Борис Черных - Есаулов сад

Чтение «Дневников» Лазо, романов Ремарка, «За рекой, в тени деревьев», пьес Островского (по Островскому – курсовая для А.)

Уездный лекарь… Кругом долги. Надо уйти с факультета. Единственное жалко – библиотеку университетскую.

Отправил рассказ с опавшими шорохами в журнал «Смена». Получил целое исследование, что такое шорохи и могут ли они быть опавшими. Сегодня прочитал у Паустовского: сыплющийся шорох.

«Война и мир» заново. Николай Ростов, фронтовик. Масоны. Устоит ли кондовая Русь?

Баба, сумбур – монгольское. Баба – ругательство.

Лекция по судебной медицине. Бойковский: «Сельское население всегда здоровее не только физически, но и нравственно».

Нет, не тебя я пылко так люблю, не тебя, увы.

Октябрь 1960 г.

Не занимайтесь, дети, политикой. Политика – это игра инстинктов, а выигрывает в этой игре один.

Итак, дети, играйте с девушками. Здесь, если вы и проиграете, у вас всегда есть шанс отыграться. Но ради бога играйте крупно – чтобы о вас остались большие воспоминания. Не выношу хилых любовников, дрожащих при мысли, что кто-то подсматривает в замочную скважину. Импровизация Боба Петрова.

Омерзительный тип – Пертцик. «Государственное право создает известные гарантии законности», – наив, со скрипом перьев усердно записываемый студентами юридического факультета. Нет, надо уйти с факультета хотя бы затем, чтобы не слышать Пертцика.

Попов прав, говоря, что в литературе нет сегодня человека, который бы провозгласил и закрепил направление. Споры вокруг Валентина Овечкина умрут, он эмпиричен, документален.

Разговор в редакции университетской газеты с Сашей Скшидло об Евтушенко. Много позы, хотя талантлив истинно.

Серебренников И. И., Пекин, 1922, – «Албазинцы». «Закон об Амурском казачьем войске». Амурский хлебопашец. Фунда.

Ноябрь 1960 г.

Хиромантка из Благовещенска и сын ее, товаровед, а потом вдруг директор школы.

Алексей Самсонов, албазинский. Лейтенант внутренних войск, сын раскулаченного. Дора Петровна, дочь священника, старше Алексея на 15 лет. Домашний террор. Он не уходит от нее, боится доноса. Но может быть то моя выдумка.

Надо слепить статью о Сергее Лазо и отдать в «Молодежку».

Итоги по Лермонтову и прощание с давней любовью – курсовая по драматургии для Л. Получила пять, прощальный поцелуй под дождем.

«Яблоко на троих». Сцена с китайцами.

«Деканы приходят и уходят, а глупость остается». Петров.

Има Сумак – пленительный дух. Устами ее кричит время.

Лекции и семинары. Андрей, болезни, страх за Андрея. Ясли. Дрова… Снова остоебенил гражданский процесс. Нет времени доедать тысячи по английскому.

13 декабря.

Село Урик. Могила декабриста Муравьева – отхожее место. Церковь, построенная на их деньги, превращена в мехцех, трактора прямо въезжают в нее. Кругом мазут. И отборный мат мужиков.

Знакомство, затем гостевание у Кима Балкова, бурят с филфака.

И увести бы за кулисы, и руки целовать и грудь, но слишком жесткие полисы, чтобы презрел их кто-нибудь.

Копейки в районной газете «Ленинские заветы». «Юнкер Корецкий» в университетской газете – не платят, увы.

Зачем учится на юридическом маленький саха Катыгинский? – Чтобы во зло естеству стать чиновником в своем нечиночном народе, брать взятки и спиваться. В узких его глазах оленья тоска.

Дрова, вода. Снова болеет Андрей.

Боже мой, какая претенциозность – город Свободный. Но я люблю этот город и не могу без него.

По заданию «Советской молодежи» в школе. Юная Нелли на уроке по «Слову о полку Игореве». В красивых ее глазах пустота и голод по мужчине. Ну что от нее могут узнать ребята?

Ник. Янкин. Коммунист. Левая фраза, не подкрепленная убеждением, вычитанная, но вычитанная не у Маркса и не у Ленина, а в областной газете. Демагог. Учится на юридическом, чтобы сделать карьеру, далеко не пойдет, но чиновником будет образцовым. Когда он был мальчиком, его так же как и меня любила мама.

Гейкер, будучи на практике, за взятку закрыл уголовное дело. Рано начал.

Разговор с Корой о Чацком: «Чацкий пострадал за справедливость», – сказала Кора, мне не оставалось ничего другого, как молча улыбнуться.

Родина. Военная база Амурской флотилии Малая Сазанка. На ущербе лето. В летнем театре кино – «Мертвые души», по Гоголю. В офицерском клубе танцы. Терпкая дикая яблоня. Герой Советского Союза капитан первого ранга Воронков, «батя» – начальник базы. Японская компания. Фланелевые рубахи матросов, они уходят на кораблях, мы им машем, девчата плачут. Играет духовой оркестр, дирижирует матрос в роскошных брюках клеш. И канонерская лодка, флагманская, быстро по течению уносит любимых.

Столкновение на школьном дворе. Меня привели в первый класс, один длинноногий, настырничает, я ударяю его в скулу и пугаюсь. Потом мы знакомимся – Владимир Сергеев. Потом играем в одной команде, мы чемпионы города, даже чемпионы области. Его хотят отчислить из школы за раннюю любовь, лучше сказать – за женитьбу в 10 классе.

Озера Подгорное, Вербное и Жестянка. С гор лентой тянется туман. Тревожная листва. Затухающий костер, – запах родины.

Толстой А. К., Александр Блок. Козлов, вечерний звон. Тоска по иным краям. Так и суждено: томиться дома и желать возвращения домой, в маленький город.

Квартиранты. Кавалеристы-офицеры, после распутная женщина с детьми Колей и Валей, агроном Савруев, потом топографы – молодые лейтенанты. И Герины женихи – матросы и Саша Чернов, после военно-морского, весь продуманный.

Братья Корсаковы, борцы, – их дом через огород. С младшим приятельствую, старший ходит в черной шляпе, гигант, от него веет легендой, о нем и ходят легенды: в шляпе он ходит, чтобы уголовники знали и не лезли – он всех их уничтожит в схватке.

Соседка Маруся и пятеро детей. Когда они не слушались ее, она ложилась на пол и «умирала», вой затихал, она приоткрывала глаз и спрашивала: «Будете слушаться?» – «Будем». Через час снова бедлам. Маруська все делила немого Ивана с Шурой, тоже солдаткой. Немой работает грузчиком на товарной станции.

Казаков – бунински ясный и грустный талант.

Вадим разорил гнездо. Я лежу в траве и мне жалко, но не птиц, а Вадима – он плачет неутешно: его настыдила тетя Таля. Мне четыре года. Я еще и не догадываюсь, что скоро Вадим уйдет в армию и не вернется.

Мать берет меня на дежурство в гостиницу, я сплю под столом на рогожке.

Воспоминание. 9 мая 45 года. Белогорск. Почтальонша-девчушка. Мы с бабенькой в огороде. Бабенька не верит сообщению девчушки: победа, – не верит, но плачет и тискает меня.

Протасевич. Убогость духа. Поет песенки с эстрады. Но куда-то пойдет и он работать, и выслужится, наверно, до майора.