Андрей Малахов - Мои любимые блондинки

Двери лифта открылись, и Генриетта услышала сумасшедшие детские визги: «Смотрите! Смотрите! Это же ведущая программы «Здоровье»!» И прямо напротив открытых дверей лифта Елена Малышева стала раздавать автографы группе детей, пришедших на экскурсию по телецентру.

Ничего, встряхнула головой Генриетта, еще каких-нибудь пару месяцев, и… Она снова заглянула в теперь уже недалекое будущее. Вот она раздает автографы у телецентра, фотографируется с поклонниками, которые затем присылают ей букеты в студию… А вот она ищет в своем ежедневнике свободный вечер для интервью. Увы, она вынуждена огорчить редактора Hello! – на ближайший месяц все ужины расписаны…

Хотя нет! Планы Генриетты неожиданно меняются. Ведь теперь, когда она станет телеведущей и – какое счастливое совпадение! – пара губернаторов без пяти минут свободны… У нее даже дыхание перехватило, и она усилием воли отогнала от себя соблазнительные видения – впереди еще целый рабочий день.

Лифт остановился на восьмом. Цокая каблучками, Генриетта шла по коридору, нехотя прощаясь с мыслями о блистательном будущем. Что делать, с легкой грустью обратилась она к своему альтер-эго, это мой долг, ведь я все еще продюсер этого шоу. Хотя совершенно очевидно, что проект себя изжил и его нужно закрывать.

Чем ближе подходила Генриетта к своему кабинету, тем тяжелее становились ее мысли. Все разболтались самым неприличным образом. Редакция уже давно вышла из-под контроля, все распоясались. И вообще… Генриетта посуровела лицом. Об этом – разговор особый, но тем не менее придется доложить там, наверху… Совершенно очевидно, нет, нет – просто наверняка эти дрянные девчонки стали брать деньги с гостей, готовых платить за участие в таком рейтинговом шоу. Все эти сумки, которые они меняют, как перчатки, эти очки ведущих марок, которые они постоянно носили этим летом… И еще она слышала краем уха, что кто-то из этих даже ходит к диетологу Королевой. Нет, решительно подумала она, я этого не допущу.

Генриетта вошла в свой кабинет и сразу же увидела белеющий посередине ее стола лист бумаги. Вероятно, секретарь оставила. Будущая звезда загадочно улыбается самой себе – она знает, что на нем отпечатано.

– Бойко! – кричит Юля. – Беги, тебя Генриетта вызывает.

– Господи, – вздыхает Наташа, – прямо с утра… Что-то она последнее время как с цепи сорвалась.

– Иди скорее, – Юля делает страшные глаза. – Она опять стонет, как Шарапова…

Но Бойко не бросилась бегом к продюсеру, а сначала зашла в туалет выкурить сигаретку. Она смотрела в окно и убеждала себя в том, что сейчас непременно должна вынести очередную истерику Генриетты и не сорваться. Ничего другого делать не оставалось, потому что они с Ленкой влезли в кредиты. Она взяла ипотеку – ну сколько можно жить в двухкомнатной «хрущевке»? Дочка уже выросла… Но главное, что теперь будет делать Ленка? Взяла кредит на машину, а теперь еще беременна и наотрез отказывается сообщать об этом Грачеву.

Окурок зашипел в унитазе. «Анжела Ермакова, – подумала Бойко, – такой бы ее шаг не одобрила». Наташа торжественно дернула за веревку спуска и пошла получать нагоняй. Но полученное превзошло все ее ожидания.

– Все! – вопила Генриетта. – Допрыгались! С меня хватит!

Наташа, засунув руки в объемные карманы вязаного жакета (на днях очень похолодало), с изумлением смотрела на начальство.

– Что вы на меня так смотрите? – продолжала буйствовать Генриетта, потрясая каким-то листом бумаги. – Хотите вслед за своей подругой отправиться, за этой Цветковой?

«Ах вот оно что, – догадалась Бойко, – это же Инкино заявление об уходе».

– Это я буду решать, кто уходит, а кто приходит!

– Да вы успокойтесь, – вдруг нагло улыбнулась Наташа, – что ж себя так изводить. Еще охрипнете.

Генриетта замерла, с изумлением посмотрела на Наташу и вдруг как-то сразу успокоилась:

– Все, все. Все – вы тоже уволены, – она включила компьютер и стала ждать, когда он загрузится. – И Пятницкой вашей передайте, что она тоже уволена. Все. Идите и сдавайте дела.

Наташа чуть подумала, но все-таки сказала;

– Меня-то – ладно, а вот с Пятницкой не получится. По КЗОТу. Она беременна.

Генриетту опять заколотило:

– Ах вот как! И этот ваш ведущий еще говорит, что вам спать некогда – все вы работаете и работаете?!– совершенно забывшись, продюсер стучала компьютерной мышкой по столу. – Вот теперь посмотрим, как он прореагирует на ваше увольнение.

Бойко развернулась и пошла к дверям. Вслед ей неслось:

–Тоже мне, его любимые блондинки! Самые главные женщины в его жизни! Теперь посмотрите, как он себя поведет!

Не сразу понял, что меня разбудило. Смотрю на часы – семь утра! Я спал всего четыре часа. На телефоне – семь неотвеченных вызовов, и ни один не определен… Определенно что-то случилось.

Включаю телевизор, внутренне содрогаясь от мысли, что сейчас увижу «Лебединое озеро»… Слава богу, нет. Тогда послушаем радио. В эфире – бодрый голос красавицы блондинки Довлатовой – ведущей шоу «Подсолнухи».

Позвонившему из Ярославля Никите Алла предлагает из короткого списка телеведущих выбрать того, с кем он мог бы отпустить свою девушку на дискотеку.

– Запоминайте, Никита, – смеется Довлатова. – Это очень серьезно! Первый вариант – Леонид Парфенов, второй – Александр Масляков, третий – Владимир Молчанов.

– А Павла Волю из Comedy Club нельзя? – интересуется он.

Раздавшийся телефонный звонок не дает мне дослушать, с кем же подружка Никиты отправится зажигать на танцполе. Зачем только включил звук, недовольно подумал я, все-таки нажимая на клавишу приема.

– Андрюша! – Верочка, как всегда, говорит очень громко. – Где ты ходишь? Я набираю уже восьмой раз!

Если бы не настоящее волнение в ее голосе, я бы, конечно, напомнил ей про правила приличия…

– Я такое увидела во сне! Это что-то! Я от ужаса до сих пор трясусь! – и она тут же начинает рассказывать…

И снится Верочке сон, будто попала она в ад для телевизионщиков. Когда-то в институте она читала Данте, правда, в сокращенном варианте, и теперь, во сне, понимала, что все очень похоже. Даже надпись перед входом: «Оставь-ка пульты всяк сюда входящий!»

Вместо Вергилия навстречу Верочке вышел ведущий программы «Час суда» адвокат Павел Астахов. Вышел он из сумрака в такой странной, короткой мантии и говорит:

– Здравствуйте, Вера, прошу следовать за мной!

– Какая у вас мантия необычная… Кто модельер? – интересуется Верочка.

– Это, – многозначительно ухмыляется Астахов, – не мантия, а пелерина от Miuccia Prada, последняя коллекция. Наш босс только у нее одевается. И нам велел в обязательном порядке. Хотя, скажу вам по секрету, Верочка, – и знаменитый адвокат дотронулся до ее руки. – Мне, если честно, Dolce & Gabbana больше нравится, но… Prada значит Prada. Говорят, у босса с ней бессрочный договор…