Виктория Токарева - Ничем не интересуюсь, но всё знаю

Гайдай вообще замолчал. И даже старый Феллини не мог вернуться на круги своя. В старости он снимал рекламу на тему: храните деньги в банке.

Талант дает Бог, и Он же забирает, никого не спросив.

Никита Сергеевич Михалков высказал это же мнение: талант не принадлежит человеку бессрочно.

Дудь сидел перед мастером, молодо задрав ногу, худой и гибкий и бесстрашный, с крепкими белыми зубами, как у волчонка.

Поединок кончился вничью. Никто не проиграл. Все были на уровне. Глядя на молодого журналиста, начинаешь верить в будущее своей страны. Есть на кого оставить.

Россия не оскудевает талантами. Во всех областях. И в музыке, и в политике, и в литературе. Кто-нибудь, да появится. И уже наверняка родился Лев Николаевич Толстой и великий реформатор Столыпин.

На некоторые вопросы Михалков отвечал уклончиво. Иногда врал, и правильно делал. Необязательно знать все. Должна быть дистанция между художником и толпой.

Канал «Культура» показывает чеховскую пьесу «Дядя Ваня», поставленную разными театрами, разными режиссерами и в разное время.

Режиссеры не слабые: Георгий Товстоногов, Лев Додин, Андрей Кончаловский, Олег Табаков. У каждого свое видение.

Может быть, телезрителям это неинтересно: изо дня в день смотреть одну и ту же пьесу. А мне интересно. Для меня эти спектакли пир духа (выражение Горбачева). Над Горбачевым смеялись. Произносили одним словом «пирдуха». Простоватый был мужик, Михаил Сергеевич.

Главные герои пьесы: дядя Ваня Войницкий и доктор Астров.

Астров – прототип Чехова: доктор, сажает леса, думает о будущем.

Дядя Ваня – интеллигент, живущий не так и не тем. Служит ложным идеалам. И прозревает запоздало. Это прозрение драматично. Треплев в «Чайке» стреляется. Дядя Ваня близок к самоубийству.

У Товстоногова дядя Ваня – Басилашвили. Астров – Кирилл Лавров.

Полное впечатление, что эти персонажи пришли на сцену из времен Чехова. Вторая половина девятнадцатого века. Они такими и были. Я верю всему, что происходит на сцене.

Дяде Ване сорок семь лет, и Басилашвили столько же. Он красив, умен, но пораженец.

Существует термин «синдром отложенной жизни». Это про дядю Ваню. У него именно отложенная жизнь, и другой не будет. Дяде Ване сочувствуешь всем сердцем. Его жалко и жалко себя. Потому что почти у каждого – отложенная жизнь.

В «Табакерке» героев играют Борис Плотников и Дмитрий Назаров. Плотников – дядя Ваня. Он лысый, некрасивый, необаятельный. Понятно, что героиня (Зудина) не может его полюбить, не может обнимать эту голову, лысую, как апельсин. Елене скучно слушать его признания.

Дмитрий Назаров – совсем другой Астров. Он высокий, широкий, как шкаф, но настоящий мужик. От него веет силой. Назаров очень убедителен. В чем-то он интереснее, чем Астров у Товстоногого. Лавров слегка картонный, а Назаров – живой. Легко понять Елену, которая «влюбилась немножко». Она так говорит, а на самом деле влюбилась по уши.

Постановка Андрея Кончаловского в Малом театре. Герои: дядя Ваня – Деревянко, Астров – Домогаров. Деревянко – замечательный актер, пластичный, востребованный. Но Деревянко – не дядя Ваня. Скорее – батька Махно, которого он играл в сериале. Деревянко моложе дяди Вани, у него совершенно другой характер, и он не может после всего, после пережитой трагедии, писать в амбарной книге: гречневая крупа – шестнадцать килограммов, подсолнечное масло – десять литров. У Деревянко гибкая молодая фигура, большие черные глаза, как у цыгана, пылающие страстью, – все это не вяжется с образом сломленного интеллигента.

Что касается Астрова-Домогарова – тоже мимо.

У Чехова Астров пытается соблазнить Елену (актриса Вдовина). Он ею восхищается, говорит: как она прекрасна. Что делает Домогаров? Он заваливает Елену и лезет ей под юбку, и бедная Вдовина сидит с растопыренными ногами, видны ее розовые панталоны.

Кончаловский решил ввести в пьесу краски современности. Возможно, кому-то это понравилось. Все-таки Кончаловский большой режиссер. Соню играет прелестная Юлия Высоцкая. Соня – племянница дяди Вани. Это очень выгодная роль, ей есть что играть. В конце пьесы Чехов пишет смирение, но Высоцкая играет тихую истерику. Кончаловский настойчиво внедряет что-то свое, хочет взломать стереотипы.

Театр Вахтангова. Постановка Римаса Туманиса. Дядя Ваня – Маковецкий, Астров – Владимир Вдовиченков. Вдовиченков такой же, как в телевизионных сериалах. Вышел из сериала, переоделся в костюмерной, и вот – Астров. Вариант неплохой, но не чеховский.

Маковецкий – это особая история.

Маковецкий – великий актер современности. Он останется в людской памяти. Время его не смоет. В конце спектакля дядя Ваня сломлен. Римас Туманис нашел потрясающий ход. Дядя Ваня сломан, как кукла, и Соня (Евгения Крегжде) ставит на место его руки, как бы собирает по частям. Маковецкий садится за стол, как робот, и пишет: шестнадцать килограммов гречки, десять литров подсолнечного масла… Да, он продолжает жить, но это тело без души.

Незабываемо…

Поразительно, как живуч Чехов. Он умер в тысяча девятьсот четвертом году. Больше ста лет назад. А его пьесы ставят все театры, и тема до сих пор современна: отложенная жизнь.

Все это про нас сегодняшних. Вечная тема.

«Первый канал» запускает мыльную оперу: любовная история Армена Джигарханяна. Народ прилипает к экранам, как будто показывают «Семнадцать мгновений весны». Это был первый в России сериал, поставленный гениальной Татьяной Лиозновой. Татьяну никто не знает. Все знают Штирлица и Мюллера.

Сейчас показывают историю любви Армена Джигарханяна. Сплетнический материал, а сплетни интересны всем, поскольку заменяют людям творчество. Сплетни – это анализ, а анализ – составная драматургии.

Итак, на экране Армен Джигарханян и его подружка Виталина Цымбалюк-Романовская.

Армену восемьдесят пять лет, дремучие седые брови, крупные вставные зубы. Знакомый голос. Обожание народа.

Виталина – молодая, изящная блондинка, локоны, невозмутимое лицо. Нарядная фамилия: Цымбалюк-Романовская, что-то вроде Миклухо-Маклай или Лебедев-Кумач.

Миклухо-Маклай, путешественник, открыл новые земли. Лебедев-Кумач оставил людям хорошие песни. А что дала Виталина человечеству? Ничего. А лично Армену – свои молодые объятия. Это немало, но никого, кроме Армена, не касается. Тем не менее вся страна в курсе интриги.

Виталина надолго задержалась возле маэстро.

Со стороны Армена это была любовь, можно не сомневаться. Армяне предпочитают блондинок. И не только армяне.

Со стороны Виталины это был бизнес, можно не сомневаться. Иначе зачем каждый вечер ложиться в постель со стариком, даже таким знаменитым и талантливым? Что, мало молодых? Много. Но с них нечего взять.