Эдуард Лимонов - Лимонов против Путина

Как можно убедиться по вышеприведенным источникам, ФСБ, а за ней и Генеральная прокуратура с самого начала заняли по отношению к МОО НБП внеправовую, предвзятую позицию, попытались форсировать ликвидацию политической партии, применив административный ресурс. Как предписала ФСБ, так послушно и исполнили, и Генпрокуратура, и Минюст. Однако областной суд тогда решил дело не в пользу ФСБ. Иск Управления юстиции по Московской области был отклонен Московским областным судом во главе с судьей М. М. Желыбинцевой. А Верховный суд тогда, в 2001 году, подтвердил решение Московского областного суда.

Я не стану останавливаться подробно на всех эпизодах и перипетиях попыток Московской прокуратуры и Управления юстиции по Московской области все же исполнить поручение ФСБ и ликвидировать НБП. Замечу лишь, что решение о ликвидации МОО НБП, принятое 29.06.2005 года Московским областным судом, вынесено под огромным давлением все тех же сил, которые инициировали первые попытки ликвидации НБП еще в июле 2001 года. Эти силы, а именно ФСБ и Генеральная прокуратура, не пользуются популярностью у нашего народа сегодня и по справедливости считаются орудиями политического насилия над инакомыслящими индивидуумами и партиями. Верховный суд принял 16 августа 2005 года справедливое решение, которым может гордиться судейская корпорация РФ. Остановил произвол.

2. В настоящее время численность МОО НБП достигла 35 тысяч человек. Таким образом, заместитель Генерального прокурора Звягинцев требует лишить права на создание и участие в деятельности общественного объединения 35 тысяч человек, то есть требует от Президиума Верховного суда РФ нарушить Конституцию Российской Федерации, а именно ч. 1 статьи 30 Конституции.

3. Замгенпрокурора указывает в своем представлении: «После приостановления деятельности обязанность по устранению нарушений действующего законодательства возникает у организации. В данном случае МОО НБП ее не исполнила». Как Председатель Политсовета НБП заявляю, что мы исполнили все требования по отношению к нам, в частности сменили название нашей организации, исключив из него слово «партия», также сменили юридический адрес, исключили из Устава право выдвижения депутатов. Мы трижды предпринимали попытки зарегистрировать изменения в документах, приведя их в соответствие с п. 6 ст. 6, п. 1 ст. 36 ФЗ "О политических партиях" и ч. 2 ст. 28 ФЗ "Об общественных объединениях". Данные изменения не были зарегистрированы Управлением юстиции по Московской области, о чем свидетельствуют письменные отказы от 16.09.2003 г., от 14.07.2004 г. и от 07.07.2005 года. Решения были вынесены по столь малозначительным основаниям (например, решение от 14.07.2004 года вынесено по причине двух опечаток в тексте), что не может быть иного вывода, как констатировать: Управление юстиции по Московской области (ныне Федеральная регистрационная служба по Московской области) отказывает НБП в регистрации изменений намеренно . Руками Генеральной прокуратуры г-н Звягинцев пытается склонить Президиум Верховного суда присоединиться к тому политическому насилию, к репрессиям, которые неуклонно проводятся против МОО НБП.

4. Российское общество заметило чрезмерную жестокость власти (а ФСБ, прокуратура и Минюст — инструменты власти) к членам МОО НБП. Приведу здесь свидетельство редакции газеты «Известия» от 3 октября сего года. Вынесено "мнение редакции" в следующих словах (газета называет членов НБП производным от моего имени — "лимоновцами"): « Для тех, кто следит за процессами по делам «лимоновцев» (а неоднозначная, или, наоборот, однозначно негативная оценка их политической деятельности здесь не при чем), ничего удивительного не произошло. Российская правоохранительная машина уже давно перемалывает судьбы членов этого молодежного движения с особой жестокостью ». И далее: «"Лимоновцев" кто-то очень не любит. Кто-то хочет, чтобы они получили по максимуму ». И еще: « Власть давно чрезмерно жестока по отношению к «лимоновцам». Просто только сейчас все это заметили ». Прошу учесть, что это мнение не одного журналиста, а целого журналистского коллектива. Так думает и общество Российской Федерации.

5. Давайте называть вещи своими именами, отбросив эвфемизм «ликвидация». Имеем отвратительный результат: форсируется запрещение общенациональной политической организации. Данное запрещение, если оно будет поддержано Президиумом Верховного суда и затем исполнено Верховным судом, изобличит Россию и представит ее как страну государственных репрессий против инакомыслящих политических партий. Безусловно, этот запрет произведет неприятное впечатление на общественность России и других стран. И таковое решение, если уважаемый Президиум Верховного суда решит инициировать его и, не дай Бог, поддержать Генеральную прокуратуру в ее стремлении ликвидировать МОО НБП, нанесет ущерб репутации судебной корпорации России в целом и репутации Верховного суда в частности. Я изучал в индивидуальном порядке и Римское право, и Кодекс Наполеона, я преклоняюсь перед понятием «Закон». Это высокое и благородное понятие, лучшее в организации человечества, это — Закон, ограничивающий дикость и животные начала. Я хотел бы, чтобы российские суды, и в частности Верховный суд, были могучей и самостоятельной корпорацией. Народ верит, что сегодня прокуратура не самостоятельна. Не уступайте, прошу Вас, давлению прокуратуры.

6. Решение о ликвидации НБП приведет к непредсказуемым последствиям. Заставит ее уйти в подполье. На состоявшихся только что, в июле и сентябре, партконференциях, секретари исполкомов региональных организаций МОО НБП высказались единогласно за продолжение деятельности Национал-Большевистской Партии даже после решения о ликвидации.

Таковы, вкратце, мои доводы.

Отказать Генеральной прокуратуре РФ в ее требовании отменить определение Верховного Суда РФ от 16.08.2005 г. и не направлять дело на новое кассационное рассмотрение. Прошу Вас, уважаемые высокие судьи, принять справедливое решение. История смотрит на Вас в эти мгновения.

С уважением. Э. В. Савенко (Лимонов). 5 октября 2005 года. Москва».

«После меня дали слово Александру Аверину. Александр подтвердил наше желание, чтобы решение ВС от 16 августа осталось в силе, это справедливое решение. За Авериным слово дали женщине из Управления юстиции. Последовала тусклая, как сама эта женщина, ложь. Председательствующий Лебедев объявил перерыв. /…/

Примерно через час нас пригласили. Разрешили войти и журналистам. Лебедев зачитал короткое решение. Президиум Верховного суда, как и следовало ожидать, принял то решение, которого потребовала Генеральная прокуратура: вернуть дело на кассацию в Верховный суд. История, действительно взиравшая на этих Верховных Судей, я думаю, выругалась там, в небесах. Трусливые старые люди в тогах были ей противны…»