Пенелопа Дуглас - Доверие [litres]

Отвернувшись, бормочу:

– Я не пью карамельный маккиато.

С его стороны резонно предположить, что мне, вероятно, будет некомфортно жить с ними или что я соскучусь по своему домашнему «образу жизни», но намекать, будто я примадонна, неспособная к существованию без «Старбакса», – грубо. Думаю, можно поблагодарить телевидение за то, что весь остальной мир считает калифорнийских девушек дурочками из долины [4] Социально-экономический стереотип, описывающий ветреных, легкомысленных девушек верхушки среднего класса, живущих в долине Сан-Фернандо и проявляющих больший интерес к материальным ценностям, чем интеллектуальным. в коротких топиках, однако это не так. Мы сильные, нас закалили засухи, пожары, землетрясения, схождения селей и то, что одна пятая часть всех серийных убийств страны приходится на нашу территорию.

К счастью, после этого Джейк какое-то время едет молча. Вот впереди виднеется городок. Я различаю деревянные скульптуры и главную улицу с квадратными зданиями, стоящими вплотную друг к другу с обеих сторон дороги. Люди слоняются по тротуарам, разговаривают друг с другом. На фонарных столбах висят горшки с цветами, что придает этому местечку притягательно старомодный, ухоженный вид. Подростки сидят на откидных бортах своих пикапов, припаркованных у обочины. Все магазинчики и забегаловки явно семейные, никаких сетевых гигантов.

Подняв взгляд, вижу большой навесной баннер, когда мы проезжаем под ним.

«Летний фестиваль копченостей Чапел-Пик! 26–29 августа».

Чапел-Пик…

– Это не Теллерайд, – говорю я, посмотрев на Джейка.

– Я сказал, мы живем за пределами Теллерайда, – поправляет он. – Далеко-о-о-о за пределами Теллерайда.

Так даже лучше, вообще-то. Теллерайд – знаменитый горнолыжный курорт со множеством магазинов и фешенебельных ресторанов. Тут будет по-другому. Я хочу чего-то другого.

Мимо мелькают торговые лавки. Кафе «Гринд Хауз». Почта Портера. Магазин мороженого «Веселая вишня»…

Повернув голову, разглядываю маленький магазинчик с навесом в красно-белую полоску и едва не улыбаюсь.

– Магазин сладостей…

На вывеске написано «Бунтарские вкусности». Очень в духе Дикого Запада.

– У тебя есть водительское удостоверение? – интересуется Джейк.

Я поворачиваюсь лицом к дороге и киваю.

– Хорошо. – Мужчина делает паузу, и я чувствую, что он смотрит на меня. – Не стесняйся пользоваться любыми машинами, только предупреждай, куда собираешься, ладно?

Любыми машинами . Он имеет в виду свою и машины сыновей? Где они, кстати?

Не то чтобы я ожидала увидеть их в аэропорту, но мысль, что они не очень-то обрадовались моему визиту, раз не приехали меня встречать, немного нервирует. Еще один неучтенный мной аспект. Парни жили в уютной, переполненной тестостероном мужской берлоге, и вдруг появляется девчонка, в присутствии которой, как они думают, им теперь придется следить за своими грязными шуточками.

Конечно, сегодня четверг. Может, сыновья Джейка просто на работе.

Кстати…

– Чем вы занимаетесь?

Он бросает взгляд в мою сторону.

– Вместе с сыновьями я делаю байки для мотокросса на заказ, – отвечает Джейк. – Квадроциклы, багги для езды по песку…

– У вас есть мастерская в городе?

– Хм?

Кашлянув, повторяю громче:

– У вас есть… своя мастерская в городе?

– Нет. Мы принимаем заказы, собираем их в домашнем гараже, а затем отправляем готовый продукт, – поясняет он.

Я не сдерживаюсь и еще раз смотрю на него. Массивная фигура Джейка едва умещается на сиденье, мышцы загорелых предплечий напрягаются, пока он удерживает руль. Полная противоположность моего отца, который ненавидел находиться на улице и всегда носил рубашки с длинным рукавом, разве что спал не в них.

Джейк смотрит мне в глаза.

– Скоро начнет поступать большое количество заказов. Дел хватит на всю зиму. Весной доставим байки клиентам, как раз к началу сезона.

Значит, они работают на дому. Втроем.

Они постоянно будут поблизости.

Глядя вперед, рассеянно потираю руки и слышу свой участившийся пульс, отдающийся в ушах.

Даже в «Бринморе» родители договорились, чтобы мне выделили отдельную комнату без соседки. Я предпочитаю одиночество.

Нет, я не отшельница и способна общаться с учителями, участвовать в дискуссиях, люблю познавать мир и заниматься чем-то новым, просто мне необходимо личное пространство, позволяющее перевести дух. Тихое место, где можно расслабиться. Ведь мужчины такие шумные. Особенно молодые. Мы все время будем сидеть друг у друга на головах, если они работают дома.

Закрыв глаза на мгновение, я внезапно сожалею о том, что согласилась приехать. Зачем я это сделала?

Одноклассницы ненавидели меня, потому что принимали мою молчаливость за высокомерие.

Но дело не в этом. Мне просто нужно время. Только и всего.

К сожалению, мало кому хватает терпения, чтобы дать мне шанс. Эти парни сочтут меня грубиянкой, как и девочки в школе. Почему я намеренно втянула себя в ситуацию, требующую обязательного знакомства с новыми людьми?

Я стискиваю челюсти и сглатываю, заметив краем глаза Джейка, который пристально смотрит на меня. Как долго он наблюдал за мной?

Моментально придаю лицу нейтральное выражение и стараюсь замедлить дыхание. Прежде чем успеваю уткнуться в свой телефон в попытке замаскировать едва не развившуюся паническую атаку, Джейк резко поворачивает руль влево, делает полный разворот и движется в обратном направлении.

Чудесно. Он везет меня в аэропорт. Я уже его напугала.

Мужчина разгоняется по главной улице. Сжимая ремень безопасности у себя на груди, смотрю, как Джейк минует два светофора, вновь дергает руль влево и паркуется на обочине. Мое тело накреняется вперед от внезапной остановки. Не дав мне шанса проанализировать происходящее, Джейк глушит мотор и выскакивает из пикапа.

Хм…

– Идем, – окликает меня он, окинув взглядом, после чего захлопывает дверцу.

Выглянув в лобовое, вижу черную вывеску с золотой надписью «Бунтарские вкусности» в викторианском стиле.

Он привез нас в магазинчик сладостей.

Не снимая с себя сумки, я вылезаю из машины и следую за ним по тротуару. Джейк открывает дверь – колокольчик звякает, – пропускает меня вперед и тоже заходит.

Пьянящий аромат шоколада и карамели ударяет в ноздри, и я моментально пускаю слюнки. Кроме горсти черники, нехотя проглоченной утром перед вылетом, я больше ничего не ела.

– Йоу, Спенсер! – выкрикивает Джейк.

Откуда-то слышится грохот сковородок, потом хлопок – похоже, духовку закрыли.

– Джейк Ван дер Бонг! – Из-за стеклянной стены, вытирая руки, выходит мужчина и направляется к нам. – Как, черт побери, поживаешь?