Андрей Шляхов - Прикладная венерология

— Что вам нужно? — растерянно спросило наваждение.

Если верить бейджику, висевшему на лацкане жакета, наваждение — ту самую скандальную брюнетку, звали Оксаной и работала она здесь официанткой.

— Да вот, зашел пообедать, — сказал Михаил, справившись с удивлением. — Свободные места, надеюсь, у вас есть?

Вопрос был идиотским, потому что из дюжины столиков был занят всего один и длинная барная стойка тоже пустовала.

— Да, конечно! — Оксана выдавила из себя любезную улыбку и провела Михаила к угловому столику.

Пока Михаил изучал меню и одновременно думал о том, как себя лучше повести, Оксана стояла рядом.

— Если клиент собирается сделать заказ, то сотрудники заведения должны этому всячески способствовать, верно? — спросил Михаил, определившись и с выбором, и с поведением.

— Да, конечно! — с готовностью кивнула Оксана. — Я могу рассказать вам про любое блюдо, а пиво и сидр вы можете попробовать, бесплатно.

— Я имел в виду другое, — Михаил пристально посмотрел ей в глаза и сделал небольшую многозначительную паузу. — Прежде всего, у меня должно быть соответствующее настроение, верно?

— Извините, — сказала Оксана, отводя взгляд в сторону. — Мне не стоило на вас кричать. Но я была на нервах…

— Я понимаю, — ответил Михаил. — Когда дети болеют, родители всегда «на нервах». Да и сама поликлиническая обстановка тоже… хм… не успокаивает. Но я не понимаю другого — что обидного в предложении провериться на хламидиоз? Заразиться может любой человек, а не только, как вы выразились, «девки с трассы». От матери возбудитель может передаться ребенку и вызвать, к примеру, пневмонию или же бронхиальную астму. Но аллергологи и пульмонологи не всегда держат в уме эту причину. Я о ней сразу подумал, потому что я венеролог. И как раз сегодня меня пригласили сделать доклад по своему профилю. Я могу оставить вам пару страничек, которые касаются детских болезней, вызванных хламидиями…

Не ожидая ответа, Михаил достал из сумки распечатку доклада, отделил нужные листы и положил их на стол.

— Почитайте, вам будет интересно.

Оксана взяла листы и еще раз сказала:

— Извините меня.

— Проехали и забыли! — Михаил широко улыбнулся. — А теперь принесите мне, пожалуйста, ваши колбаски по-старочешски, а на гарнир к ним — тушеную капусту. Ну и пльзеньского, конечно…

Когда он попросил счет, Оксана сказала:

— За счет заведения. Надеюсь, что вам понравилось и вы станете нашим постоянным клиентом.

— Большое спасибо, — ответил Михаил. — А я вам желаю не становиться моей пациенткой. Но если что — обращайтесь без стеснения.

На прием к нему Оксана не приходила. Иногда Михаил встречал ее в пабе. Она мило улыбалась, но на вопрос о делах отвечала коротко «спасибо, хорошо», а Михаил с уточнениями не приставал. Это о радикулите или тромбофлебите люди с удовольствием рассказывают окружающим, а о венерических и психических заболеваниях предпочитают умалчивать.

Ложноположительные результаты — это не такая уж и редкость. Стопроцентной достоверностью не обладает ни один аналитический метод, да и человеческий фактор тоже нельзя сбрасывать со счетов. Иной раз в запарке можно спутать Никифорова с Никитиным, Белова с Беляевым, а если уж очень «повезет», то и Габриэляна с Кикнавелидзе. Поэтому Михаил никогда не торопился озадачивать своих пациентов. Единственный ответ — это не ответ, а всего лишь намек, который нужно подтвердить или опровергнуть.

Пациент Турышкин, двадцатипятилетний здоровяк категории «кровь с молоком», смотрел на доктора Зубкова своими пронзительно-голубыми глазами и повторял, как заведенный:

— Этого не может быть, доктор… Этого не может быть… Ну никак не может быть у меня сифилиса… Этого не может быть, доктор…

После срочной службы Турышкин устроился подсобным рабочим на химзавод, а недавно решил податься в продавцы. При оформлении медицинской книжки всем продавцам, независимо от того, с какими именно товарами они будут работать — продовольственными или непродовольственными, нужно сдавать кровь на сифилис. У Турышкина «вылезла» положительная реакция микропреципитации. Резко положительная — «четыре креста». Четыре креста это все же не один и не два, но Михаил постарался как мог успокоить Турышкина и назначил ему подтверждающий тест — реакцию пассивной гемагглютинации, которая также оказалась положительной. Накануне сдачи крови Турышкин не употреблял алкоголя (так, во всяком случае, он говорил), признаков острого респираторного заболевания у него не было (вирусы могут искажать результат) и перед сдачей крови он не курил, вернее — вообще не курил.

Все повторилось снова:

— Этого не может быть, доктор… Этого не может быть… Ну никак не может быть у меня сифилиса… Этого не может быть, доктор…

Для полнейшей и абсолютной ясности Михаил назначил Турышкину еще одно исследование крови — иммуноферментный анализ на выявление суммарных антител класса M и G к возбудителю сифилиса.

— Эти антитела, также называемые иммуноглобулинами, [22] «Иммуноглобулин» переводится как «иммунный белок». вырабатываются иммунной системой в ответ на попадание бледной трепонемы в организм, — объяснил Михаил. — В первую очередь вырабатываются M-антитела, а затем, спустя три-четыре недели, появляются G-антитела. Таким образом мы не только подтверждаем факт заболевания, но и можем делать определенные выводы о сроках…

— Этого не может быть, доктор… Этого не может быть… Ну никак не может быть у меня сифилиса… Этого не может быть, доктор…

— Имейте, пожалуйста, в виду, Евгений Савельевич, что три положительных реакции можно считать стопроцентным подтверждением, — строго сказал Михаил, которому надоело слушать это бесконечное «не может быть». — Если же ответ окажется отрицательным, то будем разбираться дальше.

Ответ оказался положительным. Были обнаружены G-антитела, а вот М-антител не нашли, что указывало на относительно давний срок заражения.

— А у вас хорошая лаборатория? — поинтересовался пациент с недоверчиво-ехидной усмешкой. — Из пальца результаты не высасывают? С потолка не лепят? А то знаете ли…

— Наша лаборатория — лучшая в области, — ответил Михаил. — Ничего там из пальца не высасывают и с потолка не берут. Но я вас прекрасно понимаю. Некоторым людям бывает трудно смириться с неприятным фактом заболевания, и они начинают искать ошибки там, где их нет. Психологи называют этот период «стадией отрицания»…

— Дело в том, доктор, что у меня не может быть у меня сифилиса… — завел свою обычную песнь Турышкин. — Этого никак не может быть… А если ваша лаборатория лучшая в области, то мне придется пересдать анализы в Москве.