Айрис Мердок - Честный проигрыш [= Довольно почетное; Вполне достойное поражение]

— Да. Вы…

— Джулиус, я вела себя непростительно. Мне нельзя было уезжать из Лондона…

— Хильда, слушайте. Вы хорошо меня слышите? Вы стали жертвой розыгрыша.

— Розыгрыша?..

— Да. Руперт и Морган не влюблялись и у них не было романа. То, что вы видели, было фальшивым фасадом. Вас, всех троих, обвели вокруг пальца.

— Не понимаю. О чем, собственно, вы говорите?

— Они стали жертвой розыгрыша, а затем вы были втянуты в ту же игру. Каждого из них ложно убедили, что второй страстно влюблен. Их доброта и деликатность способствовали усугублению путаницы. Больше ничего не было. Не только любовной истории, но и самой любви.

— Но… такой розыгрыш… кто бы сумел?..

— В роли волшебника выступил я. Все началось как шутка, а потом, к сожалению, вышло из-под контроля. Но речь не обо мне. Слушайте, я сейчас расскажу вам, что именно произошло, и тогда вы поймете, что они абсолютно невинны.

— Вы… но, Джулиус…

— Я выкрал ваши письма, те, что Руперт писал вам, из потайного ящика вашего письменного стола и посылал их Морган, создавая впечатление, что они только что написаны Рупертом. А Руперту посылал письма, которые Морган писала в свое время мне. О деталях сейчас говорить не будем. Каждый из них решил, что другой влюблен. Они несколько раз встречались и обсуждали эту ситуацию. Больше ничего не происходило, решительно ничего, и когда они все узнают, то кроме легкого смущения…

— Я не верю вам, Джулиус, — сказала Хильда. — Пожалуйста, не надо этих игр, они все только усугубляют. Пытаясь помочь нам, вы сочиняете небылицы, я знаю все, у меня есть доказательство, я видела…

— Что вы видели, милая Хильда? Вы обнаружили письмо Морган в столе у Руперта. Это письмо было когда-то написано мне, и я подложил его, чтобы вы его обнаружили. Оба они вели себя как люди, у которых есть тайна. А тайной было заблуждение, что оба они объект страстной любви. Больше нет ничего. Одна лишь эманация волшебства, которая рассеется при первом слове правды. Все трое, вы были обмануты призраком видимости.

— Джулиус… этого быть не может… Руперт вел себя так необычно…

— Руперт всегда готов вопреки логике взять вину на себя, кроме того, он считал, что встает на защиту Морган.

— Но как же они могли так ошибиться?

— С легкостью. Людям всегда приятно поверить, что их оценили. Обыкновенное и всем свойственное тщеславие завело их в лабиринт. Позже я расскажу вам подробности. А сейчас важно, чтобы вы мне поверили. Я задумал все это, а задумав, осуществил.

— Джулиус, я не могу поверить. Это какая-то фантасмагория. Не понимаю, зачем бы вам было такое устраивать, и, кроме того, не могу поверить, что…

— Она не верит мне. Думаю, вам лучше поговорить с Таллисом. Он здесь, рядом. Секунду.

— Это правда, Хильда, — услышала она голос Таллиса. — Джулиус обманул вас всех. Руперт и Морган абсолютно невинны, они, как и ты, просто жертвы. Джулиус в самом деле посылал и письма, и заставил Морган и Руперта поверить, что к ним воспылали страстью. Честное слово, больше ничего нет. Это была просто шутка. И никто посторонний о ней не знает, ни разговоров, ни слухов не было. Так что, на самом деле, ничего не изменилось и…

— Но… Вы уже рассказали им: Морган и Руперту?

— Еще нет. Сделать это сейчас? Ты ведь поверила нам? Поверила?

— Да… ведь ты говоришь… но все это так странно…

— Странно. Но Джулиус объяснит все потом. Слушай, Хильда, позвонить Руперту?

— Да. Нет, лучше я позвоню сама. Я расскажу им обоим. Вы больше ничего не делайте. Предоставьте теперь это мне. Спасибо за… Таллис, Джулиус в самом деле устроил все это?

— Да, в самом деле. Ты прямо сейчас позвонишь Руперту?

— Да, прямо сейчас. Спасибо, Таллис. До свидания.

Хильда попыталась опустить трубку на рычаг, но руки у нее дрожали, и она непроизвольно подтолкнула аппарат.

В следующую секунду он опрокинулся и с грохотом слетел на пол, а трубка откатилась в сторону. Опустившись на колени, Хильда неловко пошарила в темноте и вытянула шнур. Подняв аппарат, положила трубку на место и начала дозваниваться до телефонистки.

Но с телефоном что-то произошло. Аппарат был старомодный, с выступающим диском. Сунув палец в отверстие и попробовав крутануть диск, она поняла: где-то что-то сломалось. Наружная часть диска прокручивалась легко, слишком легко, совсем без сопротивления, и внутренняя, с кружком цифр, двигалась вместе с ней. Из трубки непрерывно шли гудки. Диск явно был теперь неправильно соединен с аппаратом. Хильда беспомощно осмотрела его. Диск слишком сильно выступал и чуть покачивался. Она постаралась воткнуть его снова на место и подкрутить, но не могла найти точки опоры и чувствовала какое-то сопротивление. Еще раз попробовав покрутить диск, увидела, что он вращается вхолостую: кружок с цифрами приходит в движение одновременно с наружной частью. Глядя на аппарат, она попыталась сосредоточиться. Из привычного средства связи, дающего ей дополнительные возможности, аппарат за какую-то долю секунды превратился в гротескный, лишенный смысла предмет, бесполезный и даже зловещий. Хильда попробовала потрясти его, потом опять поставила на стол.

Добавив к зажженным свечам еще две, она сбегала в кухню и принесла отвертку. Перевернув аппарат, открутила донышко. В темном ящике обнаружилась масса прихотливо сплетенных, похожих на червяков разноцветных тоненьких проводов. Что происходит в аппарате, когда ты набираешь номер? Ведь это не волшебство. И значит, есть способ выполнить ту работу, которую производит крутящийся диск. Что-то сломалось. Нельзя ли понять, что именно, и выправить поломку? Только бы найти способ добраться до телефонистки! Она положила аппарат на стол, и он раскрылся, обнажив массу розовых проводов. Так не годится, решила Хильда, нужно снова собрать его. Но проводов оказалось уже слишком много. Жирные кольца и сплетенные шнуры торчали во все стороны, отказываясь встать на место. Диск, словно вывалившийся глаз, болтался отдельно. Она начала подтягивать провода изнутри, надеясь, что таким образом удастся довести диск до места. Вроде бы так и получилось. Только теперь подвижная часть диска, крутясь, закрывала часть цифр. Застонав от изнеможения, Хильда сжала наружную часть и постаралась отвести ее назад. Что-то хрустнуло, и металлический диск остался у нее в ладони. Швырнув его на пол, она залилась слезами. Ей нужно поговорить с Рупертом, ей нужно поговорить с ним немедленно, нужно сказать ему, что все в порядке, что ничто не изменилось и она просит у него прощения. Как она только могла вдруг начать судить Руперта? Почему у нее не нашлось достаточно доверия к своему мужу и своей сестре? Долгие годы, прожитые в любви и понимании, должны были подсказать ей, что нужно как минимум сохранить спокойствие и подождать. Хильда схватила плащ. Нужно поехать в деревню и позвонить из тамошней телефонной кабины.