Борис Черных - Есаулов сад

Невысокий, пытавшийся протиснуться к Надежде, оступился и ударил по клавише магнитофона. Магнитофон вскричал голосом Владимира Высоцкого: «А где мои семнадцать лет? На большом Каретном».

Михаил вырубает звук.

ОТЕЦ. Давайте проводим истекший год словом участия. Мы потеряли Леонида Ильича… Но мы приобрели стократ больше…

Все сближают бокалы. Пьют. Никто не замечает, как, подрагивая плечами, словно крыльями, Надежда покидает дом Сенчуриных. Воспользовавшись тем, что отец и сын Сенчурины о чем-то, чокаясь бокалами, говорят друг другу, за Надеждой двинулся жесткой походкой Невысокий.

Мелодичный звон старинных часов.

ВСЕ: «С Новым годом! С новым счастьем!»

В этой – последней – сцене снова некая комната, некие молодые люди.

А день – с солнечными бликами, с синим лоскутом неба в широком окне (окно забрано красивой, в солнечных прутьях-лучах, решеткой).

А они – на переднем плане. Высокий смотрит на приятеля, сочувственно вздыхает.

ВЫСОКИЙ. За пивом сходить?

Приятель молчит, опустив лицо в ладонь.

ВЫСОКИЙ. Слушай, в конце концов есть производственная необходимость. Я попрошу в буфете коньяк. Ты был не просто на гулянке, ты работал порядком.

Встает, берет «дипломат» и уходит. Невысокий сидит в той же позе.

Тянется к телефону. Набирает номер. Трубка отозвалась женским голосом.

НЕВЫСОКИЙ. Это ты? Да, это ты, разумеется. Я виноват, да? Это ты виновата. А в чем ты виновата?… Ты в том виновата, что гордости было в тебе маловато… Молчишь, прокурорская дочка…

Входит Высокий, запирает дверь, «дипломат» – на стол; коньяк и рюмки. Наливает.

НЕВЫСОКИЙ (в трубку). Ну, молчи. Твои семнадцать лет плакали под тополями…

С остервенением бросает трубку. Берет рюмку, выпивает, курит. Высокий, пригубив, выжидающе смотрит. Наливает еще, приятель выпивает залпом.

ВЫСОКИЙ. Лучше? Сейчас сработает, минута и начнется взлет. Ремни пристегнул?

Наливает еще, подвигает.

НЕВЫСОКИЙ (светлея лицом). Пошел! Высота пять кэмэ, давление нормальное, температура за бортом…

Выпивает.

ВЫСОКИЙ. Иди-ка, ты, Костя, домой. Чего мотаешь гривой? Нагрешил?

НЕВЫСОКИЙ (в яростном гневе). Почему они нас презирают?! Уже в исподнем, а презирают…

ВЫСОКИЙ. Тебе показалось. Не придавай значения. Ты добился своего? И дело в фетровой шляпе.

НЕВЫСОКИЙ. Витька, посконинские стервы презирают нас. Брезгуют нами. Что у меня, не все на месте? Или я дурак, а?

ВЫСОКИЙ (почтительно). Ты с мощным криминалом!

Невысокий посмотрел на Высокого и протянул пустую рюмку.

ВЫСОКИЙ. Сейчас придет по вызову Сенотрусов. Иди домой в «Интурист», наш номер пустует.

Он наливает последнюю рюмку. Невысокий выпивает.

НЕВЫСОКИЙ. Высота девять кэмэ, ремни можно отстегнуть… Не бойся, с похмелья я не пьянею. Где он, твой поднадзорный? Скоро быть ему подследственным. Ну, где он, черт?

Высокий берет трубку, звонит.

ВЫСОКИЙ (в трубку). Товарищ дежурный, Сенотрусов на горизонте? Почему не сообщили?! За нашу спортивную форму отвечаем мы, понял. Веди! (Невысокому). Здесь, в точно назначенное время, пунктуалист.

Высокий прячет коньяк и рюмки.

НЕВЫСОКИЙ. На сей раз я молчу и записываю. Но ты не рассусоливай с ним.

ВЫСОКИЙ. А ты не встревай, дай мне самостоятельность.

НЕВЫСОКИЙ. Угу. Где сигареты?

Высокий протягивает ему пачку и идет на звонок, отпирает дверь.

