбанниках саун и на столах казино. Клиенты передавали ему друг друга сами, через многочисленные, но малочисленные клубы преферансистов. В середине проекта Евгений устроил бартер с одним из развлекательных журналов города. На его крыше появилась вывеска:

Журнал «Ночная кошка»

Свой взгляд на город.

А в трех номерах журнала появились развороты с описанием проекта «100 преферансистов Москвы».

Один из участников проекта – глава крупной строительной корпорации во время довольно спорного мизера попросил Евгения перевернуть прикуп хотя бы одной семеркой кверху. Человек он был азартный невероятно. Родом из Абхазии. Когда-то играл в КВН. Его байки и истории стали главной изюминкой сборника.

– И что мне за это будет? Если переверну? – спросил его Евгений.

– Квартыру в домэ на Бажова в лэсу – но пачти в центрэ Масквы, при этом по ценэ застройки – в два раза дэшэвле рыночной, достойно?

Евгений удовлетворенно кивнул и перевернул прикуп с семеркой пик.

– Ай, маладец – писатеэл! – зацокал языком Тимур. – Реэшил квартирный вопрос сеэбэ, да?

Так у Евгения появилось достойное место вложения всех накопленных денег. Двушка на Бажова (двадцать минут пешком от метро ВДНХ), все равно обошлась дорого и отнюдь не в два раза дешевле, но скидка получилась более чем существенной – Тимур сдержал слово.

Ночная халява

Ищи в городе

Но переезжать в новую квартиру на ВДНХ от родителей Евгению не пришлось.

Сестра Евгения, работавшая на заводе в Мытищах, подогнала папе с мамой старый раздолбанный «Москвич», чтобы они могли приезжать к ней на дачу и нянчиться с тремя внуками. В той аварии пострадали аж четыре машины, но жертвы были только в одной.

С родителями Евгений дружно жил с пеленок. Маме всегда было приятно, что сын не шляется по кабакам и клубам, а умудряется и храпеть в соседней комнате, фактически у нее под боком, и зарабатывать на хлеб. О своих истинных доходах Евгений не распространялся – просто копил, сам не зная на что.

После похорон квартира опустела. В комнату родителей он практически не входил – незачем было травить душу, на кухне тоже было неуютно.

Еще недавно у Евгения не было ни одной своей квартиры, а теперь стало сразу две. Но большую часть времени он по-прежнему проводил на чердаке.

Сны не ушли от Евгения, но приобрели беспокойный, обрывочный характер, заполнились кошмарами и тяжелыми воспоминаниями. Самым частым был сон про то, что все, что случилось с родителями, было как бы не на самом деле. Подсознание придумывало различные варианты развития этого сюжета, но результат был один: Евгений смеялся и радовался во сне, что так глупо поверил в страшную новость, обнимал отца, целовал маму, а потом они шли на кухню варить пельмени.

Однажды он проснулся на кухне, сидя за столом перед пустой тарелкой. Он ощущал послевкусие пельменей со сметаной и уксусом. И готов был поклясться, что только что разговаривал с родителями и слышал их голоса.

Нехорошо, когда покойники снятся в таком количестве. Уже ходил Евгений ставить свечки в церковь «за упокой души» и пытался приводить домой Светку, но не мог сосредоточиться на сексе, и они посмотрели четыре или пять тупейших фильмов, идущих нон-стопом всю ночь.

Евгений все объяснял просто – перед смертью родители выбросили в атмосферу такое количество адреналина, что это поле (или облако, или сгусток энергии – Евгений не был силен в метафизике) добралось до него, и он не может теперь от этого избавиться.

Он чувствовал, как теряет защитную ауру.

– Чего ты собрался делать на юге, Гамбитушка? – Светка запустила руки в его вихры на широкой макушке, словно специально приспособленной для долгих соприкосновений с подушками.

– Ну, я поищу проекты. Может, издательские какие.

– Опять будешь преферансистов искать по побережью.

– Да это вряд ли… Их там столько не найдешь. Только если Клуб любителей подкидного дурака, но почем будут членские взносы? Пакет семечек и бутылка пива.

– Сделай гламурный сборник… Сейчас это модно! «100 красивых людей» – плейбои будут платить сами, чтобы туда попасть, а за красоток заплатят их друзья-папики.

Евгений подумал, что мир не сильно изменился с тех пор, как он начисто перестал им интересоваться.

– 100 красивых людей, 100 красивых б…дей… – проворчал он.

Проект издания справочника о 100 московских преферансистах был оперативно свернут и завершен на магическом числе 66. От продажи экземпляров участникам проекта планировалось получить кругленькую сумму.

Не мог же Евгений сказать Светке, что едет на юг спать. И что ничем другим там заниматься не собирается в принципе. Слишком уж много часов недоспал за последние четыре месяца.

– Сто б…дей? О, да у тебя, Гамбитушка, коварные планы по захвату южного побережья. Сто не многовато? Может, лучше возьмешь одну, но проверенную? А, зая? Возьмешь меня с собой?

– Надо будет, и позову!

– Пиши адрес, кулемушка моя.

– Кто?

– Неважно. Пиши электронную почту – телефоны меняются с каждой новой работой, а работы в Москве меняются чаще, чем телефоны. Мыло – надежней, оно у меня одно уже пять лет. Пишешь?

– Угум.

– Ленин… собака… жив.

– Чего?

– Шучу я, господи! Что ты сонный такой! Ну-ка, положи мне руки на бедра… Чувствуешь, какое все родное? Сколько партий мы с тобой сыграли, Каспаров?

Светка повернулась к нему спиной, прижалась попой и стала тереться о его брюки, словно виляющая хвостом кошка.

– Повторяй: я буду тебе писать, Светочка. И позову тебя в гости летом, чтобы ты загорела как следует, ты и твоя нежная попка…

– А что? Может, и позову! – согласился Евгений, прежде чем снять с нее туго облегающие задницу джинсы и аккуратно стащить любимые стринги.