Ольга Полтаранина - Горький сахар [litres самиздат]

– Замечал, сэр, конечно, замечал. В своём журнале я пометил галочкой судна, к прибытию которых подъезжали крытые бортовые автомобили. В моих записях помечено количество машин. Как только судно пришвартовывалось и скидывался трап, так по нему начинали спускаться люди, экипированные в военное снаряжение. Я их подсчитал, мистер Бернард. Мог ошибиться, конечно, но не думаю, что моя ошибка критична. За июнь и июль с таким «грузом» прибыло 200 кораблей. В среднем, к каждому из них подходило по десять машин, вмещающих по двадцать человек. Вот и считайте, на Кубу прибыло не менее 44-45 тысяч солдат. Я в журнале эту циферку рассчитал, обвёл в кружок, поставил свою подпись и дату. Гидрограф я. Точность уважаю. Ошибка гидрографа дорого обходится людям: корабль на мель сядет, ущерб неминуем. По- стариковски рассудил, что сведения эти ценные и могут понадобиться. Если всё это не нужно, то и я не в накладе. Мне всё равно спать по ночам нельзя: нужно путь кораблям указывать.

Это была удача!

Натан Бернард щедро отблагодарил старика.

Доложил мистеру Смиту о своём давнем поручении смотрителю маяка готовить отчёты о датах, времени и грузах кораблей и судов, заходящих в порт и о инициативе бывшего служащего гидрографической службы США, подсчитавшего численность военных, прибывших через порт Мариель на Кубу, в количестве 45 тыс. человек.

На следующий день Натан Бернард переправил журнал смотрителя маяка форта Мариель Джону Смиту.

С начала Карибского кризиса, вот уже несколько дней, сотрудники Белого дома, Пентагона, госдепартамента, ФБР и ЦРУ не выходили из своих офисов. В окнах не гас свет. Парковки были забиты автотранспортом. EXCOMM проводило одно совещание за другим.

Президент повторил генералитету свой вопрос о количестве советских солдат на Кубе.

– Мы максимизированы наши предположения, – уклончиво ответил представитель Пентагона, – на Кубе не более 4000-5000 человек. Эти сведения позволяют нам безболезненно высадить на Кубе десант и провести в короткое время победоносную войну, пока Советы не привели в боевую готовность ядерные ракеты.

– Ваши сведения не верны! Вы ошибаетесь. На Кубе 45 тысяч советских солдат! – воскликнул Джон Кеннеди и представил вниманию EXCOMM журнал смотрителя маяка форта Мариель, – Генерал, вы даете себе отчёт в том, какое количество американцев может погибнуть в ходе такого вооруженного конфликта, который Вы предлагаете развязать?

Военные были обескуражены. О вторжении на Кубу не могло быть и речи.

В ходе дебатов EXCOMM принял решение о введении блокады Острова Свободы.

24 октября Военно-Морские силы США окружили Кубу в кольцо.

После очередного американского разведывательного полёта, на фотографиях обнаружилось ещё несколько военных точек, с уже смонтированными и, возможно, находящимися в боевой готовности ядерными ракетами.

Кеннеди обратился к народу США и объявил об угрозе национальной безопасности.

***

…В США началась паника. Опустели полки в магазинах, вереницы автомобилей потянулись из городов в мелкие населённые пункты, служащие покинули офисы. На самом высоком уровне составляли списки лиц, с допуском в правительственное бомбоубежище. Был отдан приказ о приведении армии США в полную боевую готовность.

***

Москва, по-прежнему, молчала. В тревожной атмосфере работало советское руководство. Армия и Военно-Морской Флот СССР были приведены в полную боевую готовность. Подводные лодки находились на рейде в акватории западного и восточного побережья Америки. Моторы самолетов прогреты. В люках бомбометания загружены ядерные авиабомбы. Все ждали приказа начала военных действий. Посольство США в Москве и американская резидентура докладывали, что все члены Политбюро находятся на казарменном положении и безвыездно живут в Кремле.

Крайнего напряжения достигла обстановка в кубинском правительстве и войсках на Кубе. Фидель Кастро считал, что американцы могут начать бомбардировку военных объектов острова и отправил Хрущеву Н.С. телеграмму, в которой выразил опасение, что США в ближайшие часы подвергнут огневому налету территорию Кубы.

***

На Кубе у солдат не выдержали нервы, и они сбили американский самолет, во время очередного разведывательного полёта. Пилот самолёта У-2 погиб. Реакция генералитета EXCOMM была единодушной: разбомбить ракетные установки на Кубе. Но Кеннеди медлил. Он допускал, что инцидент мог быть случайностью.

***

…Вечером 26 октября в адрес Кеннеди пришли два сообщения из Москвы. Одно – лично составленное Хрущёвым, в нём предлагалось вывести советские ракеты с Кубы, в обмен на снятие блокады, отказ США от вторжения на Кубу и вывод американских ракет из Турции. Другое, официальное письмо от Советского правительства, противоречащее первому посланию.

Белый Дом впал в ступор.

***

В субботу 27 октября 1962 года Джон Скали вновь вызвал Фомина в «Оксиденталь». Он был разъярён и обвинил советского разведчика в обмане и намеренном затягивании переговоров, для того чтобы закончить монтаж ракетных установок на Кубе. Фомин его успокоил и сказал, что всё, о чём они говорили в силе, но, налицо, бюрократические проволочки. Каналы связи на Москву забиты, Хрущев завален срочной информацией из многих стран мира.

Джон Скали направился прямиком в Белый дом и подтвердил Роберту Кеннеди о согласии Хрущева на сделку по мирному урегулированию кризиса.

Вечером 27 октября 1962 года Добрынин вручил официальное заверение Роберту Кеннеди, что ракетные базы на Кубе будут убраны, в обмен на демонтаж американских ракет «Юпитер» и вывоз их из Турции. После консультаций с Белым Домом было получено согласие президента США.

На следующий день пришёл одобрительный ответ от Хрущёва.

***

28 октября 1962 года Посол Советского Союза и представители США оформили сделку по примирению сторон в Организации Объединённых Наций.

Кризис, получивший в истории название «Карибский», был разрешён.

19 декабря 1962 года.

Москва готовилась к встрече Нового года.

Тася и Юра возвращались домой. На Чистых прудах залили каток. Вечерами включали музыку. По льду, вокруг искрящейся ёлки, на коньках плавно скользили пары.

Личико сынишки разрумянилось. Мокрый снег прилип к его пальто и шапке и плохо стряхивался.

Перед входом в подъезд Юра спросил:

– Мама! А сколько годиков исполняется папе сегодня?

– Двадцать семь, – ответила мама.

– А это меньше, чем сто? – продолжил диалог сын.

– Конечно, меньше! – улыбнулась мама.

Малыш вёл серьёзную беседу и сосредоточенно продолжал задавать свои "не хитрые" детские вопросы:

– На сколько меньше?