Лоран Гунель - Я обещаю тебе свободу

Это несоответствие осложняло ситуацию. Когда нет логики, сразу возникает много вопросов. Как говорится, нет дыма без огня.

Мне было не уснуть. Я, конечно, поразила Натана своей небывалой сексуальностью, но сама не почувствовала ничего, кроме гордости.

Ночью мне приснился странный сон. Я была водой, вернее, потоком воды. Я менялась, подстраиваясь под ту местность, по которой текла: гладкая и спокойная на равнинах, стремительная на спусках, необузданная в водопадах. Я двигалась — а все остальное не имело значения. В моем мире не существовало ничего важнее движения, пока надо мной не закружились три большие птицы.

— Смотрите, какая я быстрая! — похвасталась я. — Могу сбежать с горы за три минуты.

— Это так, — хором ответили они.

Но в их глазах не было восхищения.

— Смотрите, какая я прозрачная! — добавила я.

— Да-да, ты права, — ответили они отрешенно.

— Я одна могу нести миллионы рыб…

— Так и есть.

— …и благодаря мне они попадут в море.

— Хорошее дело.

Я почувствовала, что и этот комплимент сказан из вежливости.

— На своем пути я питаю сотни полей, мою воду пьют пшеница, рожь и кукуруза.

— Очень хорошо, — таким же безразличным голосом проговорили они.

Их равнодушие подстегивало меня. Я хотела, чтобы они восхищались мной, и для этого готова была стать еще быстрее, оросить еще больше полей, превозмочь все реки мира.

— Ну а вы что умеете? В чем вы преуспели? — раздраженно бросила я.

Они переглянулись и хором ответили:

— Мы умеем быть самими собой.

«Пф-ф-ф! Они думают, кто-то будет восхищаться этим!» — подумала я. Видимо, они умели читать мысли, потому что сразу же добавили:

— Нас любят за то, какие мы есть на самом деле. Те, кто любит за успехи, лукавят, их чувства ненастоящие.

«Все бездельники так думают», — снова фыркнула я про себя.

— Кстати, — снова заговорили они, — ты описала, что именно умеешь делать, но так и не сказала, кто ты такая…

Я уже открыла рот, чтобы ответить, но слова застряли в горле… Я снова собиралась говорить о своих умениях, а не о себе самой.

Внезапно образ величественной, полноводной реки начал таять. Ее сила и подвиги отделились от меня, и я почувствовала себя голой. То, чем я так долго прикрывалась, кануло в небытие. Вскоре река вообще пропала. Я стояла лицом к самой себе и видела то, что и должна была увидеть: маленькую девочку. Всего лишь маленькую девочку, которая ничего особенного не умела, ничего особенного не достигла. Маленькая, никому не интересная девочка. В отчаянии я подняла взгляд, и тут случилось невозможное: птицы смотрели на меня с любовью. Это было непостижимо и вместе с тем очень естественно. Они отдавали, а я брала, вот и все.

Оскар Фирмен нахмурился.

— Вы опять хотите новый характер? — воскликнул он.

— Да.

Я была уверена, что убедила его и эти слова — просто игра.

Утром я проснулась, озадаченная странным сном. Я не знала, кто я такая. Это напомнило подростковый период, когда вопрос о цвете кожи сводил меня с ума. Какая я — черная или белая? С какими мальчиками мне положено встречаться — с черными или с белыми? Я пыталась решить это раз и навсегда, как если бы в стране шла гражданская война и я выбирала, на чью сторону встать. Спустя годы раздумий и сомнений я осознала очевидное: я была и белой, и черной. Дилемма решилась, я вздохнула свободно.

— В последние сутки я испытывала трудности с эмоциями. Скажем так, я почти ничего не чувствовала. Как будто часть меня просто отрезали…

— Иногда способность чувствовать мешает добиться успеха. А человеку с третьим характером так важно во всем преуспеть, что его эмоции сами собой отпадают, давая возможность концентрироваться исключительно на целях.

— Когда вы объясняете, это кажется разумным и логичным, но дело в том, что без своих чувств я перестаю понимать, кто я такая.

— Человек с характером номер три использует способность чувствовать для того, чтобы понять, что важно для тех, чьего признания он добивается. К примеру, вы можете увидеть, что собеседник или среда, в которой вы оказались, высоко ценят сдержанность и острый ум или, наоборот, теплоту и спонтанность. Вы почувствуете, чего от вас ждут и как быть принятой в этом кругу, и незаметно для себя станете таким человеком — благоразумной интеллектуалкой или компанейской улыбчивой женщиной.

— Но вы описываете актера, а не живого человека!

— В отличие от актера, вы не играете. Вы сами становитесь другим человеком. В этот момент вы вполне искренни… по крайней мере, для своего собеседника.

— На что вы намекаете?

Он заговорщически улыбнулся:

— Вы обманываете не других, а себя.

— Не понимаю…

— Вы становитесь тем, кем другой будет восхищаться, надевая то одну маску, то другую. Это хороший способ добиться цели…

— Но таким образом я отдаляюсь от самой себя.

— Да.

Некоторое время я сидела в задумчивости. Только сейчас я начинала понимать, как парадоксально выглядит эта ситуация.

— Получается, люди восхищаются не мной, а тем, кого я из себя изображаю… Они любят не меня…

— Так и есть.

— Или любят за успехи и достижения, не видя истинной сути… которую я и сама уже потеряла.

Он медленно кивнул, немного помолчал и подытожил:

— В жизни за все приходится платить.

С этим было тяжело смириться.

Я вспомнила, какую цену платила в предыдущие дни. С первым характером я стремилась к совершенству, пытаясь дотянуться до высоких идеалов, которые сама же придумала. Со вторым бесконечно жертвовала собой ради других, а потом, как манны небесной, ждала благодарности. Теперь, став обладательницей третьего типа, я делала все, чтобы преуспеть и вызвать всеобщее восхищение, закрывая глаза на то, что происходит в моей душе и есть ли она у меня вообще. Да, этот характер причиняет куда меньше страданий, зато создает более глубокую проблему.

— Монтень считал важным оставаться собой, а Сенека — опираться на свои устремления. Оба советовали не подражать другим людям.

— Кстати… Мой изначальный характер присутствует в вашей схеме? Я имею в виду, есть ли у него свой номер?

— Да, конечно.

— И какой?

— Не важно, — отрезал Фирмен.

Я была полна решимости проникнуть в тайну братства. Во-первых, мне хотелось перепробовать все характеры, чтобы потом выбрать самый подходящий. А во-вторых, я не могла устоять перед соблазном заполучить огромную власть над людьми благодаря своим знаниям. Понимать, как устроен любой человек, что движет его решениями, мыслями и всей жизнью, — это казалось пределом мечтаний!

Каждый день нам приходится как-то влиять на других людей — чтобы переманить их на свою сторону, вместе чего-то добиться или извлечь пользу.