Сюзан Алберт - Повесть об Остролистном холме

— Послушайте! — Джек встревожился и широко открыл рот. — Я тут ни при чем, точно говорю. Вы не можете меня впутать…

— Мои возможности в этом деле мы проясним позже, — сказал Майлс Вудкок. — Наденьте на него наручники, констебль. Наш друг мистер Огден проведет эту ночь в хоксхедской тюрьме. Надеюсь, что утром, когда ему предъявят обвинение, он придет к благоразумному выводу, что лучше говорить правду.

Хилис молча наблюдал за действиями констебля. Тот надел наручники на Огдена, не обращая внимания на его протесты, а потом взял арестованного за шиворот и выволок из конюшни.

— Что ж, — сказал капитан, удовлетворенно потирая руки, — дело сделано. Славно поработали, а, Уилл?

— Славно поработали, — эхом отозвался Хилис. Он оглянулся и помрачнел. — Не пойму я этих животных.

— Каких животных?

— Полно, Майлс, неужели вы их не заметили? Лисы, горностаи, крысы — да целая армия. Ворвались сюда и…

Капитан покачал головой.

— Боюсь, не заметил. Я не спускал глаз с Огдена. — Он ухмыльнулся. — Вы обратили внимание, какое у него было лицо, когда я показал ему щипцы? Он и подумать не мог, чем это обернется. Мы захватили его врасплох.

Уилл был озадачен.

— Неужели вы их не заметили? — повторил он недоверчиво. — Да они же буквально бросались под ноги, пищали, рычали и лаяли. И если я не ошибаюсь, они-то и выпустили крыс из клеток и удрали вместе с этими барсуками.

— Выпустили крыс? — Капитан рассмеялся. — Удрали с барсуками? Уилл Хилис, у вас галлюцинации!

— Вот как? — спросил Хилис. Он сунул руку в карман. — А это что, по-вашему? — И вытащил на свет мокрую и грязную морскую свинку.

— Положим, на лису или горностая этот зверек не похож, — сказал капитан, бросив беглый взгляд на Грошика. — Напоминает пушистую оранжевую крысу, которая потеряла свой хвост. Так или иначе, но вряд ли такая кроха убежит с двумя барсуками. — Майлс похлопал Уилла по плечу. — Пошли, дружище, я угощу вас виски.

Когда они покинули конюшню, в углу зашевелилась еще одна тень, и через минуту по деревянной лестнице с чердака спустился паренек с мешком через плечо. Он постоял в дверях, в некотором недоумении оглядывая освещенный луной холм. В это мгновение на балке ожил филин, дважды взмахнул крыльями, вылетел наружу и взмыл к звездному небу, взяв курс на север.

Паренек проводил взглядом птицу, улыбнулся и пошел следом за ней.

Сидя за завтраком, Димити улыбалась своему брату. Майлс тоже был в превосходном настроении этим утром.

— Насколько я понимаю, — сказала мисс Вудкок, беря в руки кофейник, — тебе удалось положить конец этому барсучьему бою без кровопролития.

Майлс кивнул.

— Да, это так, если не считать, что десятка два крыс пали жертвами Мясника. Мясник, — добавил он, принимая чашку из рук сестры, — это пес.

— Мерзкий пес, — сказала Эльза Грейп, входя в комнату с блюдом только что поджаренного бекона. — Просто чудовище. Ему бы только загрызть крысу, а есть ее он не станет. Он и кошек убивает.

— Не желаю этого слышать, Эльза, — Димити бросило в дрожь. — А что стало с барсучихой, Майлс? Она не пострадала?

— О нет, — небрежно ответил капитан. — Она убежала вместе с детенышем. Что с ними стало потом, я не знаю. Хилис рассказал мне историю, будто туда явилась толпа животных и увела барсучиху с собой. Но я ничего такого не заметил. — Майлс усмехнулся. — У меня были дела поважнее — мы задержали Джека Огдена.

— За барсучьи бои? — живо спросила Димити.

— Да что толку арестовывать его за барсучьи-то бои, — вмешалась Эльза. — Все равно отпустят. Вы уж простите, капитан, если что не так скажу, — добавила она хмуро, — да только никому тут до этих боев дела нет, только вам.

— На этот раз, — сказал Майлс, не скрывая удовлетворения, — Огден не выкрутится. У нас есть улики, свидетельствующие о том, что он замешан в смерти Бена Хорнби, — глиняная трубка и барсучьи щипцы. Я, конечно, поговорю с окружным судьей, прежде чем ему предъявят обвинение, да только рубец на спине недвусмысленно говорит: Бену нанесли сильнейший удар именно этими щипцами. Свидетелей, конечно, не было, так что эта версия основывается на косвенных доказательствах. — Он строго посмотрел на Эльзу. — Не вздумайте говорить об этом в деревне.

— Упаси Бог, капитан Вудкок, — сказала Эльза тоном оскорбленной невинности. — За кого вы меня принимаете? Да чтоб я когда-нибудь разносила слухи! — И она стремительно покинула комнату.

— Напрасно я это выложил в ее присутствии, — сказал Майлс. — Она тут же все разболтает.

— Я с ней поговорю, — заверила брата Димити и поднесла к губам стакан апельсинового сока. — Поздравляю тебя с отличным результатом. Похоже, этот парень попадет за решетку, и поделом. — Она сосредоточенно посмотрела на Майлса и добавила: — Хотелось бы узнать поподробней, что это за толпа животных, о которой тебе сказал мистер Хилис. Очень любопытно, должна признаться.

— Звучит фантастически, — согласился Майлс. — Передай-ка мне мармелад, Дим.

Накануне вечер закончился несколькими кружками пива, выпитыми в честь благополучного завершения операции, и Уилл Хилис вновь остался ночевать в «Гербе береговой башни». На этот раз, поскольку возбуждение от барсучьего боя осталось позади, а Джек Огден был благополучно водворен в тюрьму, Уилл спал без задних ног, пока утреннее солнце не воссияло на июльском небе и не легло ярким пятном на его одеяло. Впрочем, помимо упомянутого солнечного пятна, на одеяле оказалось еще кое-что. Точнее — кое-кто. Это была маленькая оранжевая морская свинка, которую Хилис нашел в конюшне. Придя вечером в номер, он поместил зверюшку в пустую ночную вазу и закрыл крышкой, но, по всей видимости, свинка сдвинула крышку и выбралась оттуда.

— Доброе утро, — сказал Уилл, сцепив пальцы за головой и разглядывая зверька. Последний выглядел гораздо лучше, чем накануне, поскольку успел вылизать себя и слегка привести в порядок шкурку, хотя кое-какие колтуны оставались по-прежнему не распутанными. — Надо бы расчесать твою шерстку.

— Ох, сэр, надо бы! — печально согласился Грошик. — Видите ли, я пережил потрясающее приключение, сэр! Вместе с горсточкой счастливцев, братьев, а именно — барсуком, крысами, горностаями, куницей и кроликами, я шел от самого Остролистного холма, чтобы выручить из беды юную деву…

— Пожалуй, гребень и мне бы не помешал, — продолжал Уилл, — а также бритва, чашка чая и яичница с беконом. — Он осторожно передвинул свинку, откинул одеяло и встал с постели. — А потом я тебя отнесу в Зеленую Красавицу, и мы выясним, уж не по тебе ли печалится мисс Поттер. — Он нахмурился. — В толк не возьму, как ты и все эти прочие животные оказались в гостиничной конюшне. Жаль, что ты не можешь говорить, дружок, я бы с удовольствием выслушал твой рассказ.