Марина Раевская - Я все смогу сама [litres]

– Я ж тебе говорила – мама уверена, что такая работа не прокормит…

– Ну, ты ж выйдешь замуж, раньше или позже. Неужто муж не прокормит?

– Знаешь, Мить, вот об этом я даже разговаривать не стану. Мама все делает для того, чтобы мы с сестрой сами могли все. И она права…

Валя в последние пару лет все чаще повторяла, что женщина должна зависеть только от моды и погоды, а в остальном уверенно стоять на собственных ногах. И чем дольше Кира об этом думала, тем больше соглашалась с маминой мыслью. Вон за пять лет как отель подняла! Да, конечно, у нее есть и эксперты, и сотрудники. Но внутреннюю уверенность в собственных силах все же дают не помощники… И теперь она зависит, в смысле должна подстраиваться, только под погоду. Ну, и под моду… и то только в том, что для нее в этой переменчивой моде удобно.

А вот что именно дает ее, эту самую уверенность, Кира пока не знала. Митя молчал – меньше всего ему хотелось как-то расстроить девушку или задеть за живое.

Они шли молча. Вот показался дом Головиных. В окне второго этажа Кира увидела сестру.

– Ну что, Мить, до завтра?

– Да, Кирюш, до завтра. Я буду, как обычно.

– Хорошо, спасибо тебе!

И девушка скрылась за дверью на застекленную веранду.

А Дмитрий отправился к себе – сливать фотографии в ноутбук, обрабатывать, думать о завтрашнем занятии. И пытаться понять, почему тема замужества у этой милой и такой желанной девушки вызвала настолько непонятную реакцию.

– Катюш, я дома! – Кира закрыла за собой дверь.

С утра было совершенно ясно, а сейчас хмарило, в воздухе, как говорила «баба Света», чуялась близкая гроза. Теперь уже хотелось не гулять в каком-нибудь милом парке, а просто устроиться у камина или просто под одеялом и смотреть какой-нибудь старый уютный фильм с какими-нибудь любимыми актерами, повествующий о давних и в чем-то удобных событиях. Удобных хотя бы тем, что случились давно и уже никому не причинят никакого беспокойства.

– Ну вот и хорошо, – ответила Катя. – Звонила мама. Она скоро будет. Просила, чтобы мы ее дождались. И, по возможности, чтобы дома не было посторонних.

– Дождемся, конечно. Тебе еще не скоро на улицу выходить, у меня пересдача скоро. Посторонних? Интересно, кого и почему?

На пороге материализовался скандалист Васятка – он ужасно любил, когда обе младшие хозяйки собирались в кухне: так у них можно выцыганить в два раза больше еды.

– Ах ты попрошайка! – Катя со вздохом встала и полезла в холодильник, где лежал диетический корм для изрядно растолстевшего кота. Заодно она достала и обычный корм для Дона Сезара – тот с совершенно независимым видом сидел на подоконнике кухни, правда, с наружной стороны.

Уже и коты были покормлены, и чайник в очередной раз закипел, и обсуждены все актуальные темы, вроде идей Катиного Олега и тонкостей международной торговли, о которых только сегодня рассказал Митя. Но Валентина все не появлялась.

– Вот как я люблю мамочкино «скоро»…

– Кать, ну не надо, а? Мама у нас молодец. И вообще самая лучшая.

– Так с этим никто и не спорит. Только дожидаться ее иногда часами приходится.

– Ну что ж. Она хозяйка солидного бизнеса. Посмотрела бы я, как бы ты на ее месте крутилась…

– Ой, нет. Это совершенно не мое. Мне бы звериков лечить и спасать. И дома, конечно, приют бы организовать.

– Ну вот. У каждого свой вкус жизни. Ждем, можем еще и кофе сварить. Вдруг сможем маму приманить…

На удивление, кофе «сработал»: Катя еще священнодействовала с тяжелой медной туркой, а мамины каблуки уже отсчитали девятнадцать шагов по каменной дорожке, девять ступеней до веранды и шесть шагов до двери кухни.

– Ой, как па-а-хнет. Привет, красавицы!

– Мамуль, приветик.

Сначала Валю в левую щеку поцеловала Кира, потом Катя в правую, а потом они одновременно чмокнули мать каждая в свою щеку. Это был не то чтобы ежевечерний ритуал, но некое его подобие. Когда-то Игорь умилялся этому. Потом Игорь умиляться перестал и вообще исчез, а вот «хоровой» поцелуй в семье прижился и продолжал радовать оставшихся ее членов.

– Девчонки мои… – Валя обняла дочерей. – А что это так вкусно пахнет?

– Мы же тебя ждали, вот, приготовили полакомиться.

– Вот и молодцы! А то я целый день в разъездах. Даже не помню, ела что-то или нет…

– Мам, ну как так можно? Нам о здоровом образе жизни толкуешь, а сама… Вон, половина тебя осталась, причем меньшая.

– Это верно, Кирюш. Ты права. Просто сегодня довольно важный день был. И мне очень надо с вами обеими поговорить.

Девочки сели напротив матери – как в кино садятся высокие договаривающиеся стороны. Валя отхлебнула кофе, отломила и отправила в рот кусочек шарлотки. Дочери молчали, только Катя время от времени покашливала.

– Итак, дочери мои милые…

– Мась, давай к делу, а?

– Ну вот не романтик ты, Катюшка. Не романтик.

– И слава богу! Ну-у, что произошло?

Валя промокнула салфеткой губы. Посмотрела дочерям в глаза и начала так, словно с обрыва в воду прыгнула.

– Мы с папой разводимся, он продает мне свою часть в нашем бизнесе и уезжает. Бабушку забирает с собой.

Кира промолчала – это уже вовсе не новость была, честно-то говоря. Она и Кате слегка так намекнула. Так что и для младшей дочери это не стало таким уж сюрпризом.

– Та-а-к, – Катя пришла в себя первой. – А теперь чуть-чуть подробнее можно?

– Конечно, – Валя порадовалась спокойствию дочерей и чуточку ему изумилась. – Оказывается, папа не был ни в каком плену, как я думала. И вообще ничего плохого с ним не происходило все эти годы. Наоборот, скорее… Он отлично поработал, открыл в ЮАР свой бизнес. Нашел новую любовь. И теперь собирается с ней строить счастливое будущее.

– Прикольно… И, значит, бабушку он берет с собой?

– Конечно. Насколько я понимаю, папа «чистит карму» – в смысле, сжигает все мосты, продает все, до чего может дотянуться. Он бы и этот дом продал, но по документам он прописан по-прежнему у своей мамочки, а этот дом в равных долях принадлежит нам…

– Да уж… Он продал бы наш дом?

– Думаю, да, котенок. И забыла сказать – бабушка уже год как в курсе папиных дел, что он жив и с ним все в порядке.

– Ну-у, – это заговорила Кира. – Баба Света полна многих удивительных сюрпризов. Ты мне скажи, мам, а за бизнес отец много запросил?

– Изрядно, детка. Но я нашла выход. Завтра состоится сделка, на руках у меня будут все документы. Бизнес станет моим, папа получит свободу и укатит на все четыре.

– Он так торопится?

– Наверное, Катюша. Бизнес и любовь… Это слишком сильный магнит.

«А к нам уже, выходит, любви не осталось, да и бизнес, получается, вовсе у нас и не бизнес… И, похоже, у нас то же самое… Вон дети олимпийски спокойны. Нельзя все-таки быть таким дураком…»