Люсинда Райли - Комната бабочек

– Нет, Клемми, вовсе не нужно, – бодро ответила Эви. – Я вполне способна сама позаботиться о себе.

– Но ведь если я уеду в школу, ты останешься совсем одна в этом огромном доме. Что, если…

– Клемми, детка, я обещаю, что со мной все будет в полном порядке. – Эви погладила волосы дочки. – Я и так чувствую себя эгоисткой из-за того, что не отпускала тебя от себя последние годы. Но пора тебе начинать собственную жизнь и перестать беспокоиться обо мне.

– Я не смогу, мама. Мне так нравилось, как мы жили вдвоем, только ты и я.

– Я тебя понимаю, мне тоже, но не забывай, что ты будешь приезжать домой на все выходные и на каникулы, а каникулы там будут гораздо длиннее, чем в твоей старой школе. И поверь мне, мы с тобой будем проводить вместе массу времени.

Клемми резко вырвалась из объятий Эви и возмущенно заявила:

– Ты просто хочешь избавиться от меня. В общем, я никуда не поеду, и ты не сможешь заставить меня! – Клемми выбежала из комнаты, хлопнув дверью.

– Черт, черт, черт! – выругалась Эви, с досады избивая диван.

Отправка любимой дочки в школу разрывала ей сердце, и, несомненно, в глубине души она понимала, что нуждается в дочери в той же мере, в какой дочь нуждается в ней. Из-за их жизни в маленьком доме ленточной застройки в Лестере и из-за всего случившегося, пока они жили там, Клемми пришлось слишком быстро повзрослеть и взвалить на плечи бремя, которое и любой взрослый счел бы тяжким.

Эви все это понимала, однако, каким бы болезненным ни оказалось первое расставание, было необходимо, чтобы Клемми уехала в эту школу. Пора ей начинать жить и веселиться, как нормальной девятилетней девочке, обрести свой собственный мир, оторвавшись от материнских проблем.

Снизу донеслась трель дверного звонка. Чувствуя себя совершенно опустошенной, Эви поднялась с пола, с трудом спустилась по трем пролетам лестницы и наконец открыла входную дверь.

– Салют, Эви. Я понимаю, что рано, но город достал…

На пороге стояла улыбающаяся Мари Симмондс, закадычная подружка Эви со школьной скамьи. В школе их прозвали «Дюймовочка и Дылда»; Эви всегда была маленькой худышкой, а пышка Мари – на голову выше всех одноклассников. «С каким бы удовольствием, – подумала Эви, – я поменялась бы сейчас с ней местами».

– Заходи. Боюсь, у меня все еще ужасный беспорядок.

Пройдя по холлу, Эви привела Мари на кухню.

– Боже, Эви, как тебе повезло унаследовать такой шикарный дом. Дай мне карт-бланш, и я продам его завтра же, даже если уборкой в нем не занимались с середины позапрошлого века.

Мари заправляла местным агентством недвижимости, поднявшись с должности секретаря до управляющего.

– Кое-какой косметический ремонт в доме делали еще во времена бабушки и дедушки, с тех пор никто ничего не касался. – Эви пожала плечами. – Но нет, спасибо. Я собираюсь сама жить здесь, по крайней мере, на данном этапе.

– Что ж, учитывая, как обстоят дела на данном этапе, когда весь Лондон отчаянно стремится обзавестись недвижимостью в Саутволде, чего бы она ни стоила, я полагаю, что ты вполне можешь считать себя миллионершей.

– Приятно слышать, но пока я не собираюсь продавать его, то нет смысла и думать об этом, верно? Хочешь кофе?

– Да, с удовольствием. Ну почему у меня нет богатенького родственничка, который собирается дать дуба и оставить мне кучу дубового добра в Саутволде? – посетовала Мари, запустив пальцы в густую гриву черных кудряшек.

– Зато у тебя есть очаровательная мать, да и отец еще жив, – не допускающим возражений тоном заявила Эви. – А я лишилась их в десять лет.

– Извини, я не хотела показаться черствой или корыстной. Просто порой мне очень горько видеть в агентстве, как все эти деньги переходят из рук в руки, хотя мне и моей семье, на протяжении многих поколений жившей в нашем городе, из-за нынешней дороговизны приходится переезжать в пригород.

– Ломтик тоста? – спросила Эви, поставив на стол перед Мари чашку кофе.

– Нет, благодарю. Я сижу на очередной диете. Честно, Эви, я могла бы возненавидеть тебя: огромный особняк и фигурка, как в школьные годы, несмотря на то что ты родила ребенка и жрешь все, что захочешь. – Мари с завистью проследила, как Эви намазала тост маслом и добавила джема.

– Уверяю тебя, Мари, тебе не нужна моя худоба, – ответила Эви, садясь за стол. – И я, кстати, тоже могу позавидовать твоему счастливому замужеству и тому, что у твоих малышей есть оба родителя. – Она пожала плечами.

– Как Клемми?

– Несчастная, капризная и чересчур эмоциональная. Ей не нравится Саутволд, мечтает вернуться обратно в Лестер. Она наверху, дуется из-за того, что надо ехать в школу. Черт возьми, я действительно не знаю, как мне убедить ее. Сейчас она напрочь отказывается ехать. А я чувствую себя полной стервой. Жутко переживаю, она ведь думает, будто мне не хочется видеть ее дома, однако по самым разным причинам очень важно, чтобы она уехала.

– Уверена? – усомнилась Мари. – Брось, Эви, она же еще маленькая. Разве не может она еще несколько лет походить в местную школу и поехать в интернат немного позже? Начальная школа в Саутволде вполне хороша, даже более чем. В ней многое изменилось со времени нашей учебы. Понятно, что здесь нет никаких внешних атрибутов шикарной частной подготовительной школы, но оба мои чада с радостью ходят туда.

– Нет. Ради ее же блага я хочу, чтобы она уехала в этом году.

– Признаться, я не представляю, что могла бы в девять лет отослать в интернат своего ребенка. – Мари в недоумении пожала плечами. – Я и так безумно скучаю по общению с ними. И, если она уедет, ты сразу почувствуешь, как здесь гуляет ветер. Ты же останешься в таком домище совсем одна.

– О, у меня масса дел, я найду, чем заняться.

– А как ты вообще относишься к возвращению? – глотнув кофе, спросила Мари.

– Нормально, – коротко ответила Эви.

– Видишься с Брайаном?

– Боже, нет. Ты же знаешь, он бросил нас, когда Клемми была еще малышкой, и с тех пор я ничего о нем не слышала.

– То есть он не поддерживает связь с дочерью?

– Нет.

– Очень печально… я имею в виду, для Клемми.

– Могу заверить тебя, что нам обеим гораздо лучше без него. Оглядываясь назад, я вообще удивляюсь, что могла найти в нем?

– Да, он всегда относился к тебе снисходительно, – согласилась Мари.

– Он обходился со мной, как с ребенком. Все, что делала, он считал недостаточно хорошим. А я просто восхищалась им, думала, что он намного умнее меня и видел в жизни гораздо больше, поэтому поначалу мне нравилось, что он так заботился обо мне, – Эви встала и выбросила в раковину кофейную гущу, – но теперь я понимаю, что Брайан просто заменял мне потерянного в детстве отца.

– Похоже, трудновато тебе пришлось.