Виль Липатов - Закройщик из Калуги

Обида. Знаете, конечно, что в старину говорили не сшить пальто или костюм, а построить… Построить! Лестное это слово для закройщика, тем более что оно и точное. Швея, которая по моим выкройкам работает, – вот она шьет костюм, а я его строю… Может быть, слишком высоко заношусь, но чувствую себя сродни архитектору. Он город в красоту одевает, я – человека. И вот такая обида. Архитекторы в союз объединились, в Москве есть Дом архитектора, а закройщики… Если вы помните, даже в Санкт-Петербурге было Вспомогательное общество закройщиков… Вот такое положение.

Дела партийные. Кто был в Калуге, тот Дом быта обязательно заметил – современное, крупное, красивое здание. И очень удобное, к слову сказать, так как в нем все службы быта сосредоточены. Это не только для клиентов удобно, но и для партийной работы. Восемнадцать коммунистов в нашей организации, меня секретарем избрали – ответственность огромная, но и отдача большая: организация у нас крепкая. Аспектов партийной работы, как говорится, много, но главное направление – высококачественная работа. И в этом мы заняли жесткую позицию. Брак, халтура – любой коммунист, находящийся поблизости, хватает бракодела за руку: «Стоп! Так дело не пойдет!» Если предупреждения мало, есть открытое партийное собрание, которого бракоделы как огня боятся. Да, восемнадцать коммунистов – это большая сила, если работают дружно, сплоченно, согласно. У нас дело так и обстоит – не зря Калужский Дом быта считается одним из лучших в Российской Федерации.

Друзья. Речь пойдет о немецких товарищах, которых в ГДР у нас много. Обмениваемся опытом с коллективами швейных фабрик в Зонненберге и Майнингене: то они к нам едут, то мы к ним, то они нас учат, то мы, и кажется, давно бы должны работать одинаково хорошо, но мы, как это ни печально, до сих пор отстаем по обидным мелочам. У немецких товарищей фурнитура лучше – нитки, крючки, застежки, пуговицы. Я подружился с закройщиком-модельером Гансом Юргеном Хольцингером, часто переписываемся с ним, так вот Ганс пишет: «Странно, что космос вы освоили, а хорошую пуговицу сделать не можете!» Действительно, странно…

Сын. На нем, моем единственном сыне Павле, кажется, и кончится династия закройщиков Никоренковых. Хочет стать кинооператором – обычное теперь стремление. А как же! На каждом шагу кинотеатр, в каждом доме – телевизор. Поневоле другой жизни вокруг себя не видишь… А Павел еще и философствует. «В будущем, – говорит, – закройщиков не будет, в будущем – машины с программным управлением…» Мелко пашет мой сынок! Машина есть машина, а закройщик с сантиметровой лентой на шее – это искусство, и жить этому искусству долго, как всякому искусству!