Сюзан Алберт - Повесть об Остролистном холме

Беатрикс с восторгом оглядывала окрестности, а пристроившийся рядом с ней на сиденье Плут то и дело умудрялся лизнуть ее в подбородок. Деревня влекла ее с младенческих лет, когда семья Поттеров на все лето выезжала в Шотландию. Уже тогда она наслаждалась долгими прогулками по лугам и рощам, слушала песни ветра в еловых ветвях и подкарауливала фей, имевших обыкновение по ночам отплясывать на тайных лесных полянках. Теперь же она любила, прихватив альбом и карандаши, подняться по Каменке к Овсяной горе, обойти ее и посидеть у Мохового озера. По душе ей пришлись и поездки по окрестностям с мистером Дженнингсом, который уже давно фермерствовал в Озерном крае и с готовностью делился с ней всем, что сам знал о здешних местах и живущих здесь людях. Когда Беатрикс впервые встретилась с Дженнингсом, он показался ей человеком мрачным и замкнутым, но теперь, когда они познакомились поближе, его замкнутость растаяла без следа и он стал проявлять к Беатрикс куда больше дружелюбия, чем его супруга.

Фермер протянул руку и концом бича указал на высокий угрюмый дом справа от дороги на противоположной стороне ручья Уилфин-бек: стены из серого камня, крыша из серого сланца и узкие окна, отливающие сталью в лучах клонящегося к закату солнца. Не дом, а крепость — грозная, неприступная, полускрытая шеренгой мрачных елей. За ним высилась темная стена Кукушкина леса.

— Тидмарш-Мэнор, — сообщил мистер Дженнингс. — Невеселое местечко, доложу я вам.

— Невеселое? — переспросил Плут. Он вздрогнул и придвинулся к мисс Поттер. — Я бы сказал — зловещее.

— Почему же? — сказала Беатрикс, явно заинтересованная.

— Почему зловещее? Дадли, спаниель леди Лонгфорд, говорит, что тут замышляют недоброе, вот почему. — Плут поднял взгляд на мисс Поттер. Ее румяные щеки стали еще румянее от жары. — Жирняга Дадли, конечно, грубиян, и никто его не любит, но он-то знает, что творится в Тидмарш-Мэнор.

— Если не заткнешься, Плут, — строго сказал мистер Дженнингс, — сгоню с телеги. — И продолжал, уже обращаясь к мисс Поттер: — Да потому невеселое, что муж леди Лонгфорд помер, а сын ихний, молодой лорд Лонгфорд, уехал в Новую Зеландию и стал разводить там овец.

— Ах вот как, — задумчиво сказала Беатрикс. Она вспомнила слова Димити Вудкок о том, что именно леди Лонгфорд предложила нового кандидата на пост директора сорейской школы.

— Да уж, такая незадача. — Мистер Дженнингс сдвинул брови и с явным неодобрением поджал губы. — Леди Лонгфорд спала и видела, что сынок женится на дочке лорда Блейкли, за ней в приданое хорошее поместье давали. — Легким щелчком бича он согнал слепня со спины Уинстона. — Да только эта самая дочка ему не приглянулась, и он ни в какую жениться не захотел. Вот мамаша и выгнала его со двора — сказала, иди, мол, и не возвращайся. Так он и уплыл в Новую Зеландию и женился на дочке тамошнего овцевода. Убило его, в крушение он попал, страшное было крушение на железной дороге. Вот и некому теперь будет род продолжить да поместьем управлять. — И мистер Дженнингс облегченно вздохнул, весьма удовлетворенный тем, как смог в коротком сообщении объять столь много событий.

Беатрикс вздрогнула, словно ее коснулся бич мистера Дженнингса, — так похожа была рассказанная им история на ее собственную жизнь. «Боже праведный!» — пробормотала она, подумав, насколько жестокими могут становиться родители, когда речь идет о судьбах их детей, и сколько боли приносит эта жестокость.

