Сергей Минаев - Р.А.Б.

«Что, уже?» – подумал я, посмотрел на спящую, в дребезги пьяную жену, потом на припорошенную чистым белым снегом дорогу, на которой я через минуту оставлю свои первые в новом году следы. Было бы здорово дать водиле еще некоторое количество денег, открыть дверь и уйти в ночь, в известном мне направлении. Будто бы ничего и не было все эти годы. Просто хлопнуть дверью и начать все заново. Но таксист, словно прочитав мои мысли, лишь понуро поинтересовался:

– Вам с супругой помочь?

– Спасибо, не надо. Я сам справлюсь, – ответил я, тряся ее за плечо.

«Я справлюсь. Обязательно справлюсь. Наверное».

– Какое достижение вы считаете главным в своей жизни за последний год?

– Календарный или финансовый?

Она задумалась:

– Календарный.

«Достижение… Трахнул двух хохлушек одновременно? Не развелся? Сменил машину? Научился воровать деньги? Точно!»

– Удачно провел испытательный срок и был назначен начальником департамента прямых продаж! – отрапортовал я.

– Что ж… прекрасно, – изрекла сучка в черном деловом костюме, наш новый HR-менеджер, которая допрашивала меня уже битый час. – Прекрасно! – и сделала пометку в блокноте.

Через сорок минут я прошел еще одно собеседование. На этот раз с «полиграфом». Вопросы о моей работе в компании, которые задавала сучка, чередовались с ничего не значащими, типа «любите ли вы романтическое кино?». Детектор фиксировал мою реакцию вместе с двумя типами в серых костюмах. «Психологами», как нам их представили. Поголовная проверка менеджеров и начальников департаментов на «полиграфе» была абсолютным нарушением трудового законодательства и гражданских прав, однако никто из нас и пикнуть не посмел после того, как на общем собрании, посвященном слиянию, нам объявили, что лишь двадцать процентов сотрудников нашей бывшей компании останутся работать в объединенной корпорации.

На самом деле никакого слияния, о котором с извиняющимися улыбками твердило прежнее руководство, не было. Это было поглощение. «Республика Детства» была банально съедена мультинациональным монстром по имени «Крахт Тойз». Куплена со всеми долговыми обязательствами, складами, никчемным персоналом и офисной мебелью (неизвестно, что из двух последних оценивалось выше). С констатации этого факта и началось собрание «объединенной корпорации», состоявшееся 25 января. Ровно через неделю после того, как последний представитель акционеров «Республики Детства» собрал со своего рабочего стола цвета дерева «венге» серебряные рамочки «Tiffany» с фотографиями жабообразной супруги и отвалил из офиса проверять счет, на который вот-вот должен был упасть бонус от сделки.

«Крахтовцы» заезжали в офис основательно. Сначала приехали хозушники, которые самым тщательным образом прошлись по этажам. Они деловито переворачивали мониторы, системные блоки и кресла, смотрели инвентарные номера, сверяясь с ведомостью. Мне казалось, еще чуть-чуть и они попросят нас закатать рукава рубашек, с удивлением отмечая:

– У меня здесь с грифом 44–32/м значится «менеджер среднего звена, одна штука». У кого такой номер? Как это ни у кого? Почему без номеров?

Из коридоров и со стен пеналов попросили снять вымпелы, грамоты и фотографии прежнего руководства. На ресепшн-десках сменились секретарши и полностью поменялась охрана, которой теперь стало вдвое больше. Новые айтишники за четверо суток переустановили все программное обеспечение и сменили все пароли компьютеров.

После этого сотрудники новой службы безопасности проверили все помещения на предмет прослушивающих устройств, сообщив сотрудникам о недопустимости наличия на рабочих местах фотоаппаратов и диктофонов.

Видимо, так в годы оккупации производилась зачистка помещений райкомов отрядами гестапо и СС. С обысками, допросами, срыванием знамен и портретов вождей. Я удивился тому, что после тотальной проверки на «полиграфе» некоторых из нас не повесили во внутреннем дворе «за сопротивление новому топ-менеджменту», или «за мысли о сокрытии секретной информации», или «за отсутствие радости по поводу слияния». Так и вижу раскачивающиеся на виселицах тела менеджеров в деловых костюмах, с табличками на груди:

На самом деле «детектору лжи» для упрощения задачи и сокращения временных затрат следовало бы задать всего два вопроса:

– Правда ли, что вы бездельничали на работе все время с момента поступления на нее?

– Правда ли, что кроме нанесения этим компании косвенных убытков, вы занимались прямым воровством?

И после двух ответов «нет», тут же опровергнутых безумно скачущей синусоидой, все деревья от офиса до станции метро «Краснопресненская» были бы в менеджерье, повесившемся на своих галстуках и колготках.

– Сегодня хороший день! – Так начал свое первое выступление перед объединенным коллективом, руководитель объединенных продаж Владимир Сморчков, человек с лицом провинциального комсомольца, выправкой офицера и бабьим голосом. Это был воистину «человек без свойств». – Вы стали членами команды профессионалов. Членами «Крахт Тойз». Теперь вас поддерживает сильная компания со столетней историей и высочайшей репутацией. Вам в помощь передаются последние технологии продаж и маркетинга, воплотившие опыт мировой дистрибуции. Но базовым элементом является наша продукция!! Узнаваемые бренды высочайшего качества!!!

– И у этих высочайшее качество, – шепнул я Загорецкому. – А вообще бывает продукция среднего или например не очень высокого качества?

– Не бывает, потогонные мастерские у всех одни и те же. И люди везде одинаковые.

– Я не случайно упомянул о том, что главное в нашей работе – люди! – продолжил Сморчков.

– Когда он упомянул-то? Прослушали, что ли? – снова зашипел я.

– Ну, вчера, наверное. Или позавчера. Он таких выступлений знаешь сколько проводит? Будь снисходительным.