Даниил Мучкин - Сотворитель

– Сладкий, я разобраться. Он хочет обидеть Сладкого, но я ему не давать!

Чудик изумителен в одном – умении защищать то, что принадлежит ему. Они сцепились словно змея и бык, мышцы и ловкость. Накинувшись громиле на голову, Чудик сразу же закрыл ему глаза руками и стал кусать в затылок, это дало небольшой шанс Лиано и Сотворителю. Они хотели было помочь, но Чудик лишь крикнул им: «Сладкий бежать! Я справляться!» из-за чего пришлось оставить этот неравный бой.

Прежде чем перейти к двум нашим героям, хотелось бы поведать ещё кое-что, пока они выясняли свои дела, к этому же самому зданию подъехала машина психбольницы, откуда небольшими шагами выбежал к офицеру Маркису тот самый доктор, что принимал Сотворителя в качестве больного и помогал ему всё это время. Доктор стал объяснять, что по документам Эдди является его пациентом, поэтому он в праве забрать его, но не мог ничего сделать, кроме как говорить, ведь сила была за полицией.

Пора бы уже поведать о том, что в это время происходило с Лиано и Сотворителем. Когда эти оба оказались на первом этаже, ничего кроме пустого зала они не нашли, справа находилась лестница на второй этаж, но она была закрыта на замок, значит, кому-то было выгодно не впускать. Прошло около десяти минут долгого молчания, прежде чем из небольшой каморки вышел виновник всего торжества – Томми. Он ехидно улыбался и смотрел на эту парочку, как на беззащитных щенят.

–Так, так, так… – на удивление Честеру и Эдди голос раздавался из небольших рупоров, что были прикреплены к стенке. – Вот наконец-то и произошла наша долгая, утомительная, но всё-таки долгожданная встреча. Беглец, лжец, психически неуравновешенный, сбежавший из палаты, Эдди Николаевич Сотво и его приятнейший друг Лиано Честер наконец-то добрались до моего логово. Какая досада, ха-ха, не оказалась главного инициатора всей пьесы? Да потому что это не имеет смысла! Ответь мне на вопрос, чёртов Сгубитель, ради чего ты дошёл сюда? Что тобой двигало? Да, я нахожусь этажом выше, а ключ находится перед вами. Хочешь ответы? Побей моего бравого сынишку, докажи, что ты достоин этого!

– Господи, какой же цирк, лови! – Томми кинул Сотворителю связку ключей, а сам присел на ближайшую лавочку. – Своего дружка мне только оставь, он у тебя итак хромой, а мне ещё поговорить с ним надо.

– Что?! Томми, какого чёрта ты творишь? Немедленно забери у него эти ключи! Кем ты себя возомнил? – Бенни Уокер говорил настолько сильно в микрофон, что рупоры иногда дребезжали и не могли передать его полного тембра.

– Отец, я уважаю тебя и всегда уважал, но видишь какая досада, я уже побеждён. Моя война с Сотворителем закончилась на том моменте, когда я сказал последнее слово, он приехал не за моей головой и правдой, а за твоей. Как ты меня и учил – учись быть в ответе перед тем, на что ставишь ты карту.

– Томми Уокер, немедленно забери ключи! Иначе мне придётся донести на тебя твоей матери. Вспомни как он безжалостно бил тебя, и ты стонал как собачонка!

– А теперь ты сидишь, поджав хвост и хочешь, чтобы я разгребал за тебя твои же ошибки? Будь не только продажным, но и мужчиной и встреть своего любимого гостя. Сотворитель, второй этаж, дверь направо. Лиано, присядь.

На том и порешили. Эдди, не взирая на всё, что Томми сделал для него гадкого, в первый раз он смотрел в его глаза и искренне сказал: «Спасибо». Лиано Честер лишь похлопал его по плечу и отправил с улыбкой в долгий путь, а сам присел напротив Томми Уокера и также ехидно отвечал ему улыбкой.