— Так ведь есть же внучка, — счел необходимым заметить Плут. — Правда, она наполовину новозеландка, Дадли-то врать не будет, и потому, видать, леди Лонгфорд воротит нос.

— Положим, наследница-то есть, — продолжал мистер Дженнингс, — да только не захочет леди Лонгфорд ее признать, нипочем не захочет. После сына дочка осталась, вот какое дело, сирота. Кэролайн ее звать. Она сейчас в поместье живет, потому как больше ей деваться некуда.

Кэролайн. Так звали любимую кузину Беатрикс — Кэролайн Хаттон. Мисс Поттер бросила взгляд на Тидмарш-Мэнор — тот стоял за шеренгой елей, суровый и враждебный, и казался необитаемым.

— Ребенку там, наверно, одиноко, — сказала она, испытывая сочувствие к девочке, сосланной в это мрачное место.

В прошлом у Беатрикс не было подруг и друзей по детским играм и забавам, может быть, поэтому она не чувствовала себя уютно с деревенскими ребятами, которые мучили уток, гоняли кошек и разоряли птичьи гнезда. Ей было легче общаться со спокойными, тихими детьми, особенно с девочками, которые любили читать и рисовать, — девочками, похожими на нее саму в прежние времена. Ей представилось, как бы она себя чувствовала, окажись запертой в этом темном пустынном доме, — и Беатрикс вздрогнула еще раз. Если Кэролайн Лонгфорд была девочкой робкой и впечатлительной, то она конечно же испытывала страх, особенно когда ветер завывал в трубах и стучал в окна.

— Одиноко? Да уж, — согласился мистер Дженнингс. — Там ведь только пара горничных и Биверы. Сам-то Бивер у них и за садовника, и за кучера, когда хозяйке куда понадобится, а жена его кухарит. Ну и компаньонка при хозяйке имеется, мисс Мартин кличут. Она с дитем вроде как занимается, пока Кэролайн в школу не пошлют.

— Ребенку нужно какое-нибудь животное, — решительно сказала Беатрикс.

В детстве они с младшим братом Бертрамом в своей комнате на третьем этаже особняка на Болтон-Гарденс держали множество зверьков. Там были змеи и мыши, лягушки и ящерицы, летучие мыши и даже очень шумный и непокладистый ворон. С годами ее любимцы — лягушка Панч, бельгийский кролик Питер и премилая маленькая ежиха миссис Тигги-Уинкль, которая мирно скончалась всего лишь несколько месяцев назад, — становились для Беатрикс еще дороже. Они служили моделями для иллюстраций к ее книгам и сопровождали хозяйку повсюду. На этот раз, кстати, она захватила с собой в Сорей двух крольчих, мышь и морскую свинку по кличке Грошик, героя последней своей повести, которая так и называлась «Повесть о Грошике». Сейчас Беатрикс сочиняла книгу о котятах; действие этой книги происходило в Ферме-На-Холме. Поэтому, если внучка леди Лонгфорд захочет взять у нее на какое-то время морскую свинку…

— Вот уж не думаю, — доверительно прошептал Плут ей на ухо. — Дадли говорит, что мисс Мартин терпеть не может…

— Да не разрешат ей, мисс Поттер, — сказал мистер Дженнингс.

Беатрикс нахмурилась. Ребенку не разрешают держать животных? Это несправедливо, девочка действительно очень одинока.

— Коли о животных заговорили, — мистер Дженнингс снова повел концом бича, — видите верхушку Остролистного холма? Так там барсучья нора, старее нет во всей округе. Уж сколько в ней барсуков живет, ума не приложу, да только там и кролики поселились и, похоже, лиса. Барсучьи-то норы между озерами почитай все раскопали, а какие и по два раза. Но эту нору лорд Лонгфорд никому не позволял трогать, а теперь старина Бен за ней присматривает, чтоб никто туда носа не совал. Так что барсуки в ней точно есть.