Дмитрий Дэвид - Дорога в новую жизнь

«Опять китайское направление, – заметил Максим. – Что-то за этим явно скрывается. Что же?».

Относительно истории спикер много рассуждать не стал – формирование верных представлений о ней было и остается, по словам Лайтборна, одним из приоритетных наших занятий. История – залог настоящего и ключ к будущему.

Что же касается сущностных, мировоззренческих основ, добавил от себя Лайтборн, он надеется сохранить целостность общества и приложит для этого максимум усилий. Благодаря существующей системе, заявил он, мы являемся теми, кто мы есть. Разрушение системы привело бы к потере нашей идентичности. Этого, утверждал Лайтборн, нельзя допускать ни в коем случае. В данных постулатах он абсолютно убежден.

На этом Марк Лайтборн, который обобщил все сказанное и не сказал, по мнению Максима, ничего нового, свою речь закончил, поблагодарив за внимание. Никаких вопросов не последовало.

Максим выступление не очень оценил. Точнее, совсем не оценил. Он явно ожидал большего.

«Такой вот выдающийся мыслитель современности, ничего не скажешь», – не без иронии подумал наш герой.

Лондонская конференция завершилась.

Концепции, идеи, тенденции… Звучат эти слова, конечно, красиво, солидно, по-научному. Однако их звучание – всего лишь форма. Необходимо вникать в сущность того, что мы слышим. Даже более того – часто важно понять, есть ли вообще за красивой вывеской суть, либо это всего лишь фикция.

Завеса тайны – как раз пример такой возможной вывески. Есть ли за ней что-либо стоящее? Либо сама тайна представляет собой ценность только до тех пор, пока является таковой? Зачастую ведь именно так и происходит: тайна исчезает – исчезает и интерес к ее содержанию.

Всегда найдется некто, скрывающий злые намерения за вежливой улыбкой. Поэтому и нужно смотреть в суть происходящего. В суть событий, людей и их действий. Такой подход, конечно, не гарантирует избавления от проблем. Даже более того. Разумный человек, как правило, этих самых проблем видит больше, чем неразумный. Такова плата за знание. Оно приобретается дорогой ценой. Часто – ценой счастья.

Тем не менее, понимание происходящего необходимо человеку, чтобы выстраивать свою жизнь в соответствии с собственными стремлениями. Важно лишь найти ключ к пониманию – сформировать картину мира, которая поможет его обеспечить.

Как и предупреждал Брок, Максим получил приглашение на личную встречу с Генри Голдманом. Она должна была состояться через два дня после окончания конференции. В том же отеле в апартаментах финансиста.

Макс и перед своей незапланированной командировкой не знал, чего ожидать от этой встречи. Теперь же, после участия в столь странном трехдневном сборище, находился в полном замешательстве. Он пока оставил попытки в полной мере понять происходящее. Очевидно, что ключа к пониманию у него на тот момент не было. Поэтому решил, что наиболее рациональным поведением будет просто-напросто дождаться развития событий. Собрать всю доступную информацию о происходящем. И только потом уже пытаться как-то ее интерпретировать. Сейчас же пора было выдвигаться на встречу с большим боссом.

Генри Голдман, в отличие от своего доверенного лица Брока, обладал внешностью запоминающейся. Невысокого роста, но плотной комплекции. Широкий лоб, глаза голубые, нос удлинен – чем-то напоминает клюв. Вроде бы и типичный вид, но все равно чем-то запоминается.

Скорее всего, подумал Макс, дело во взгляде – это был взгляд, не содержащий и тени сомнения. Так обычно смотрит человек, уверенный в том, что все в любом случае пойдет по его плану. В том, что он управляет миром. В общем-то так оно, по представлению Максима, и было. По крайней мере, уж им-то он так или иначе управлял, с тех самых пор, как началось их «сотрудничество».

Голдман принял Макса весьма и весьма радушно. Вежливость, по всей видимости, была его сущностной чертой. Проявлялась она и по отношению к тем, кто был ниже по статусу.

– Рад, наконец, встретиться с Вами лично, – сказал хозяин апартаментов после приветствия. – Вы, наверное, гадаете, зачем мы Вас пригласили.

– Не сказал бы, что гадаю, – ответил Максим. Он решил не показывать своей неуверенности. – Скорее, просто заинтересован. Не каждый день люди Вашего круга приглашают кого-то вроде меня на беседу.

«Не проведешь ты меня своей напускной вежливостью и мнимым добросердечием, – думал Максим. – Методы твоей работы тебя с потрохами выдают. Стоит только присмотреться к поступкам, и становится ясно, с кем имеешь дело. Вопрос только в том, что тебе от меня-то нужно? Вот в этом-то мне и предстоит разобраться. А потом уже решу, что с тобой дальше делать. К сожалению, пока просто остается играть почти вслепую».

– Пусть так, – рассмеялся Голдман. Как будто бы даже искренне. – Что ж, надеюсь, я смогу удовлетворить Ваш интерес. Как Вам наша конференция?

– Показалась весьма занимательной, – Максим не знал, какое слово подобрать. Постарался выбрать нейтральное. – Все спикеры – очень интересные люди. Чего, впрочем, и следовало ожидать.

– Вот и замечательно, – прокомментировал с прежней улыбкой Голдман. Однако выражение его лица тут же стало серьезным. Взгляд – уже не просто уверенным, а скорее хищным. – Предлагаю, однако, перейти сразу к делу. Будем беречь и Ваше, и мое время. Вы, наверное, слышали, что около двух месяцев назад скончался Борис Аксельрод. Он был весьма заметным человеком в Вашей стране.

– Да, конечно же слышал, – ответил Максим.

Аксельрод был первым в списке богатеев на его родине. Весьма и весьма влиятельный человек, как считалось. Его смерть, конечно же, вызвала общественный резонанс и бурное обсуждение в СМИ. Максима, впрочем, данное событие в свое время особо не заинтересовало. Подумаешь, умер какой-то олигарх – ну и что с того? Он ведь всего лишь человек, а люди вообще-то смертны. Правда интересно, подумал Макс, помнится, тогда, что же будет с многочисленными активами покойного?

– Так вот, Борис был нашим главным представителем в России, – продолжал разговор Голдман. – Скажу прямо, он курировал все российское направление. Отвечал за реализацию проектов, которые соответствовали нашим интересам, на данной территории. Мы после смерти Бориса оказались в затруднительном положении. Выяснилось, что отнюдь не просто найти ему достойную замену. Сейчас его функции временно выполняет знакомый Вам Артур Брок. Такая ситуация нас не устраивает. Прежде всего, куратор должен обладать определенной медийностью, быть известным в широких кругах, чтобы иметь возможность транслировать в общество определенную информацию в наших интересах. Артур же, как Вы, наверное, заметили, специализируется в основном на негласных методах работы. Кроме того, у него есть и другие задачи, и выполнение функций куратора им препятствует. Вы понимаете, к чему я веду?