Только вот, не всё так хорошо складывалось за дверями этого самого здания. Всё шло более-менее складно, журналисты, словно мухи, приезжали к зданию и каждый третий брал у Майка или Эдвардино интервью, они показывали в камеру листовки с неопровержимыми доказательствами, если бы всё так хорошо было для Маркиса. Как оказалось, к месту преступления решил подъехать сам Валентайно, а с ним были машины, которые явно были на его стороне.

–Знаешь ли, Маркис, я уважал тебя как человека, но, когда ты ради кучки детишек собираешь толпу, когда мне пишет начальник и грозится увольнением, уж прости, но я не мог донести для тебя. Кроме жалких бумажек и пару свидетелей у тебя нет ничего, а за мной скоро будет повышение и арест нашего горячо уважаемого сотрудника.

После этих слов баррикада разделилась на два лагеря, тут-то и началась потасовка. Маркис со всей силы толкнул Валентайно и приказал стоять до упора или приезда начальства, а сам же мужичок хотел схватить мальчишку побыстрее и, с помощью связи и своих верных ребят, стал агрессивно идти в сторону баррикады и пугать выстрелами в небо.

Вот и настала пора возвращаться к нашему маленькому герою. Судья Бенни Уокер не заставил себя долго ждать, ведь в большом, чёрном коридоре находилась всего лишь одна открытая дверь в которую и направился Сотворитель. Для обеих сторон это был крайне напряжённый и вместе с тем тяжёлый момент. Бенни Уокер и Эдди Николаевич Сотво стояли друг напротив друга и их отделял один единственный стол. Никто не проявлял агрессию и не кидался на другого, оба как будто бы пожирали соперника изнутри, пытался сжечь всю его энергию, ярость и буйство.

Наконец, Сотворитель громко выдохнул и на его лице показалась улыбка, что крайне не понравилось судье. Эдди с той же самой улыбкой взял деревянный стул и со всей силы ударил по стеклянному столу – единственной преграде, которая осталась между ними. Он с облегчением взял острую сторону ножки и направился резкими шагами к Бенни Уокеру.

– Стой, стой, стой! – сопротивляясь острому лезвию у горла, вдруг вскрикнул судья. – Давай просто поговорим.

– Поговорим? Да без проблем. – после этих слов Эдди ударил тупой стороной ножки по лицу Бенни Уокера и выбросил её.

Из ранки на щеке судьи потекла кровь, придерживая аккуратно рукой и громка ахая, судья сел напротив парня.

–Итак, дружок, поговорим? Чего ты хочешь? Чтобы я тебя избавил от всего этого? Дал тебе пачку денег, чтобы ты съехал отсюда? Скажи мне, Эдди, ради чего ты проделал весь этот путь?

– Где моя мать. Отвечай, тебе ли не знать?! – закричал Эдди

– Вижу тебе твой друг всё-таки не сказал. Самое время поведать мне. Эдди Николаевич Сотво, тебя не только предали, но ещё и продали. Я давал своему сыну пачки бумажек, потому как он сообщал об этом всём мне. Странно… Очень странно, что твой любимый Лиано Честер не сказал о том, что мать твоя находится в больнице в крайне плачевном состоянии. Но я не вижу удивления на твоём лице, значит, ты всё-таки узнал до меня.

– Почему ты поступаешь так? Я не успел ничего тебе сделать, а ты и твой чёртов сынишка закопали меня заживо!

– Я скажу, а потом ты сделаешь выбор, – он кинул парню под ноги чёрный пистолет, в котором, как оказалось, всего два патрона. – Тебя никогда не удивляло, что ты очень редко попадал в детский дом? Твоя мать была жива всё это время и твой дружок прекрасно знал об этом, но предпочёл скрыть, а знаешь для чего? Ему просто было невыгодно, чтобы ты возвращался в этой место. С тех пор как ты связался с моим сыном мною, как настоящего отца, двигал закон чести. Если бы я тебе позволил посадить моего Томми, то это значит, что я не способен защитить своему семью. А если бы на тебя однажды напали, ты бы стал защищать то, что тебе дорого?