ВЫСОКИЙ. Иннокентий Петрович? Рад вас видеть. Проходите.

ИННОКЕНТИЙ. Господа печники? После вас много дыма…

ВЫСОКИЙ. Смежную профессию нелегко освоить.

ИННОКЕНТИЙ. Вы владеете смешной профессией со времен испанской инквизиции.

ВЫСОКИЙ. Не понял!

ИННОКЕНТИЙ. Да где уж понять, вырожденцы.

ВЫСОКИЙ (пытаясь удержать инициативу). Браво! Но что вы нам пришли рассказать?

ИННОКЕНТИЙ. Ничего не расскажу, а спросить хочу.

ВЫСОКИЙ. Спрашивайте.

ИННОКЕНТИЙ. Как у вас настроение?

ВЫСОКИЙ. На высоте. Высота десять кэмэ, можно курить (протягивает пачку сигарет).

ИННОКЕНТИЙ. Импорт?

ВЫСОКИЙ. А вы привыкаете к махорке? Правильно делаете, Иннокентий Петрович.

ИННОКЕНТИЙ. Воцерквленный не должен курить вообще.

ВЫСОКИЙ. А любить женщин?

ИННОКЕНТИЙ. Женщина – не наркотик.

ВЫСОКИЙ (делаясь важным). Мы решили вас пригласить и официально предупредить. Ваше злобно негативное отношение к умершему вождю и к признанному всем миром нынешнему не доведет вас до добра. Создание организации с четко выраженным политическим подтекстом будет инкриминировано прежде всего вам. Учтите это.

ИННОКЕНТИЙ. Вампиловское книжное товарищество – свободное объединение молодежи, исследующей поэтическую и историческую истину. Мы были в кризисе, но вышли из него и будем жить дальше открыто как дети благословенной России. Учтите это, сасовцы.

ВЫСОКИЙ. Александр Вампилов – респектабельное прикрытие, хотя и он был антисоветчиком. Все его пьесы…

ИННОКЕНТИЙ (Невысокому). Сохраните магнитофонные ленты! Они будут для вас обвинительным заключением. И храните архив. Придет день, эти документы тоже обвинят вас, космополитов. Все, прощайте!

Иннокентий идет к двери, пытается открыть ее.

Высокий и Невысокий смеются.

ВЫСОКИЙ. Подпишите эту бумагу, и вы свободны.

Иннокентий стоит у запертой двери и смотрит спокойно в зал.

ВЫСОКИЙ. Отказываетесь подписать? Добро. Я пишу о том, что вы предупреждены и что вы отказались подписать предупреждение.

Он подписывает листок, протягивает сослуживцу, тот тоже подписывает.

Дверь автоматически открывается. Иннокентий уходит.

ВЫСОКИЙ. Плохо, да?

НЕВЫСОКИЙ. Сойдет. Мы не на выставке служебных собак. Русский парень, Витька. Будет стоять. Не вижу уязвимых мест.

ВЫСОКИЙ. А полячка?

НЕВЫСОКИЙ. Попробуй. Родители летом уедут на море, а чалдона с собой не возьмут. Хотя потеря Полячки его не сокрушит.

ВЫСОКИЙ. Но это сорвет его на поступок из ряда вон.

НЕВЫСОКИЙ. Попытайся. Выдай себя за друга Валенсы (смеется). Но до лета далеко, а сроки нам отпущены малые.

ВЫСОКИЙ. Он профилактирован!

НЕВЫСОКИЙ. Вой на Западе по Посконину – дело его рук, но нет доказательств.

ВЫСОКИЙ. Ну, ладно, сматываем удочки. Сенотрусов от нас не уйдет. Голова у тебя прошла? А ты мне не верил! На посошок и по коням?

Высокий достает коньяк, разливает. Они выпивают.

НЕВЫСОКИЙ. Ты можешь позвонить ко мне домой и придумать нечто грандиозное? В нашей грандиозной стране…

ВЫСОКИЙ. Вышел из доверия? И дались тебе девочки. Комплексуешь? Ну, хорошо, я зайду к твоей и скажу, что тебе поручили корейцев, пришлось с ними пить рисовую водку, ухаживать за шестидесятилетней Ким Ю, племянницей Ким Ир Сена.

Они встают. Невысокий подходит к окну, берется за решетку, трясет ее, поворачивается к залу.