Максим Пачин - Суета. Роман в трех частях

Автобусная остановка располагалась напротив министерства. Это было девятиэтажное здание, построенное полностью из белого кирпича. По своему образу оно ничем не отличалось от городской мэрии; «белоснежная коробка с окнами», как называли такого рода сооружения строители. Единственное, чем отличалось министерство от других – большие колонны возле главного входа. По мнению многих, эти самые колонны не вписывались в общую картину и даже иногда образовывали толкучку возле дверей. То ли все уже были на своих местах, то ли никто и не торопился, но как не странно – в тот день не было очереди. Андрей без особых усилий поднялся по лестнице и забежал на первый этаж, сквозь большие двери из камня и мрамора.

– Ты опаздываешь, Андрей! – проговорил человек с большими усами у входа. – Смотри, так и работы можно лишиться! А потом и всей жизни! – он кричал ему вслед, пока юноша бежал по лестнице вверх.

Все министерство делилось на отделы. Отдел занимал весь этаж. Чем выше был этаж, тем секретнее был отдел. Сам Андрей работал на третьем этаже, перекладывая важные бумаги из одной папки в другую, а после подписывал и передавал в другой отдел. Вместе с ним трудилась его коллега Татьяна. Они сидели в одном маленьком кабинете за отдельными столами и иногда вместе обедали. Сама Татьяна была не особо разговорчивой, она не любила беседы на отстраненные темы, обосновывая это тем, что на работе, она привыкла только работать. Бывали дни, когда они сидели на протяжении всего рабочего дня молча и по состоянию коллеги, она совсем была не против такого. Андрею же было все равно. Его главной задачей стояло выдержать рабочий день и уйти домой.

Он поднялся на третий этаж и с легкой усталостью ввалился в кабинет:

– Вы опоздали, – Татьяна привстала со своего места. – Вы же понимаете, что это не нормально? – продолжила она своим учительским тоном. Андрей присел за свой стол и чуть отдышавшись, начал перекладывать документы из папок. – Вот так просто? – Ее лицо немного скрючилось. – Ваши манеры, Андрей, меня порой вгоняют в жуткие мысли, где ваша глупость – это все, чем вы владеете, – юноша пожал плечами. – Отговаривайтесь, отговаривайтесь. Я не могу понять вас, вот правда. Зачем устраиваться на работу, если вы не хотите здесь работать. Постоянно опаздываете, делаете перерывы довольно часто, смею заметить… Я могу продолжать это еще долго и толк от всего этого? Вот вы мне скажите сами, зачем вам нужна эта работа?

– Чтобы выжить, Татьяна, – спокойно ответил молодой человек.

– Да уж, – она демонстративно отвернулась от него, – одни монеты на уме. Шли бы тогда вон, в газетчики, там и опоздать можно, и денег больше. Не такая ответственность, как здесь.

– А меня больше никуда не берут. Единственное место и то, все это произошло благодаря содействию сверху. Поэтому, Татьяна, терпеть вам меня еще ох сколько много, – он было решил превратить это в шутку, но его коллега не до конца поняла задумки.

– Какой же вы грубиян. Безалаберный, ленивый, так еще и грубиян, – она присела за свое рабочее место. – Ну раз вас взяли на такую работу, ну проявите вы к ней каплю своего уважения. Ну я даже не знаю, серьезнее относитесь к этому что ли.

– Послушайте, Татьяна. Мне ваша работа и завтра не нужна. Я эти бумаги и папки может видеть не могу уже, а вы мне про серьезность к делу. Вы если для себя решили что-то, то держите это в себе. Мне к примеру, это слушать не интересно. Мне главное вот, – он показал на часы, – отработать смену и домой, понимаете? – она взяла в руки первый попавшийся документ и для вида начала рассматривать его, делая какие-то пометки. – Ну вот, теперь вы обиделись на меня. Хотя на мой взгляд, в моих словах особенно обидных вещей и не было. Это же все-таки моя жизнь, вам какая разница, как я ее проживу.

– Значит разницы нет? – тихо сказала она. – А вы не думали, что наша общая работа напрямую зависит от вашего отношения. Если я подхожу к этому со всей серьезностью, ибо понимаю, что это такое, а вы где-то там летаете в облаках, что из этого получится, ответьте мне? Не знаете, а я скажу вам – ничего хорошего. Вы можете относиться к этому как угодно, но уважать других, вы не должны, а обязаны, как бы вам что не нравилось.

– Я с вашего позволения, – начал вставать Андрей, – отойду на пару минут – освежусь.

– Вы что?! – Татьяна резко подбежала к нему, перекрыв дорогу к выходу. – Вы с ума сошли? Вы ведь только пришли, – она нервно жестикулировала руками, направляя их то в сторону часов, то на Андрея.

– Ну что вы так кричите? – Он положил руку ей на плечо и слегка оттолкнул в сторону, а после, сделал пару шагов вперед. – Ну вы сами не понимаете ситуацию, что ли? – она продолжала смотреть на него удивленными глазами. – Просто мы с вами немного разные и по-разному смотрим на вещи. Только вот я, в отличии от вас, не закатываю истерики подобного рода. Ну скажите, Татьяна, неужели вам это по-настоящему нужно? Ну что вы так отчаянно напали на меня, в самом-то деле – лишь себя завели в очередной раз…

– Простите конечно, коллега, – начала она спокойным голосом, – но ваши поступки мне совершенно не понятны.

– Так оно ведь и правильно. На то мы с вами и разные люди, чтобы порой друг друга не понимать.

Он пожал плечами и решил было уходить, как вдруг дверь резко открылась и в кабинет вбежала женщина. Ее лицо и руки были все в крови. Ее отчаянные глаза, растрепанные волосы и босые ноги внезапным рогом влились в будничную рутину и с элегантной простотой придали ей оттенок горького безумства. Она мгновенно бросилась к Андрею и повисла у него на плече. Он попытался рассмотреть ее лицо, но было трудно что-то разглядеть среди кровавых сгустков; лишь еле-еле небесного цвета глаза пытались выделиться среди бесконечного красного. Она подняла взгляд на него и с волнением внутри прошептала: «tolle me ab desperatis» – а после захлебнувшись в собственной крови рухнула на пол, оставив после себя пурпурный след на плече молодого человека.

– Что же это происходит, – нелепо вскрикнула Татьяна и от головокружения облокотилась на свое рабочее место. – Ее нужно срочно вывести! – она из последних сил добралась до Андрея. – Взгляните на свою рубашку! Вы понимаете, что нас могут уволить за такое? А если она больна? Нет, нет, – она нервно взялась за свою голову, – не могу просто в это поверить. Почему это произошло со мной? – коллега хотел помочь ей присесть, но она быстро одернула его. – Не подходите ко мне, прошу, вы возможно заражены, – Андрей присел на свое рабочее место и тихо вздохнул, Татьяна взглянула на него еще раз. – Возможно вы даже умрете. Мне жаль.

– Все мы когда-нибудь умрем, Татьяна.

– Да, вот только для меня смерть, это ваше «когда-нибудь», а для вас это, – она на миг задумалась, – год, полтора. Мы с вами немного в разных положениях. Если кровь заражена, и вы все же умрете, то остаток дней своих, вы будете находиться в мыслях о смерти, а вот я, страдая неопределённостью в этом вопросе, буду думать больше о жизни и судьбе.