Дмитрий Дэвид - Дорога в новую жизнь

– Чего и следовало ожидать, – заявил Лайтборн. Опять в нем появилась эта уверенность. Опять у Генри возникли сомнения. – Ты его недооценил, Генри. Мудак он, конечно, но совсем не простой мудак. Нужно действовать осторожнее. Пока отменяем план с ликвидацией. Прощупаем сначала почву, посмотрим, как он себя поведет в условиях нашего нажима. Придуши его экономически, ты это умеешь. Я же займусь информационной атакой. Посмотрим, на долго ли его хватит. И, самое главное, что он будет делать. Надо все разузнать о каждом его движении. Разобраться, что он задумал. Потом уже определимся, убирать его или нет.

Так и поступили. Начали давить. Получили ответный удар в медиасфере. Впрочем, какой-то слабенький ударчик. Генри понимал, что не понимает, ну просто совсем не понимает, что происходит.

Суда по виду Марка на следующей встрече по поводу Максима, тот тоже не очень-то врубался.

– Странное поведение, – размышлял Лайтборн. – Он вступил в противодействие, но нанес лишь слабенький удар. Зачем он это делает? Явно же понимает, что нас такая мелочь не сокрушит. Почему бездействует? Как будто выжидает чего-то. Но чего? Мы что-то упускаем, Генри, но я не понимаю, что. О чем он может знать, чего не знали бы мы? Этот человек – всего лишь выскочка, всецело от нас зависящая. Какой смысл вообще нам сопротивляться, если он заранее обречен на поражение?

– Этот народ не понять, – заметил Генри. – Вечно делают нечто, противоречащее здравому смыслу. Цивилизованный человек не может усмотреть логики в его поступках.

– В том-то и беда, Генри, что какая-то логика здесь есть, – возразил Лайтборн. – Вот только мы ее по какой-то причине не можем усмотреть. Этот Смирнов совсем не похож на человека, который действует необдуманно.

– И какие у тебя мысли? – поинтересовался Генри. Ему, на самом деле, не очень хотелось разговаривать про эту занозу в заднице, но что поделать – правила вежливости требовали поддержания дискуссии. – Что, по-твоему, он делает?

– Он выжидает, – уверенно заявил Марк. Слишком уверенно. Совсем не как раньше, что настораживало. – Я пока, правда, не понимаю, чего. Судя по всему, намерен нанести по нам удар. Впрочем, не понятно, откуда его ждать. Как удалось выяснить, Смирнов контактировал с группировкой «Либерти». Это, впрочем, недостоверно, но такие слухи ходят.

– «Либерти»… – задумчиво повторил Генри. – Очень странный выбор. Ненадежные это ребята…

– Очень разумный на его месте выбор, – заметил Лайтборн, как будто даже с одобрением. – Да, люди они ненадежные, но это с нашей позиции. «Либерти» – одна из немногих хакерских группировок, которые нам не удалось взять под контроль. Если он захочет нанести удар по нам, эти ребята – наиболее подходящий для этой цели вариант.

– Значит, он, по-твоему, собирается организовать хакерскую атаку? – спросил Генри недоверчиво. – Зачем ему это? И что он намерен атаковать?

– Не знаю, – признался Лайтборн. – Я, впрочем, вовсе не уверен, что здесь дело в хакерской атаке. Возможно, за этим скрывается что-то другое. Выводы делать преждевременно. Меня, по правде, беспокоит еще один момент. Эта его фирма, «Максимус текнолоджис». Она создавалась, по сути, почти без нашего участия. Этот его актив нам совершенно не подконтролен, и мы понятия не имеем, чем данная корпорация занимается.

– Я тоже обратил на это внимание, – поддержал Генри. – Мои люди пытались узнать, что там происходит. Парочку сотрудников удалось подкупить. По их словам, внешне ничего особенного там нет, обычный бизнес. Только вот один момент меня заинтересовал. Недавно в компании было создано секретное подразделение. Чем оно занимается, непонятно. Никого из этой части «Максимус текнолоджис» нам выцепить не удалось.

– Да, это настораживает, – резюмировал Лайтборн. – Этот человек прямо у нас под носом творит какие-то дела, о которых мы ничего не знаем. Мы не можем его так просто убрать. Похоже, не можем на него влиять. Мне это совсем не нравится, Генри. Надо что-то делать. Конечно, у него надолго не хватит ресурсов. Значит, свой шаг он сделает скоро. Мы должны быть готовы. Знать бы только, к чему.

– Ты действительно думаешь, что он сможет серьезно навредить нам? – спросил Генри.

У него в голове такая мысль до этого момента даже не мелькала.

– В том-то и беда – я не знаю, – отрезал Лайтборн. – Быть может, это всего лишь очередной помешанный на конспирологических теориях сумасшедший, который вбил себе в голову, что может нам противостоять. Тогда нам нечего опасаться – кончатся у него ресурсы, мы его и уберем. Если же Смирнов действует осознанно, нам следует быть готовыми – ожидать можно чего угодно. Причем, должен признать, характер его поведения говорит о том, что действует он как раз-таки осознанно. Слабость у него все та же – ограниченность ресурсов. Если мы дотерпим до того момента, когда они закончатся, а закончатся они скоро, мы победим, совсем не напрягаясь. Без ресурсов он точно ничего сделать не сможет. Должен признать, интересный этот Смирнов персонаж. Заставил меня понервничать.

– Так что будем делать, Марк? – спросил Генри. Спросил, а не посоветовал, что раньше бывало нечасто. Впрочем, тема Максима Смирнова его уже порядком достала.

– Продолжим действовать в том же русле, – ответил Марк. – Будем оказывать экономическое и информационное давление. Что бы он там себе ни задумал, на долго у него сил не хватит. В конце концов, он не первый раб, пожелавший освободиться.

Задавить этого засранца. Да, такой план Генри нравился. Впрочем, хватит. Генри устал уже говорить про этого говнюка. Марк правильно заметил. Максим Смирнов – всего лишь раб.

Кое-что Генри все-таки упустил из виду. Эксплуатация других не приводит ни к чему хорошему. Она по сути представляет собой игру с нулевой суммой. Об этом нужно бы вспоминать перед тем, как использовать кого-то в своих корыстных целях. Не важно, о какой сфере идет речь – об обычных межличностных отношениях, бизнесе, политике или надгосударственным делам. Суть остается прежней.

От эксплуатации других в погоне за личной выгодой не получится постоянно получать положительный эффект. Рано или поздно он будет обязательно компенсирован отрицательным. Вопрос только в том, насколько масштабными будут негативные последствия.

Близился долгожданный момент. Вот-вот миссия Максима будет завершена. Оставалось сделать последний шаг, отделяющий его от будущего. Макс сделает его, в этом он совсем не сомневался.

Однако предполагаемая близость финала наводила его на размышления. Бедолага (а может быть, и счастливчик) попал в дебри философии. Пытался познать нечто непознаваемое. А может, и познаваемое – зависит от мировоззрения того, кто пытается на эти темы размышлять.