Китлинский - Клан – моё государство 2.

– Нас это не страшит, сэр Джон. Мы готовы к войне уже сейчас и могли бы нанести удар первыми, но не делаем этого. Знаете, бить слабого – это унижение себя, своего достоинства. Их империя сильна, но трещит по швам. Их надо подтолкнуть с дороги, потому что они стали загораживать её своим неповоротливым авто, не давая проехать остальным. Впрочем, мы не ставим своей целью их устранение, что вы, помилуйте, но и вести себя так в дальнейшем, позволить не можем.

– Ходят слухи, сэр Александр, что вы подловили их на использовании капитала германской нацистской партии?

– Это исторические слухи, всплывшие незадолго до окончания пятидесятилетнего срока над их секретностью. Дело в том, сэр Джон, что они стали вдруг блокировать наши счета в своих банках, но не рассчитали своих силёнок и запросили пардону. Можно Саддаму Хусейну заморозить счета, но нам этого делать никто не имеет права. Мы не угрожаем никому и не ведём захватнических войн. Всё, что придумывает о нас пресса, кстати, с их подачи – откровенная ложь.

– Вы разве с ними в одной весовой категории, сэр Александр?

– Об этом сложно судить, сэр Джон. Но у них совсем не осталось финансовых ресурсов, казна пуста, они в долгах страшных и держатся за счёт государственных кредитов, а мы не пользуемся подачами со стороны, имеем прибыли и сверхприбыли, строим новые заводы и фабрики, выпускаем конкурентоспособную продукцию.

– Они соберутся вместе и вас задавят,- определил Джон.

– Собраться, сэр Джон, не так просто в ухудшающихся условиях.

– "Бош" принял вашу сторону?

– Зачем? Сэр Джон, они в нейтралитете, если я проиграю, "Бош" станет полновластным владельцем моих заводов, которые строить будем вместе. То есть, им уйдёт моя доля.

– Если они вас предадут? Сэр Александр, вы поступили опрометчиво.

– За это я не беспокоюсь, сэр Джон.

– Сознательно пошли на огромный риск,- Джон посмотрел подозрительно на Сашку и хитро улыбнувшись, спросил:- Или вы немцев чем-то купили, или подписали, как часто бывает, секретный протокол, сэр Александр?

– Всё дело в том, сэр Джон, что заводы взаимовыгодны настолько, что, если мы их запустим в ближайшее два-три года, Синдикат на пушечный выстрел не решится подойти ни к ним, ни к нам.

– На убийство могут пойти,- предположил Джон.

– Сэр Джон! Это президент Кеннеди дал выстрелить себе в затылок. Я им такой возможности не предоставлю. К противнику я не поворачиваюсь боком и спиной. Стою только лицом к лицу. Если бы я применил против них методы, которые они практикуют в отношении нас, им давно бы уже лежать на кладбище.

– Охотно вам верю, сэр Александр. Предлагаю переменить тему. Я по дороге к Вильяму заезжал в Национальную библиотеку, чтобы ознакомиться с вашей родословной, сэр Александр. Мне посоветовал так поступить Том, чтобы окончательно развеять все сомнения.

– А у тебя появились сомнения?- Вильям, сидевший тихо, встрепенулся.- Интересно!

– Мы получили некоторые сведения из США о том, что Бредфорд имеет там родственников. Могу я вам задать вопрос, сэр Александр?- Джон качнул головой, как бы спрашивая разрешения.

Сашка засмеялся и ответил:

– Сэр Джон, ваши агенты всегда опаздывают с информацией, что ставит вас в неловкое положение. Я готов осветить вам своё родство с Соболевскими и Карпинскими. Ведь эту информацию вам принесли, как сенсационную, не так ли?

– Вы хорошо ориентированы, сэр Александр. Не успел я упомянуть США, и вы сразу поняли откуда дует ветер.

– Да, это так, сэр Джон. Мы с Соболевскими, что живут ныне в США в прямом родстве. Вы могли узнать об этом много раньше, если бы внимательно выслушали Тоико Мико.

– Со слов Тоико Мико, ваша мать Ольденбург, а отец Бредфорд.

– Моя мать урожденная Соболевская. Ольденбург она от первого брака и за Бредфорда вышла замуж под этой фамилией. Всего у умершего в США Соболевского старшего было три сына и дочь. Двое сыновей уехали с ним из Китая в США, дочь – это моя мать, и есть ещё один брат, младший. Он остался в России после революции. В роду Ольденбургов есть Карпинские с немецкими княжескими корнями. В роду Соболевских есть польская ветвь Карпинских, по линии княжеской литовской династии Ягайло. После смерти матери и гибели отца, меня перевезли в Советский Союз к родному брату матери, вот тому, который остался в России после революции. В Тибете шла страшная война и нас, не только меня одного, многих детей вывезли в Россию, что спасло нас от смерти. Ознакомьтесь с результатами культурной революции в Китае и всё поймёте. Почему в Россию, а не в США я вам ответить не могу, был мал и несмышлён, нас, собственно, не спрашивали. Брат матери оформил меня по советским законом свидетельством о рождении, что в последствии помогло мне спокойно жить и работать в Советском Союзе. Я прожил там от двух до двенадцати лет, отсюда моё знание русского языка. Вот вам и весь мой ответ. Всё дело в злобности нашей прапрабабки и крутом нраве бабки. Когда дед покинул Китай, она не пожелавшая уезжать из Харбина, развелась с ним и вычеркнула его фамилию из своей знатной родословной, заставив сделать это и свою дочь, то есть, мою мать. Все документы на это есть у Чарльза Пирса, вы можете с ними ознакомиться.

– Сэр Александр, вы не представили их потому, чтобы мы не связывали с вами Советский Союз?

– Нет, сэр Джон. Фамилия Карпинский, имеющаяся в моей визитной карточке, это та фамилия, которую я получил в России от брата матери при оформлении. Он, кстати, оформил моё усыновление, как сироты, в Гонконге, и тоже на эту фамилию. Я скрыл это, чтобы не навести тень на родню в США. Синдикатовцы убили своего президента, как муху, а с моими рассчитались бы в миг. Была ещё одна причина, по которой я не стал вписывать эту фамилию в свою родословную. Дело в том, что прадед Соболевский, взял эту фамилию от супруги, когда поженился и осел в России. Пётр Иванович Соболевский ни кто иной, как четвёртый сын маркиза Лондонберри. Настоящее имя ищите сами в этой родословной. Его завела в Российскую империю любовь к прабабке, которая была подругой императрицы. Он увидел её во время посещения Британии царской фамилией и попёрся за ней в Россию. Прах его лежит на одном из кладбищ в Санкт-Петербурге под русским именем. Так что тут, в Лондоне живут дяди и тёти, что есть ещё одной моей британской ветвью, которую мне не поднять. По линии Бредфордов я один и последний, а со стороны Каслри Роберта Стюарта сбежится пол-Лондона, не так ли?- Сашка стал смеяться.- Мне с ними не совладать. Вот почему я не стал афишировать эту свою британскую ветвь. Вы удовлетворены, сэр Джон?

– Да, сэр Александр, вполне. Потому что Соболевские и в самом деле в прямой родственной связи с родом Каслри. А как случилось, что младший Соболевский стал Карпинским?